8,4K подписчиков

Лоргар и Ингефель, Часть 1 – Нефилимы

В романе «Первый Еретик» и новелле «Аврелиан» Аарона Дэмбски-Боудена одним из ключевых персонажей выступает демон Ингефель. В «Еретике» он сопровождает Аргела Тала и Братство Зазубренного Солнца во время их путешествия в глубины Ока Ужаса. В «Аврелиане» Лоргар на заключительном этапе Паломничества сам приходит в Око Ужаса, чтобы пообщаться с Ингефель и тот многое раскрывает Уризену, перемежая свой рассказ путешествиями во времени и через альтернативные вселенные.

Основная мысль, которую Ингефель пытается донести до Аврелиана, заключается в том, что Рожденные (смертные) и Нерожденные (демоны) буквально созданы друг для друга. Материум и Имматериум всегда воплощали две стороны одной медали – абсолютный Хаос и абсолютный Порядок. Но они никогда не были полноценными, завершенными. Истинная гармония мироздания заключается в союзе этих начал. Но не в слиянии двух миров, а в единстве порождений этих миров.

Лоргар в итоге понимает и принимает эту Истину. Я вижу здесь не только очевидный диалектический гегелевский подтекст, но также отражение библейской легенды о нефилимах. Их мы встречаем в Пятикнижии (пять книг Ветхого Завета). Отцами нефилимов были ангелы, а матерями – смертные женщины. В Бытии 1:2 говорится о том, как это началось: «Тогда сыны Божии увидели дочерей человеческих, что они красивы, и брали их себе в жены, какую кто избрал». В Бытии 1:4 описано, чем все закончилось: «В то время были на земле нефилимы, особенно же с того времени, как сыны Божии стали входить к дочерям человеческим, и они стали рождать им: это сильные, издревле славные люди».

Любопытно, что бог не одобрял появление нефилимов, потому что «все мысли и помышления сердец их были зло во всякое время» (Бытие 1:5), хотя нигде в тексте сами они не упоминаются в негативном ключе. Напротив, в вышеприведенной цитате из Бытия 1:4 они названы «сильными и славными людьми». Само слово «нефилим» иногда переводят как «исполин», но это неверно. Такой перевод возник потому, что длительное время исходное значение слова на древнем иврите не было известно, а в Числах 13:33 про детей ангелов и людей сказано: «Все люди, которых мы там видели, огромного роста».

В каноне о нефилимах больше ничего нет. Однако дополнительные подробности есть в апокрифической Книге Еноха. О происхождении нефилимов Енох не говорит нам ничего нового – это дети смертных женщин и ангелов, «сынов неба». Также он упоминает, что ростом они были в три тысячи локтей, что является очевидным преувеличением, призванным, вероятно, подчеркнуть высокий рост и силу нефилимов.

Дальше Енох пишет, что ангелы обучили людей искусству войны, волшебству, астрологии и множеству других наук. Овладев этими знаниями, люди пошли на нефилимов войной, которые были невероятно могучи, но было их всего двести. Тогда «вся земля наполнилась кровью», и бог решил очистить ее всемирным потопом.

Что касается древне-ивритского «нефилимы» (‏נפילים), точного перевода до сих пор нет. Обычно слово переводят как «падшие», но это скорее попытка увязать название существ с подоплекой их появления на свет. Ряд исследователей, включая Роберта Альтера, убеждены, что слово «нефилим» с древне-ивритского переводится как «те, кто произошли от царства богов». На мой взгляд, этот перевод значительно ближе к истине. К той истине, которую Ингефель поведал Лоргару.

Хотя началось все намного раньше. Первые слова, касающиеся истины о нефилимах, демон произносит в момент своего воплощения в физическом мире на Кадии:

– Я – Ингефель Вознесшийся, – сказало оно. Аргел Тал обнаружил, что его глаза прикованы к кривым хребтам из почерневшей кости, растущим из лопаток твари.

– Крылья, – подумал он. – Крылья из черной кости.

– Да. Крылья. Человечество постоянно лжет само себе про ангелов. Правда уродлива, а ложь прекрасна. Поэтому люди делают вестников богов красивыми. Тогда не страшно. Очаровательный обман. Белые крылья.

– Ты – не ангел, – сказал Аргел Тал, крепче сжав болтер.

– Ангелов не существует. Их никогда не было. Но я принес слова богов, как и должны делать ангелы. Найди истину в сердцевине человеческой лжи. Ты увидишь меня. Мой род. Ангелов.

Позже, уже во время путешествия корабля «Песнь Орфея» по Оку Ужаса, Ингефель показывает Аргелу Талу и Братству Зазубренного Солнца момент увядания расы эльдар, говоря о том, что у них был шанс сохранить свое величие:

Это – Падение, о котором говорят шепотом. Эльдар были слепы. Они могли жить в гармоничном единстве с Силами, чему вскоре должно научиться человечество. Вместо этого они гибнут. Неспособные принять Изначальную Истину, они уничтожаются ею.

Это важный момент, который показывает нам, что люди отнюдь не избраны Хаосом. Они лишь очередная попытка. Эльдары уже шли по этому пути, однако на последнем шаге, как говорит Ингефель, они оступились. Но на пути к чему? Первую часть ответа Лоргар находит сам во время своего личного Паломничества в Око Ужаса. Говоря о демоне, Аврелиан описывает его так:

Мне известно, что ты создание, воплотившееся без души. Я не вижу в тебе той жизни, которую вижу в людях. Никакой ауры. Никакого мерцания в самом сердце твоей сущности. Но я не знаю, что ты такое, знаю лишь, чем ты не являешься.

Как известно, половина ответа – это правильно поставленный вопрос. В случае с Лоргаром он уже знал, в чем разница между Рожденными и Нерожденными, но не знал, для чего эта разница существует. Ингефель раскрывает ему истину:

Между варпом и плотью есть лишь одно отличие. В царстве плоти разумная жизнь появляется на свет с душой. Во владениях грубой мысли вся жизнь бездушна. Но обе они живы. Рожденные и Нерожденные, по обе стороны реальности. Им предначертан симбиоз. Союз.

Обратите внимание, что демон не возвеличивает порождений Имматериума и не уничижает смертных. Он говорит об их равнозначности, и дальше подтверждает это, когда Лоргар убивает аватар Кхейна:

– Видишь? – спросило создание. – Божественная сущность может быть столь же невежественной, заблудшей и слепой, как и любой смертный. В своем упорстве они также могут быть упрямы и представлять собой серьезную угрозу истине. Взгляни на уничтоженного тобой призрака – отголосок религии, которая давным-давно потерпела крах. Теперь его нет, и этот мир может исцелиться, лишившись порчи ложной и невежественной веры.

Ингефель раскрывает истину постепенно, шаг за шагом готовя Лоргара к пониманию того, что судьба Рожденных и Нерожденных связана сильнее, чем кажется. Когда демон показывает Аврелиану Осаду Терры, он также показывает примарху Аргела Тала, уже ставшего нефилимом:

– Что это? – снова спросил примарх. – Его душа… мне не подобрать слов.

Лоргар смотрел на разворачивавшуюся перед ним со скрежещущим грохотом резню, напрягая зрение, чтобы заглянуть под плоть чудовища. В живом существе пульсировала бы пылающая эманация, а в одном из Нерожденных всякий свет поглощала бы пустая бездна. В этом же создании присутствовало и то, и другое. Под его кожей посреди черноты жарко пылали угли.

– Оно не человек, – голос Лоргара был напряжен от усилий проникнуть за поднимающуюся от крыльев существа завесу черного тумана. – Но когда-то было им.

Он перевел взгляд на Ингефеля.

– Это так, – то был не вопрос.

На сей раз интонация Ингефеля выдала внутренние колебания демона. Ситуация вызывала даже у него некое нежелание, возможно, из-за благоговения.

– Это твой сын, Лоргар. Это Аргел Тал.

В романе «Первый Еретик» и новелле «Аврелиан» Аарона Дэмбски-Боудена одним из ключевых персонажей выступает демон Ингефель.-3

Оба они – Аврелиан и Ингефель – однозначно утверждают, что у Нерожденных нет душ. Но в «Первом Еретике» про Тала, вернувшегося из Ока Ужаса с демоном внутри, Лоргар говорит, что у него две души (так даже называется глава, где Аргел начинает рассказ о своем путешествии). Это не ошибка перевода, в оригинале использован оборот «Two Souls». Возможно, под душами здесь подразумеваются сущности. Но скорее всего, речь идет о том, что не-душа демона, его внутренняя «пустота», на самом деле тоже является душой, просто она выступает диаметральной противоположностью душам смертных.

Однако с их союзом не все так просто. Похоже, Нерожденный может ужиться далеко не в каждом смертном теле. Пример тому – сам Ингефель, физическая оболочка которого очень скоро начинает разрушаться на глазах Лоргара. Но важнее, что к этому моменту Аврелиан начинает понимать истину:

– Хаос, – Лоргар посмаковал слово, взвешивая его на языке. – Это неправильное название, не так ли? Нематериальное царство может состоять из чистого Хаоса, однако он изменяется, соединяясь с материальной вселенной. Разбавляется. Даже внутри Великого Ока, где боги взирают на галактику, физические законы нарушены, однако нет чистого Хаоса. Это не беспорядочный океан бурлящей психической энергии. Не сам варп, а смешение «здесь» и «там», небесной тверди и эфира.

Примарх вдохнул наполненный пеплом воздух, ощущая, как тот щекочет горло.

– Идеальный порядок не меняется. Но и чистый Хаос никогда не выйдет на первое место. Вы хотите союза.

Он обернулся к Ингефелю. Теперь кровь текла из обоих глаз демона, пятная мех мутными зигзагообразными полосами.

– Мы вам нужны, – произнес Лоргар. – Боги нуждаются в нас. Без нас они не в силах покорить материальную вселенную. Их мощь ограничивается, когда нет молитв или совершенных во имя поклонения деяний.

– Да, но эта потребность не эгоистична. Это естественное желание. Боги правят Хаосом как стихией. Варп – это эмоции людей, переживания всякой разумной расы, проявляющиеся в виде психической бури. Он не враг жизни, а ее результат.

И затем Ингефель, наконец, резюмирует мысль, которую так долго доносил до Аврелиана:

Хаос стремится к симбиозу с жизнью: Одушевленные и Нерожденные в естественной гармонии. Союз. Вера. Сила, Лоргар, Бессмертие и безграничные возможности.

Однако Аарон Дэмбски-Боуден на этом не останавливается. Он продолжает исподволь развивать диалектический принцип единства и борьбы противоположностей Гегеля. Например, когда Лоргар отправляется в будущее к расколотому Магнусу, он встречает на страже покоев примарха легионера из Пятнадцатого по имени Хазджин. Чтобы убедиться в том, что Аврелиан действительно тот, за кого себя выдает, Хазджин испытывает его мудрость. В процессе этого испытания Лоргар говорит:

Пятидесятый принцип Хеда состоит в том, чтобы содержать плоть и железо в такой же чистоте, что и душу, поскольку внешнее неизбежно просачивается вовнутрь.

В романе «Первый Еретик» и новелле «Аврелиан» Аарона Дэмбски-Боудена одним из ключевых персонажей выступает демон Ингефель.-4

Взаимопроникновение и есть то, о чем говорил Гегель. То, что даосы называют Инь и Ян. То, что в библейских и апокрифических текстах названо нефилимами, союзом «сыновей неба» и «дочерей человеческих». Разумеется, между ними существуют колоссальные противоречия. Но, по Гегелю, в этом и заключен смысл всего:

Противоречие есть корень всякого движения и жизненности: лишь поскольку нечто имеет в самом себе противоречие, оно движется, обладает импульсом и деятельностью.

Ближе к финалу Паломничества Лоргара Ингефель подтверждает мысль о том, что для появления нефилимов нужны соответствующие физические тела. Ранее демон говорил, что генокод Несущих Слово значительно чище, чем у большинства других легионов. Возможно, именно это позволило появиться Гал Ворбак. Вот дальнейшее напутствие демона Аврелиану:

Найди миры, богатые людьми. Те, где можно собирать урожай населения для твоих армий, с наименьшими возможными отклонениями от чистокровного человечества.

То есть чистота генокода действительно важна. Чем меньше мутаций, тем выше вероятность, что демон сможет укорениться в теле смертного, не разрушив его. Позже, после битвы с первым чемпионом Кхорна, Лоргар снова слышит истину о союзе двух начал, но уже из уст Кайроса, верховного демона Тзинча. Когда Аврелиан спрашивает, какая голова говорит правду, демон отвечает: «Быть может, истина где-то посередине».

После завершения Паломничества Лоргар признает идею о нефилимах. Он теперь верит в то, что лишь союз двух начал, единство души и не-души, способно сделать совершенными, цельными и Рожденных и Нерожденных. Поэтому, когда Аврелиан видит, что Фулгрима после Истваана V полностью контролирует демон, он не может сдержаться и едва не убивает его. Потому что это перекос, нарушение равноправного союза:

– Разве это сильно отличается от твоих же собственных Гал Ворбак? — парировал Магистр Войны.

– Ты не знаешь, о чем говоришь, Хорус. Один из Нерожденных дергает за ниточки лишенное души тело нашего брата. В этом нет баланса человеческого и божественного. Нет изящного и гармоничного согласия двух душ. Это святотатство и кощунство, а вовсе не возвышение.

…

– Меня это волнует потому, что перед нами извращение естественного порядка, – Лоргар говорил сквозь стиснутые идеальные зубы. – Где в этом слиянии гармония? Живая душа уничтожена, чтобы смертная оболочка стала домом для алчной нерожденной твари? Хорус, я ходил в варпе. Я стоял в том месте, где встречаются боги и смертные. Это слабость и порок, извращение всего того, чего нам желают боги. Им нужны союзники и последователи, а не одержимые демонами бездушные останки.

В романе «Первый Еретик» и новелле «Аврелиан» Аарона Дэмбски-Боудена одним из ключевых персонажей выступает демон Ингефель.-5

Сложно сказать, чего на самом деле желают Боги Хаоса. Ведь Лоргар был вознесен не одним из них, он стал чемпионом Хаоса Неделимого. Ингефель тоже не принадлежал ни одному из Богов. Это важный нюанс, который подтверждает слова Ингефель о том, что и Боги могут быть неправы. Они могут ошибаться, могут не знать истины. Более того – могут бороться против нее, не желая принимать, как и смертные. А еще им может мешать их Большая Игра, о которой Ингефель тоже упоминает.

Есть ли рациональное зерно в концепции равноправного союза смертных с демонами? На мой взгляд, есть. Но, как и библейские нефилимы, нефилимы Вархаммера в ответ на свое появление получили лишь войну и ненависть смертных. Хотя, быть может, это закономерно. Ибо, как говорил еще Платон, люди в массе своей всегда слепы и глухи к Истине…

На этом все. С лоялиста – лайк, с хаосита – коммент, с обоих – подписка. Император защищает, Аве Доминус Нокс и Славьте Солнце!