После расставания с Люцией Григорий совсем сник. Ему стало наплевать на себя: как он выглядит, что с ним будет, бизнес тоже перестал быть важным. Мужчина впал в депрессию. Даже усилия Лариона наладить отношения не утешали — он их просто не принимал.
— Пап, ты третий день ничего не ешь, — констатировал факт сын.
— Тебя это не касается, — холодно ответил отец.
— Пап, что мне сделать, чтобы ты меня простил?
— Всё что мог, ты уже сделал — разрушил мою личную жизнь. — Отец с сыном сидели на диване в гостиной. Был вечер, в комнате горел приятный рассеивающий свет. — Ты оклеветал невинного человека.
В тот момент Ларион совсем не знал, что ему делать. Он видел, что отец испытывает сильную душевную боль. «Хотел как лучше, а получилось как всегда», — пронеслось в голове парня. Теперь Полынин-младший, наоборот, очень хотел, чтобы папа и Люция помирились.
Увидев, как страдает Григорий, Светлана собрала вещи и, несмотря на уговоры сына, ушла к себе на квартиру. Женщина хорошо знала своего бывшего мужа. Когда-то он так же страдал и по ней.
***
Чувство вины мучило Полынина. Он понял, что так больше продолжаться не может, и поехал к Люции домой. Во дворе её дома он заметил Люсину сестру, с которой гуляла какая-то женщина в возрасте.
Григорий подумал, что это их мама, и у неё можно узнать что-нибудь о дочери.
Он подошёл и ненавязчиво поздоровался:
— Здравствуйте.
— Добрый день, а мы знакомы? — Женщина с интересом посмотрела на Полынина.
— Не совсем. Я знаком с вашей дочерью, Люцией. И один раз мы виделись и с Катей, — Григорий улыбнулся и обвёл взглядом женщин.
— Люция мне не дочь. Она соседка. Хорошая девочка, помогает нам постоянно. Дай Бог ей счастья в жизни.
— Соседка? — удивился Григорий. — А как чувствует себя её отец?
— У неё нет отца. Родители Люси несколько лет назад умерли. А вы откуда её знаете?
— Мы коллеги по работе, — коротко ответил Полынин. — Люция мне сказала, что Кате требуется дорогостоящая операция. Вы уже получили эти деньги?
— Она мне ничего не передавала.
Вот это поворот! Григорий опешил от полученной информации. Он снова разочаровался в своей возлюбленной — налицо со стороны Люции было откровенное мошенничество. Неужели Ларион был прав?
***
Прошло несколько дней, Григорий почти успокоился. В конце концов, из каждой жизненной ситуации надо извлекать урок. А когда в один прекрасный день он увидел Люцию, выходящую из Фитнес-центра с каким-то мужчиной, это его не удивило.
— Что, нашла новый кошелёк? — спросил Григорий, когда мужчина, поцеловав её в щёку, ретировался.
— Тебя что-то не устраивает? — надменно вопросом на вопрос ответила женщина.
— А тебе не противно со старыми мужиками... ради бабла?..
— Тебе интересно? Хорошо, расскажу. Если б не твой избалованный сынок, у нас бы с тобой получился натуральный обмен: я тебе — любовь, ты мне — деньги.
— Так, значит, тебя интересовали только деньги?
— А как ты сам считаешь? Можно завести молодую любовницу без денег? Наверное, нет, согласен? Не я придумала этот закон, а ты. И такие, как ты. Всё покупается, всё продаётся.
— Я честно зарабатываю деньги, и даже налоги плачу. У меня нет богатенькой жены. И я не обманывал инвалидов.
— О, ты это тоже уже выяснил? — хихикнула Люция.
— Ты бы ей хоть часть денег отдала. Подло поступаешь, очень подло.
— Это мои деньги. Я их заработала. И вообще, каждый выживает, как может.
— Да, я и забыл — ты же прост...тка. А я ведь любил тебя.
— Да пошёл ты со своей любовью! — смело высказалась Люция. Проходившие мимо парни весело заржали, как кони. — Я в неё не верю. Её нет, и быть не может... А ты ведь сам виноват, и знаешь почему? Потому что ты наивный дурак. Как ты ещё бизнес-то такой тянешь? Стал мне одно место лизать, как пёсик. А что касается денег — ты мне их сам перевёл. Так что забудь о них. Ты ничего не докажешь.
— Забирай. Я уже пережил этот урок.
Григорию вдруг стало жаль Люцию. Перед ним стояла несчастная женщина, которая опустилась моралью ниже некуда, ничтожество, для которого ничего не существует в этой жизни, кроме денег.
***
В этот вечер Григорий вернулся домой освобождённым от ложных чувств и угрызений. Ему было так легко, как будто камень с плеч упал. Перешагнув порог, мужчина услышал знакомые родные голоса. В комнате на диване сидели Светлана и Ларион. Они, комментируя, смотрели старый фотоальбом.
— А где Люция? — поинтересовался сын, завидев вошедшего отца. — Ты же к ней пошёл, сказал, что она — твоя семья...
Полынин, тяжело вздохнув, плюхнулся в кресло.
— Да какая она мне семья... Так, девочка на время. — Светлана и Ларион с удивлением посмотрели на Григория. — Вы — моя семья.
— Пап, как хорошо, что ты вернулся! — сын подошёл к отцу, держа в руке какую-то вещь. — А мама тебе носки купила. А то ходишь в дырявых.