В тибетском буддизме Палден Лхамо - это женское божество из категории дхармапал, защитников Учения. Ранее её культ существовал у индуистов и индуистский вариант имени божества - Шри Деви. В литературе употребляются оба варианта.
В свите Палден Лхамо трудно не заметить богиню с головой макары.
Она так и зовётся: Макарамукха или Макаравактра (IAST mukha, vaktra - лик, облик). Эти имена означают то, что перед вами персонаж с ликом или головой гибридной индуистской хтони, водной химеры. Макара отождествлялась с крокодилом, затем приобрела свою отличительную черту в виде небольшого хобота слона в сочетании с изящными рожками.
Макарамукху не всегда можно разглядеть на танках (существуют варианты написания слова: тханка, тангка, тхангка и др.) с изображением Палден Лхамо, традиционно её место слева. Справа может быть Симхамукха (или Симхавактра) - ещё одна богиня пантеона тибетского буддизма, которая отличается львиной головой (IAST simha - лев).
Функция Макарамукхи состоит в том, чтобы вести мула Палден Лхамо за поводок в виде змеи.
В бронзовой пластике Макарамукху можно встретить в виде части композиции.
Фигурка Макарамукхи может быть съёмной, поэтому иногда встречаются курьёзы вроде тех, где макараголовая и львиноголовая богини поменялись местами.
В пантеоне тибетского буддизма Макарамукха (как и Симхамукха) относится к категории дакинь - это женщины, которые достигли Просветления путём йогических практик и могут помочь в этом другим практикующим.
Они не любят всё, что связано с продлением пребывания человека в сансаре, и устрашающие черты облика дакинь выражают эту неприязнь.
Зато они идут навстречу искренним последователям Учения. В буддийских литературных памятниках, например, в "Синей летописи" XIV-XV вв. и в каноническом произведении традиции Чод “Отсекая надежду и страх”, авторство которого приписывается йогине Мачиг Лабдон, жившей в XI-XII вв., есть сюжеты о явлениях дакини тем, кто жаждет получить духовный левел-ап. Считается, что дакини способны разблокировать подсознательные знания человека и поднять их на новый уровень сознания.
В этом отношении встреча с дакини может носить положительный характер и поэтому внешний облик этих просветлённых существ содержит такие приятные черты, как отсутствие одежды и танцевальные позы (Ганевская, Дубровин, Огнева, 2004, с. 319).
Крупные скульптуры, изображающие Макарамукху, представляют собой редкость.
И наверное самая потрясающая Макарамукха блистала на аукционе Bonhams в 2018 г.
Скульптура представляет собой образец художественной традиции Долоннора.
В 1644 г. минский Пекин был захвачен маньчжурами и до 1912 г. Китаем правили представители новой маньчжурской династии Цин.
До этого, в 1636 г. маньчжуры захватили монгольские территории к югу от пустыни Гоби. Этот регион был включен в состав Цинской империи в качестве “внешнего вассала” и сейчас мы знаем его как Внутреннюю Монголию - автономный район КНР.
Маньчжуры не стали изобретать велосипед по части управления захваченными территориями, поэтому в империи Цин структура государственного аппарата предыдущей китайской династии Мин была сохранена практически без изменений.
Маньчжуры охотно ассимилировались в новых условиях (роскошь Запретного города, всё же комфортнее того, чем они располагали ранее) и ассимилировали сами, применяя для этого наиболее удобный инструмент - религию. Если в завоёванном Китае они опирались на конфуцианство и даосизм, то на оттяпанных у монголов территориях им пригодился буддизм, который в Монголии получил широкое распространение в конце XVI в.
Сохранился указ маньчжурского хана Абахая от 15 июня 1632 г., выпущенный во время захвата территорий Внутренней Монголии. В нём говорится:
“Не разрушайте здания храмов и не забирайте находящуюся в храмах утварь. Нарушивших приказ карайте смертью. Не беспокойте находящихся в храмах монахов, не забирайте их имущество, однако записывайте число монахов и докладывайте”.
(с) Ермаченко, 1974, 57-58.
А дальше, как оценивают это явление исследователи, "буддизм был поставлен на службу цинской дипломатии” (Думан, 1977, с. 68).
В местечке Долоннор (современная провинция Чахар; пиньинь Chahar) и его окрестностях под патронажем Пекина были построены буддийские монастыри, и в начале XVIII в. в мастерских при монастырях стали изготавливать буддийскую скульптуру. В середине XIX в. производство долоннорской скульптуры приобрело массовый характер, в связи с огромным спросом на буддийские предметы культа.
В 1930-ых гг. буддийские монастыри во Внутренней Монголии пришли в упадок, литейные мастерские Долоннора существовали до первой трети XX в.
При создании произведений художественной традиции Долоннора использовалась смешанная техника выколотки и литья. Отливка применялась, в основном, при изготовлении рук и ног, реже – голов. Скульптуры изготавливались по частям, которые соединялись при помощи пайки и штырей. Долоннорскую скульптуру золотили и раскрашивали (частично или полностью), украшали гравировками, инкрустировали кабошонами, некоторые детали (например, короны, накидки, атрибуты в руках) были съёмными.
Различные образы дакинь, конечно, пользовались популярностью в мастерских Долоннора. Но даже там в XVIII-XIX вв. создание сорокасантиметровой Макарамукхи было нечастым событием.
При сборке скульптуры Долоннора, которая состояла из деталей, выполненных в технике выколотки, и деталей, выполненных в технике литья, все части соединялись встык, затем спаивались, соединительные швы проковывались стальными молотками.
В эталонных образцах, относящихся к XVIII в., соединительные швы скрыты благодаря дополнительной обработке поверхности, штыри маскировали при помощи украшений. Здесь макароголовая красавица издалека выглядит как цельнолитая.
Одна из декоративных деталей, свойственная долоннорской скульптуре, - полоска металла под шеей персонажа, которая оформлена под ожерелье.
Здесь на спине у Макарамукхи можно разглядеть один из устрашающих атрибутов - человеческий скальп, который дакини носит как павлопосадский платок. Да, то, что видно у неё на плечах спереди - это руки.
Человеческая кожа, которая украшает тело дакини, символизирует разрушение одного из трёх коренных ядов, которые препятствуют освобождению от страданий. В данном случае речь идёт о неведении, что вполне соответствует образу дакини как той, кто может научить последователя уму-разуму и помочь преодолеть иллюзии (Бир, 2013, с. 92).
Литература
- Бир. Р. Тибетские буддийские символы. М.: Ориенталия, 2013. С. 92.
- Ганевская Э.В., Дубровин А.Ф., Огнева Е.Д. Пять семей Будды. Металлическая скульптура Северного буддизма IX–XIX вв. из собрания ГМВ. М.: Едиториал УРСС, 2004. С. 319.
- Деменова В. В., Ильичев Д. В. Стилистические и технико-технологические аспекты атрибуции буддийской скульптуры из фондов Челябинского государственного музея изобразительных искусств. // Искусство Востока в коллекциях Российских музеев. Известия Уральского федерального университета. Серия 2. Гуманитарные науки. Екатеринбург, 2017. С. 7-23.
- Думан Л.И. Внешняя политика государства Цин в XVII в. М.: Наука, 1977. С. 68, 141.
- Ермаченко И. С. Политика маньчжурской династии Цин в Южной и Северной Монголии в XVII в. М.: Наука, 1974. С. 57-58
- Тихвинский С.Л. Китай и соседи в новое и новейшее время. М.: Наука, 1982. С. 136.
- Лабдон М. Отсекая надежду и страх (Устная линия передачи полного разъяснения священного учения Чод). Пер. Очирова Б. Улан-Удэ, 1996. Глава IV. Боги и демоны.
- Шоннупэл Г. Синяя летопись. СПб.: Евразия, 2001.
- Kossak S. M., Singer J.C. Sacred visions. Early paintings from Central Tibet. Ner York: The Metropolitan Museum of Art, 1999. P. 126-127.
"Младший брат" в Telegram для тех, кто любит смотреть картинки больше, чем читать истории о них.