Село Грушевка затерялось среди лесов и полей средней полосы, не большое и не маленькое, домов сорок. И не стерлось с лица земли в военные годы, выстояло. Сельские семьи жили дружно, все друг дружку знали, а в послевоенные годы поддерживали друг друга, как могли.
Жили все одинаково бедно. У кого-то кормильцы с фронта не вернулись, у кого-то вернулись, да калеками. Тяжелое время было, и надеяться нужно было только на себя.
Ефросинья Дудкина, тридцатилетняя работящая женщина, дождалась своего Федора с войны, вернулся живым, но контузию получил на фронте, и не одну. И лет ему было уже под сорок. Но ничего, хозяйственный, крепкий телом мужичок сел на трактор, недаром танкистом был.
Ефросинье бабы завидовали, особенно те, которые без мужей остались. Только сама она себя счастливой не чувствовала. Мужа любила до смерти, а вот дитя им бог не давал. И все судачили в округе, что теперь-то и вовсе не видать им ребеночка. Уж два года, как вернулся Федор, а Ефросинья так и не понесла.
И вот в одно студеное февральское утро прибежала Ефросинья Дудкина в сельсовет и запричитала:
- Ребеночка бог послал! Не отбирайте только! Федор спозаранку в лесок подался за хворостом, а он там и лежит в корзинке, в старенький тулуп укутанный, плачет-надрывается.
Вызвали Федора, повторил он эту историю, и место показал, и тулуп, и корзинку. Только все равно не поверили ему. Ну а откуда дитю взяться в лесу? Совсем новорожденный, даже пуповина еще сырая.
- Ну какая-то бедолага родила, да и оставила в лесу, - басил Федор свою байку.
А Ефросинья в ноги бросается, умоляет оставить дитя. Ну ребенок этот у них так и остался. Мальчик, крепенький тельцем, да хворый поначалу. Но выходили Дудкины пацаненка, теплом да лаской, молоком да хлебным мякишем. Назвали Ванечкой и нарадоваться не могли.
Мальчишка рос бойкий, в семь лет в школу пошел, отца и мать почитал, сельчан уважал. А любимым местом с раннего детства был тот самый лесок, где его якобы нашел Федор. Но Ваня не знал ничего о своем происхождении. Сельчане молчали, как сговорились. Родители тем более.
Когда мальчику было два года, Ефросинье и Федору и метрики выдали, что он их сын, раз за ним никто так и не явился по сию пору. И тайна его появления на свет и в семье Дудкиных и вовсе забылась.
А вот лесок тот Ванечка любил и частенько бегал туда, будто тянуло его что-то. Отец помалкивал, мать беспокоилась: уж не чует ли он чего? Да что он может чуять, ему и отроду-то дня не было, как Федор его сыскал.
Шли годы, Иван вырос, возмужал. Школу закончил с отличием, учиться его от сельсовета направили, путевку в жизнь дали. А пока учился, заболела Ефросинья и умерла. Отец дождался сына после учебы. И стали они вдвоем хозяйство вести. А Ивана вскоре председателем сельсовета избрали. Молодой, образованный, он взялся за дело с энтузиазмом.
Вот только привычка его детская у него так и осталась: как чуть свободное время выпадет, так он в лесок и бежит. Однажды отец не выдержал и спросил его:
- Пошто ты, сын, все в лес бегаешь? Сколько тебя помню сызмальства, ты все туда норовишь?
- Не знаю, батя, - ответил Иван. – Тянет меня туда, как магнитом каким. Как чуть вглубь зайдешь, там две березы рядом растут, ствол к стволу, а под ними холмик небольшой, еле заметный. Зимой под снегом не видать его, а летом весь травой зарастает. Там я и отдыхаю душой. А большего сказать тебе не могу.
Федора передернуло после слов сына. Это же то место, где…
Прошло еще три года и занемог Федор, состарился, еле ходить стал. И вот однажды позвал он Ивана и попросил съездить с ним в лес. Ногами-то он уж и не дойдет. Сели на подводу, приехали к самой кромке леса, а до деревьев и холмика пешком дошли. Присели на бугорок, и тут Федор и рассказал сыну всю правду. Не захотел эту тайну с собой в могилу уносить.
Пришел он тем февральским утром в лес за хворостом, вдруг слышит, стонет кто-то да покрикивает, как от боли. Голос женский. Он пошел на этот звук и увидел женщину. Как раз вот тут, под этими двумя березами. Корчится она, извивается вся. Он подошел, и тут сразу два крика раздалось: ее вопль и крик младенца. Родила она прямо на снегу, подстелив под себя поношенный тулупчик.
Федор не растерялся, ребеночка подхватил, пуповинку сам обрезал, как смог, а женщина уж и померла, настрадалась, видать в трудных родах. Он укутал дитя в тулуп, а ее прикопал промерзшей землей, ветками да хворостом завалил. И только в марте, когда земля чуть оттаяла, похоронили они с Ефросиньей ее по-хорошему. Хоть и грех на душу взяли, что скрыли правду.
- Жутко было, но на войне я и не такого насмотрелся. А документов при ней не было никаких. Кто такая, откуда? Не знаю, сынок. Но она мать твоя, а за могилкой я присматривал. Холмик-то небольшой, чтобы в глаза никому не бросался.
Долго Иван горевал на своем любимом месте, куда его с детства тянула материнская ниточка.
Потом схоронил отца, и в его же могилу бросил горсть земли от материнского холма. Он был благодарен отцу, что тут раскрыл ему эту тайну. А на холмике в лесу рассадил незабудки, в память о той, которая исчезла с лица земли в полной неизвестности, подарив ему жизнь взамен своей.
Благодарю за прочтение! Отдельное спасибо за ваши лайки, отзывы и комментарии. Подписаться на канал можно ниже.
**************************Ночная собеседница 👈************************