"А между нами снег" 75 / 74 / начало
Олег Павлович, увидев Ивана Григорьевича, остолбенел. Иван мельком взглянул на Авдотью. Её глаза были бешеными.
Иван Григорьевич всё недоумевал, как нежная, ласковая любовница превратилась в злобную стрекозу. Именно стрекозу напоминала сейчас Авдотья. Выпучила глаза так, что они готовы были вот-вот покатиться по полу.
Немая сцена длилась очень долго.
Иван Григорьевич первым нарушил молчание:
— Какая встреча, — произнёс он громко, — не ожидал, не ожидал.
— Приятно видеть вас здоровым, — ответил Олег Павлович. — Во время последней нашей встречи вы были не в себе.
Иван Григорьевич протянул руку для приветствия, Олег нехотя протянул свою.
— Да… — выпалила Авдотья, — какая милость!!! Это с каких пор между вами столько нежности?
Олег Павлович резко дёрнул свою руку, схватил салфетку со стола и вытер руку так тщательно, будто испачкался.
— И то, правда, — прошептал он.
Иван Григорьевич улыбнулся. Олег засобирался домой, он не стал спрашивать при Авдотье про Лилю.
Вечером под дверь комнаты Ивана кто-то подсунул записку: «Через два дня. Тулупная 16. 10 утра».
Буквы были нацарапаны неумело, еле видно.
Иван Григорьевич положил записку в карман. Долго раздумывал, нервничал. Он так долго не выбирался в город! Да и сейчас это было небезопасным. Но таинственность послания манила его.
Он быстро метнулся к шкафу, в котором было припрятано снотворное, с помощью которого Лиле удалось бежать. Иван Григорьевич в дни безумства часто бывал на кухне, вот и подсыпал в бочки в питьевой водой порошок.
А сам порошок взял у Авдотьи, она одно время хвасталась тем, что может надоедливого любовника усыпить за секунду и надолго. Ивану Григорьевичу, знавшему, где Авдотья всё это хранила, не составило большого труда выкрасть мешочек.
Порошка оставалось очень мало, и Иван Григорьевич не верил в успех мероприятия. Но когда через два дня утром никто по дому не ходил, он был счастлив. Поначалу просто вышел, подготовил лошадь. А потом вернулся, собрал свои вещи, взял у Авдотьи в комнате пачку денег и был таков.
Возвращаться к Авдотье он не собирался. Где прятаться, скрываться, куда податься, он не думал. Лошадь несла его по полю в сторону города. Во всаднике трудно было узнать подтянутого ранее Ивана Григорьевича.
Сейчас он больше походил на старика. После отравления его кожа стала дряблой, свисала так сильно, так небрежно… Сам Иван удивлялся таким изменениям в своём теле, но ничего не мог с этим поделать. На лицо он тоже сильно постарел, стал очень похожим на своего отца.
Такое сходство его не радовало, потому что в зеркале он теперь видел не себя, а грозного отца, который в беседке заставлял очередного проигравшего подписывать бумаги.
Указанного адреса на удивление не оказалось. Улица Тулупная заканчивалась номером 10.
Иван спешился, несколько раз прошёлся по улице, вглядывался в каждый номер дома. Тёр глаза, думал, что со зрением не в порядке. Но номера 16 не нашёл. Не заметил, как свечерело. На окраине города снял небольшую комнатушку в полуразвалившемся доходном доме.
Лежал на кровати и говорил вслух:
— До чего ты докатился, Иван Григорьевич? Спишь теперь не в своём доме, а в обнимку с клопами. Вдыхаешь не приятные ароматы, а мышиное зловоние… Сам виноват. В погоне за деньгами нажил себе врагов. А они как слабину почувствовали, напали со всех сторон. И с Орловским просчитался. Кто же знал, что он мстить будет за отца своего. Фамилия его меня ох, как подвела. Подвела…
Иван Григорьевич встал с кровати, подошёл к маленькому окошку. Зима была в самом разгаре. Снег застелил землю так ровно, словно умелая служанка подготовила постель. Несмотря на позднюю ночь, было светло. Не спалось, не сиделось, не лежалось. В мыслях стала мелькать Лиля, её маленький сын. Иван Григорьевич улыбнулся и прошептал:
— Ванечка… Назвала моим именем, любит. Кого ты любишь дочь? Того, кто разрушил твою жизнь? Ненавидь меня, дочка, и ты будешь права. И сына своего научи меня ненавидеть, мне поделом будет… Поделом…
Иван Григорьевич проснулся от сильного стука в дверь.
— Спишь? — услышал он голос хозяйки доходного дома. — Время видел? Или доплачивай, или проваливай.
Иван Григорьевич открыл дверь, сунул в протянутую руку монеты, и хотел было закрыть дверь, но хозяйка схватилась за неё и прошептала:
— Тебя ждут с утра, спустишься или сюда пригласить?
Иван Григорьевич изменился в лице, схватился за сердце и произнёс:
— Сюда зови…
Продолжение тут
Все мои рассказы по главам здесь