- Вот чтобы – я!.. Вот чтобы – вот так, на шею вешаться… бегать за ним, пасти на каждой перемене! – Вероника упивалась своей исключительной принципиальностью и девичьей гордостью. – Нуу, нет! Этого от меня никто не дождётся! Я – не Веденеева!
Вика дёргала Веронику за рукав, глазами показывала на Леру:
- Тише ты!.. А если – любовь… Если любит она его…
Вероника измерила одноклассницу насмешливым взглядом:
- Какая любовь!.. Веденеева привыкла королевой себя считать! Мальчишек ей уже мало! На учителей переключилась, – как же! Что ей Женька Чистопрудов!.. Три года морочит парню голову… а появился Игорёк этот – всё, Женя, я не для тебя! У меня нынче другой уровень… высота другая.
То, что сама Вероника эти же три года караулит Женьку Чистопрудова не только после тренировок, а и у его дома… что не даёт ему прохода своими признаниями и плаксивыми упрёками… ну, это же совсем другое!!! Это – очень личное! И вообще, – речь не о ней, не о Веронике!
А через три дня у Вики был день рождения. Лера ещё летом начала вязать крючком кофточку для подруги, и теперь подарок был готов. И так красиво получилось! Узоры – большие, маленькие и совсем крошечные снежинки… Радовалась: белая кофточка – как раз к Викулиным тёмным волосам!
А ещё… Но эту, другую, радость Лера прятала от всех… Радость – смотреть на себя в зеркало. Серые глаза под нежными и смелыми стрелками бровей – радость, потому что – для него, для Игоря… Светлый водопад крупных колечек ,– волосы даже жалко собирать… тоже – для него, чтобы он любовался... Ладошками прикрывала грудь, замирала: когда-нибудь… он коснётся её груди… своими красивыми и сильными ладонями… Радость, – что она по-прежнему лучше всех решает задачи по алгебре, – по многим предметам стали появляться тройки и двойки, а её математика оставалась неизменно любимой… И это тоже – для Игоря. И белоснежной кофточке, что связала к Викиному дню рождения, Лера радовалась не только потому, что она получилась очень красивой… Просто – вот так она, Лера, умеет и задачи решать, и крючком вязать, – просто ей хотелось уметь делать всё-всё, – лучше всех, чтобы быть самой лучшей, – для него. Каждый день Лера ждала, что Игорь… ну, да, – Витальевич… – заметит, какая она, Лера… Обижалась, – до слёз, что вот и сегодня этого не случилось… ничего он не заметил… Но и ждать – тоже было счастьем… Это же всё равно случится! А когда оттягиваешь самую счастливую минуту, – счастье оказывается ещё большим… И потом, – ему просто некогда… замечать: уроки, тренировки, а ещё у учителей вечно – педсоветы, совещания…
Сегодня первым уроком была физкультура, и в раздевалке Вика примерила кофточку. От счастья даже ладошки к щекам прижала: так красиво! И как раз то, что надо к новым светлым брючкам! Девчонки тоже любовались: даже не верится, что простым крючком Лерка смогла связать такую красоту!
Викуля бережно положила кофточку в сумку… Ещё раз напомнила девчонкам:
- Всех жду в пять! Ой, какой торт мама испекла! С шоколадным кремом! А ещё будет салат «Венеция»! И папа разрешил шампанское, – ой, девочки!.. – розовое, полусладкое… – Виновато взглянула на Леру, вздохнула:
- Лер… только мама сказала, чтобы на день рождения ты не приходила.
Лера ещё улыбалась… А в глазах мелькнуло удивление: не приходила?.. Мама… сказала?..
- Нуу, понимаешь… у нас очень строгий папа… и он следит, с кем я дружу. А ты же… ну, у тебя же с физруком… и все говорят. Старшая сестра Женьки Чистопрудова с моей мамой работает… и она всё рассказала маме. Как ты навязываешься физруку… бегаешь за ним… и что у вас с ним уже всё было. – Вика решительно подняла глаза на Леру: – Мои родители считают, что мне ещё рано… обо всём этом знать.
Вероника понимающе закачала головой:
- Мне мои тоже не разрешили бы! Ни за что! С кем поведёшься, – от того и наберёшься…
На первой перемене Ярик не увидел Леру в школьном коридоре. На всякий случай заглянул в физкабинет, – у 11-Б сейчас физика. Но и в классе Леры не было… Ярослав схватил куртку, отмахнулся от Кукушкина: Денис канючил контурные карты по географии – скатать домашку…
- В сумке у меня возьми… Сам найди!!
Лера вышла из школы в одном тёмно-васильковом спортивном костюме, что был ей так к лицу… Сеялся мелкий дождь. Капли тут же замерзали и становились крошечными, но безжалостно колючими иголками. Холодный ветер швырял ей в лицо эти иголки, но она ничего не замечала… На берегу стало немного легче: тёмно-серые, почти чёрные тучи и такое же море сливались в такую желанную свежесть… А Лера ещё в раздевалке почувствовала, что ей не хватает воздуха… Не могла дышать, – потому и вышла на улицу… А ещё – всё тельце её жгло каким-то знакомым пламенем … Лера вспомнила: такая обжигающая ладони боль была, когда она летела со спортивного каната… Но тогда жгло лишь ладони, а теперь больно было и лицу, и плечам, и рукам… И даже внутри всё болело… Лера подошла к самой воде. Волна окатила её выше коленей – словно хотела помочь, залить эту обжигающую боль. Ещё несколько шагов – и волны уже по пояс… А море что – тоже плачет?.. Брызги солёные, – как слёзы… Лера плакала и разговаривала с морем:
-Я… не навязывалась… я ходила за ним тенью, – мне хотелось, чтобы он радовался, что я люблю его… что я такая… Я красивая, правда? – Лера медленно шла дальше, чуть сжимала руками грудь. – Чтобы ему хорошо было, – я для него, для самого лучшего, такая красивая…
Ярик и сам не знал, почему прибежал сюда… Да просто потому, что здесь было счастье, – августовскими вечерами… когда он ладонью прикрывал влажную от Леркиных следов гальку… Леру он увидел сразу. Сбросил куртку, джинсы, свитер… Чистопрудов, конечно, придурок… что называет Ярика Леркиной тенью… Но, выходит, хорошо, что он, Ярик, – Леркина тень… а то – как бы он узнал, что она сюда пошла?
Когда вынес её на берег, понял: правильно, что сбросил куртку. Толку, если бы поплыл за Леркой в одежде, – и тяжело было бы, и не осталось бы ничего сухого… Укутал Леру в куртку, сам натянул джинсы и свитер. Подхватил её на руки… А физрук всё же молодец!.. Прав был, когда говорил, что футболисту и руки сильные нужны. Молодец, что заставлял весь комплекс упражнений выполнять…
И как хорошо, что мать сейчас в Симферополе, – у неё какие-то курсы, ну, по детсадовским делам, она методистом в садике работает… Ярик с отцом уже третий день сами хозяйничают, а сегодня отец с крёстным с утра уехали на рыбалку, на Сиваш… Вечером отец – потому что мама в Симферополе… – бесстрашно и уверенно предложил Ярику:
- Поедем?.. Один день прогулять не страшно. Я твоей классной записку напишу. Зимняя рыбалка на Сиваше того стоит!
Ярослав загорелся: конечно, поедем! На Сиваше бывали только летом, но зимняя рыбалка – совсем другое! А контрольная по химии… да ну её! И вспомнил: химия – ладно… А на тренировке надо быть.
А сейчас и химия, и тренировка не имели никакого значения… Уже дома приказал:
- Лерка! Быстро раздевайся. Я горячую воду наберу в ванную. А одежду высушим, – батареи горячие! Давай, – ты в ванную, а я в школу – вещи твои принесу. А пока мою рубаху надень.
Ярик вернулся быстро. Достал из погреба отцовского «сухаря» – красного сухого вина. Нагрел, налил в чашку, снова строго приказал:
- Пей! А то кашель будет. И горло заболит.
Лера сделала пару глотков, покачала головой:
- Не могу больше.
- Ты что – не знаешь!.. Это же – первое средство от простуды! Пей! Ну, ещё хоть глоток!
Потом он заварил сухую малину… А у Леры закрывались глаза, – как хорошо, что она согрелась от колючих дождинок-льдинок… от тёмно-серой тяжести неба и моря… От своей горькой-прегорькой обиды согрелась. А от горячего вина, Ярикового снадобья от простуды, кружилась голова…
И они лежали на диване… И было стыдно, – от того, что им хотелось… найти губы друг друга… Мальчишеская рубашка распахнулась у Леры на груди… А у Ярика остановился взгляд… и дыхание. Лера прикрыла глаза, взяла его ладони, положила их себе на грудь. Чуть слышно прошептала:
-Как хорошо!
А он осторожно… почти незаметно сжимал её грудь… и от тёплой сладости медленно прогибался её позвоночник … и что-то незнакомое… никогда не испытанное отзывалось пульсирующей сладостью в самом низу…
Тихий голос Ярослава чуть охрип:
- Лерка! Тебе… правда хорошо?
Её шёпот… или дыхание кружили голову:
- Мне никогда не было… так хорошо…
И они целовались… и понимали, что научились целоваться, – потому что Ярослав никогда прежде не касался губ девчонки… А то, что ещё весной, в школьном спортзале, Женька Чистопрудов вдруг впился губами в Лерины губы, поцелуем не было… Лера тогда – вдруг сила взялась! – оттолкнула Чистопрудова так, что он отлетел к шведской стенке.
А сейчас Лера и Ярик не могли…и не хотели оторваться от губ друг друга… И он снова тихо-тихо сжимал её грудь… Она замирала от счастья… и шептала:
- Ещё…
За окном совсем стемнело… И почему-то они застеснялись, –наверное, оттого, что пора было включить свет… А Лера была в расстёгнутой рубашке Ярослава… Ярик сказал:
- Я принесу твою одежду.
Потом он проводил Леру. Шли молча, держались за руки… А когда у её дома Ярик снова хотел найти её губы… она слегка отклонилась, поцеловала его куда-то в висок… и убежала во двор.
Продолжение следует…
Начало Часть 2 Часть 3 Часть 4 Часть 5
Часть 6 Часть 8 Часть 9 Часть 10 Окончание
Навигация по каналу «Полевые цветы»