Продолжаю публиковать мемуары своего дедушки Ходунова Сергея Федотовича 1915 года рождения о жизни русских людей начала 20 века. История простых русских людей от первого лица без прикрас и искажений.
Начало дневника здесь: Часть 1, Часть 2, Часть 3, Часть 4.
Родители по линии матери
По линии матери дед Машурин Иван Васильевич по природе был трудолюбивым, находчивым и мастеровитым человеком. Делать он мог многое, что в то время нужно было в хозяйстве. Делал сани, телеги, бочки, кадки, ушаты, деревянные вёдра, гнул дуги и многое другое. Хорошо знал и умел плотницкое мастерство - срубить постройку, связать рамы, двери и так далее.
Земля в деревне Смилово была хорошая, приносила высокий урожай. На заливных лугах был хороший урожай трав и получали ценное по питательности сено. Экономически дед жил хорошо. В хозяйстве было 2-3 рабочих лошади, до 5-6 коров и много мелкого скота. У деда был сад, и он часто зимой привозил нам на гостинец яблоки. Только хранить их они не умели. Осенью собирали антоновку и сыпали её на потолке хаты. Затем зимой мороженые ели. Компоты и другие консервирования в то время не делали. Жалели на это сахар, так как его надо было покупать.
Семья деда Машуры была большая: трое сыновей - Лёня, Фёдор и Иван - и 4 дочери - наша мать, Анна, Фёкла и Пашка. Самой старшей из детей была наша мама. Лёня был старшим из братьев. Умер он по болезни подростком 15-16 лет.
Когда выросли дети, стали "вылетать" из родительского гнезда. Учить их не учили. Из всех детей немного учился меньший Иван. Остальных учили с малых лет уметь всё делать по хозяйству. Девочек учили, чтобы они умели прясть, ткать, шить рубашки и штаны, доить коров, стричь овец, жать серпом, теребить вручную лён, трепать и чесать лён, сушить и заготавливать сено, ходить за скотом. Мальчиков учили всем мужицким делам - пахать, сеять, косить, плотничать, столярничать, работать на лошадях и так далее. Самые тяжёлые физические работы выполняли всегда мужчины.
Все сёстры в семье деда были совершенно неграмотны - не могли ни читать, ни писать. Старшую из них Пелагею Ивановну взял в жёны наш отец. Тётя Ганна (Анна), наша крёстная мать, она всех нас крестила в церкви, вышла замуж за Ставрова Захара Фоковича. Он родиной из деревни Черныши - это соседняя деревня со Смиловым.
Земли у отца Захара было мало, и дед Машура дал им участок земли за оврагом в сторону Сырокоренья, где они поставили себе дом. Земля эта была как приданное тёте Ганне.
Дед Машура называл своего зятя Захара плутом и мошенником. В действительности это был человек нечестный. Всегда стремился кого-нибудь обмануть и уворовать, если где что плохо лежало. Был такой случай, где-то он стащил чугунный котёл вёдер на 10. Наш отец по их просьбе рубил им тёплый сарай для скота. Проработал он две недели, а рассчитал его Захар за работу ворованным котлом. После отец из этого котла гнал самогонку.
Тётя Феня (Фёкла) вышла замуж за Боровикова Николая Григорьевича. Это был самый грамотный человек в нашей родне. Он окончил начальную трёхклассную школу. Его мать была еврейкой, поэтому в кругу людей и родных его называли жидком.
После гражданской войны он пошёл служить в милицию. Затем неоднократно повышал свои знания на курсах. Всю свою жизнь он проработал в правоохранительных органах прокурором в низовом звене. В настоящее время тёте Фене и Николаю Григорьевичу более 80 лет и живут они в городе Гомель Белоруссии.
Этот дневник дедушка писал ориентировочно в 1985-1990 годах, по памяти мамы.
Дядя Фёдор женился и взял в жёны Арину из Смилова. Дед Машура дал им участок земли, тоже за оврагом, только в сторону к Красному. Тоже был поставлен дом, и дядя Федя отделился и стал жить самостоятельно. Жизнь он окончил по-дурацки - повесился. Причиной была болтовня прохвоста Захара Фоковича. Когда не было Феди дома, то якобы Захар зашёл в их хату и увидел из-под постилки четыре ноги, то есть у Арины был любовник. Он из ревности не мог это пережить и повесился.
После его смерти осталось двое малых детей - Коля и Федя. Коля с семьёй в настоящее время живёт где-то около Смоленска на кирпичном заводе. А Федя работает трактористом в совхозе Маньково, живёт в деревне Смилово. Тётя Арина после смерти дяди Феди замуж не выходила.
Тётя Паша вышла замуж за Пузырёва Григория в деревню Карпиловка, это в двух километрах от районного центра Красный. В период Великой Отечественной войны Пузырёв Григорий погиб на фронте. Осталась тётя Паша с четырьмя малыми детьми. Все они выросли и живут в разных местах. Сын Виктор и дочь Инна живут в Новосибирске. Дочь Рая работает в совхозе Маньково, а меньший сын проживает в Белоруссии.
Последним женился дядя Иван. Дед Машура называл его рыжим. Был он веснушчатым и волосы были ярко-рыжие. Взял он в жёны Нюшку из Железково. Дед её называл косой, так как у неё было бельмо на одном глазу. До 1955 года они жили в Смилове. Затем с моей помощью переехали в Тёмкино. Сам он умер в 1970 году, а сын с дочерью и сама Нюшка живут и сейчас в Тёмкино.
Возвращаюсь к описанию деда Машуры.
Наряду с хорошим у деда уживалось много плохого. Когда дед был пьяный, становился неуправляемым и агрессивным. Много об этом рассказывала наша мама, что они немало наплакались от него. Если из поездки к вечеру не было деда Машуры, то они заранее все одевались и были наготове. Было это часто в зимнее время в период различных поездок.
Как только приезжал дед - а трезвым он приезжал редко - сразу все пулей выскакивали на улицу. Войдя в хату, дед начинал бить и молоть всё подряд, что попадёт под руку. Горшков и мисок он переколотил столько, что никто счёта не знает.
Когда он постарел, а дети все выросли и вышли из родного гнезда, деду больше всего доставалось на орехи от зятя Захара и сына Ивана. Они его побьют, наставят шишек, бороду клочьями подерут. И тогда дед Машура приезжал к моему отцу. Это был его любимый зятёк Федунок.
Приедет, бывало, и жалуется: "Вот, посмотри, эти плуты и мошенники Иван с Захарькой выдрали мне бороду и фонарь под глазом поставили".
Доживал он свою жизнь вдвоём с бабой Марией Ануфриевной. Он любил ходить на речку Лосьминку и ловить рыбу. Когда я изредка приходил к ним ночевать после занятий в школе, дед часто угощал свежей рыбой.
Умерли они почти одновременно с бабой в 1935 году. На похоронах я не был. В это время я учился в Ельнинском сельскохозяйственном техникуме.
Продолжение - Всю зиму мы сидели на печке за трубой, верхнюю одежду малым не шили. Часть 6.