На окраине индустриальный Березников в Каму, вернее её водохранилище, врезается длинный полуостров, переходящий в автодорожный мост. А на полуострове уцелело ещё одно старинное селение - Лёнва.
Добраться туда можно любым автобусом, идущим в Усолье или заречные сёла. На последней остановке перед мостом в жаркий субботний день автобус покинуло большинство пассажиров. Несколько шумных толп устремилось к пляжам на тёплых заливах Камы, и я в тот момент завидовал им. Я сам человек водоплавающий и пресноводный, но в Перми вообще-то все такие!
Влево от остановки уходит грунтовая дорога мимо лодочной базы "Титан":
И минут через 10 ходьбы левее неё из кустов появляются краснокирпичные руины:
Это всё, что осталось от Троицкой церкви в Лёнве, третьей по возрасту среди сохранившихся храмов Урала - старше только деревянная церковь в Пянтеге и чрезвычайно труднодоступный храм 1670-х годов в урочище Верх-Боровая под Соликамском.
Однако в основе своей лёнвинская церковь может быть ещё старше последней. "Соляные короли" Строгановы были промышленниками весьма суровыми, и даже Ермаку по сути дела просто "заказали" мешавшее бизнесу Сибирское ханство, что уж говорить о конкурентах? Промысел в Лёнве основал в 1610 году Иван Соколов из Балахны - крупнейший промышленник соседнего Соликамска. Затем здесь сменилось ещё несколько купцов, но все они были оттуда же, из окрестностей Нижнего Новгорода, где Строгновы на Макарьевской ярмарке сбывали свою соль, а значит - были заинтересованы иметь там связи. Но в 1681 году в Лёнву каким-то образом влез москвич Григорий Шустов, и Строгановы сделали примерно то, о чём теперь мечтает пол-страны - тяжбой и угрозами выгнали москвича прочь и присвоили себе его промысел. Каменный дом, оставшийся от кого-то из прошлых хозяев, Строгановым был не нужен, и в 1687-89 годах его переделали в церковь.
Наружу она обращена приделами, возникшими после пожара 1877 года. От старого храма их отделеят теперь заросший бурьяном вал, в который превратилась осыпавшаяся стена. По ту сторону огромные подвалы напоминают о прошлом купеческих палат:
Снаружи руины выглядят ещё безнадёжнее, чем изнутри:
Хотя и осколки изразцов на них кое-где сохранились:
Вплотную к храму подступает вода - Лёнва, к 1952 году довольно крупный посёлок, тоже попала в зону затопления, и храм уцелел лишь потому, что стоял на его высшей точке. Вообще же удивительно, но Березники - крупнейший в России город без действующих церквей (кроме домовых при больницах), при том что тут есть огромный новый костёл, чей настоятель ведёт свою экспансию на север Прикамья. Православные трудящиеся в ожидании собора-долгостроя ездят на службы в Усолье...
За церковью тропа упирается в высокий вал, по ту сторону которого - пугающе прозрачного вода. Такими же воображение рисует пляжи где-нибудь на Гоа или Бора-Бора, но купаться тут не стоит - эта вода отравлена. Дамба подпирает Белое море - шламоотстойник березниковских промзон:
По ту сторону его - высокие трубы Содового и Азотного заводов. Второй - выше и дальше, и именно он ревёт и коптит напротив старинного Усолья.
С другой стороны густо дымит "Ависма" - на самом деле главный завод Березников. Ведь если по калию и магнию здешнее производство крупнейшее в России, то по титану - и в мире. Россия по его производству стабильно держится в первой тройке вместе с Китаем и Японией, но их титан идёт в основном как ингредиент красок и пластиков, а наш - в машиностроение. Лёгкий, как алюминий и прочный, как сталь, титан - незаменимый материал в корпусах самолётов, ракет, космических кораблей, многих видов оружия. И мягко говоря не очевидно, что большинство "Боингов", "Аэробусов" и "Эмбрайеров" делаются из российского титана, а запрет на его экспорт - самая опасная (для нас самих, увы, тоже) из возможных российских контрсанкций.
С другой стороны дамбы - простор Камы и колоколенка Усолья.
Усолью повезло - в отличие от Дедюхина или Лёнвы, оно стояло на возвышенности целиком, и с заполнением Камского моря сделалось Уральской Венецией. А вот в стороне от остального ансамбля стоит Никольская церковь (1820) авторства Андрея Воронихина - очевидно ли, что архитектор Казанского собора в Петербурге происходил из Строгановских крепостных? Те Строгановы были уже совсем другими - не безжалостные купцы, а благородные аристократы. Даже резиденцией их с 1771 года стал далёкий от всей индустрии Ильинский.
