На нее смотрел с фото интересный молодой офицер. Под большим портретом была надпись: Амасийский Владимир Яковлевич 01.01.1889 г. р. Место рождения: г. Тифлис Тифлисского уезда Тифлисской губернии.
«Так – подумала Мила – это определенно белый офицер». Несколько раз она про себя повторила его дату и место рождения, зажмурила глаза и воспроизвела образ. Однако ей определенно повезло, красивое лицо. Благородные черты лица приятно запоминать.
Эликсир лежал на прикроватной тумбочке, рядом Мила поставила стакан воды, а то вдруг вкус окажется не очень. Завела будильник на семь утра. Еще раз посмотрела фото, проговорила про себя данные рождения, залпом выпила эликсир. Вкус был необычный, смесь мяты и еще какой-то травы, которую Мила не смогла разобрать. Отключила ночник и провалилась в сон.
Где я? – подумала Мила, ощущения, как будто наяву. Главное здесь никуда не влипнуть, а то кто его знает, что это за сон. Надо разобраться, что тут вокруг? Какая-то деревянная изба, стол, стул, все простое, деревенское, сквозь небольшое окно проникает свет. За окном зима, раннее утро, только начинает рассветать. В горницу влетела какая-то бабушка в тулупе, с платком на голове, на ногах валенки.
- Ой, Софьюшка, ты уже проснулась?
Мила повернулась и увидела на кровати девушку в белой ночной рубашке до пола. Девушка была с заплаканными глазами, она явно, не выспалась.
- София, ну что же ты доводишь себя, надо ехать с папенькой в Париж, опасно здесь. Уже и себя извела и Георгия Александровича. Надо бежать, мне то уже все-равно, я за тебя переживаю. Папенька колье изумрудное продал, оформил документы на вас, договорился о переправе в Финляндию, а там до Франции уже без приключений доберетесь. Ну, сколько можно, зачем себя так изводить, у тебя вся жизнь впереди.
- Нянюшка, езжайте с папенькой, я все-равно без Володи никуда не поеду. Я знаю он что-то обязательно придумает и сбежит. А если нет, я устроюсь в госпитале сестрой Милосердия и буду приходить к нему.
- Да пойми ты, глупая, расстреляют его. Как поймут, что он не знает, куда скрылся его брат, так и расстреляют. А если ты придешь к нему и тебя за одно.
- И пусть, без него я все равно не смогу.
Тут в комнату зашел, Георгий Александрович с расстроенным выражением лица. Софья бросилась к нему, в глазах надежда:
- Ну, что, папенька, что-нибудь известно о Владимире? Удастся организовать побег?
- Софья, Владимир погиб, ты должна принять это, на все воля Божья. Не надо так убиваться. Ты должна подумать о себе, у тебя вся жизнь впереди. Он думал, о тебе. Вот, письмо. Он его передал еще неделю назад через Федьку. Но тот был в запое и только сегодня вспомнил.
Софья падает на колени, начинает рыдать, прижимая письмо к груди, приговаривая:
- Ну как же так, как же так…Это не могло произойти, невозможно…
Отец склонился к дочери, поднял ее с колен, прижимая к себе и гладя по волосам, тихо произнес:
- Он умер не в комиссариате, его отпустили вчера вечером, но под подписку о невыезде и установили слежку. Он пришел домой, пробыл у себя на квартире до утра, позавтракал у квартирной хозяйки, затем вышел и направился в нашу сторону. Федька приглядывал за ним. Владимир торопился, Федька следовал за ним по пятам, но упустил его на Третьяковском переулке за пятым домом. Он туда зашел и пропал, по всей видимости, вышел через черный ход, поэтому следок из комиссариата упустил его, как и Федька. А потом Федька, догадавшись, что Владимир направился к нам домой, побежал за ним. Он увидел Владимира с букетом цветов, и как со спины на него напали с ножом. Когда Федор добежал, Владимир был уже убит.
Софья обмякла у отца на руках. Отец со вздохом, донес дочь до кровати, обратился к няне:
- Авдотья, позаботься о ней, как придет в себя, дай успокоительного и пакуй вещи, сегодня же выезжаем.
Милу выбросило из сна, она посмотрела на часы - шесть утра, пора вставать, все равно уже не уснет. Пока чистила зубы, она думала. Ну, понятно, что Владимир это Амасийский, понятно как погиб, но не хватает еще сведений. Мила полезла в интернет и нашла информацию про него и все встало на свои места. Ссылка на сведения тут.
Амасийский Владимир – белый офицер, имел заслуги перед отечеством, полковника получил рано, попал в плен к красноармейцам, стоял на особом учете в комиссариате, но с двадцать второго года о нем нет сведений. Бедная Софья, надеюсь она уехала с папенькой в Париж и все у нее сложилось хорошо. Такая любовь просто так бесследно не проходит, но может ей как-то удалось построить свою жизнь. Интересно, что было в его последнем письме к ней.
Собиралась Мила без настроения, на душе было тяжело после увиденного во сне. Жалко было до слез Владимира, который так и не успел построить семью и умер таким молодым.
Мила накинула черное строгое платье, голубой плащ и выбежала на улицу. Погода была под стать настроению. Надоели это осенние дожди, настроение бы поднять, а тут промозглость, сырость. До банка она доехала на такси, и все-таки успела промокнуть, пока заходила в здание. Необходимо как-то поднять себе настроение. Добравшись до своего места, Мила быстро скинула плащ и направилась к кофе машине. Пока наливала кофе, влетела Людочка. Людочка была секретаршей Сергея Сергеевича.
Она была в постоянном поиске достойного мужчины. Ее атаке подвергся и начальник инкассации, и начальник безопасности. Но после того как она узнавала, что они хоть и не состоят в браке, но у каждого из них есть невеста, жестко пресекала любые намеки в ее адрес, уже с их стороны.
Люда обладала женственной фигурой формы песочные часы, на которой обтягивающие платья смотрелись впечатляюще, даже не смотря на лишние килограммы. Мила с Татьяной часто общались с ней по-дружески. От нее потоком шла информация обо всем и обо всех.
Вот она влетела в их кабинет, на ходу демонстрируя новое платье темно-бардового цвета.
- Так ведь это же из последней коллекции, - сказала Таня, заходя следом и тряся зонтом.- Стоит как моя зарплата за месяц.
- Оценила? – повернулась к ней Люда – Богатство надо оформлять в красивую упаковку. Слышали последнюю сплетню?
Буду благодарна за комментарии. Большое спасибо всем за приятные отзывы))).
