В этом небольшом рассказе, автор, в художественной форме, на основании личного опыта, даёт несколько рекомендации по выживанию в аварийной ситуации при низких температурах. Возможно, знание этих конкретных приёмов, реально помогут кому-то в экстремальных условиях.
А ещё, вдумчивый читатель узнает, что категорически нельзя делать даже в несложном путешествии. Читайте, делайте выводы…
* * *
Дело было во второй половине прошлого века, на Северном Урале, глубокой осенью. В тот год, снега выпало не очень много и, в лесу, в конце ноября, ещё можно было обходиться без лыж.
В уральской глубинке нравы тогда были простые: огнестрельное оружие подросткам доверяли запросто, только в патронах ограничивали, чтобы по консервным банкам зря не палили, а подстрелить пяток рябчиков или пару зайчишек браконьерством не считалось и даже поощрялось - какая-никакая, а всё же помощь семейному бюджету.
Было нам тогда не более 16-17 лет и отправились мы, вдвоём с закадычным другом, на охоту. На охоту - это, конечно, слишком громко сказано. Шли мы для того, чтобы просто расслабиться в охотничьёй избушке без посторонних глаз, а ружья взяли больше для проформы. В котомках у нас болталось по бутылке водки (да, такие вот были мы испорченные подростки - тайком бухали в тайге, подражая взрослым мужикам-охотникам. А деньги, чтобы купить водку, сэкономили на школьных завтраках), пакет солёных огурцов, полбулки хлеба и банка тушёнки (продукт по тем временам очень дорогой и дефицитный). Всё остальное - котелки, чашки-ложки, крупы, макароны и прочая провизия были в избе - на них мы рассчитывали и поэтому шли, практически, налегке.
Едва зашли в лес, так сразу же решили сделать по глотку водки, провозгласив тост: - "За охоту!".
Закусили солёными огурцами, пока они ещё не совсем заледенели и пошли дальше. Потом последовали глотки: - "За здоровье" , " Ни пуха ни пера"…
Затем ещё за что-то пили - за давностью лет уже не вспомнить, да и не так это важно. Однако, бутылка водки и солёные огурцы закончилась как-то быстро и совсем незаметно.
Было весело и классно! Мы шагали по зимнему лесу, пели песни, палили в воздух, и хохотали без причины. Незаметно стемнело и тут мы неожиданно поняли, что идём по совершенно незнакомым местам. Осмотрелись и мгновенно пришли в себя. Сразу стало холодно и как-то неуютно. Метнулись в одну сторону, в другую - местность никак узнать не можем. Заблудились! Хмеля в голове, как не бывало! Начала колотить дрожь - то ли от мороза, который к вечеру ощутимо крепчал, то ли с похмелья...
Попытались вспомнить, где и как мы сбились с пути, но всё было бесполезно - пройденный путь совсем не отложился в памяти. А места вокруг были странные - непонятные пустые поляны, которые когда-то, наверное, были покосами и березовые перелески с чахлой растительностью. Нашей охотничьей избы здесь и рядом быть не могло - насколько мы знали, вокруг неё, на десятки километров, расстилалась нормальная полноценная тайга, к которой мы привыкли.
Небо вызвезделось и далеко на горизонте, на фоне заснеженной равнины, мы смогли рассмотреть чернеющую полоску леса. Устало побрели к нему. Но, увы, наши надежды не оправдались - это опять была жиденькая берёзовая роща. Совершенно случайно наткнулись на полуразрушенный шалаш, крытый рваным рубероидом. Изнутри, сквозь огромные дыры, было хорошо видно звёздное небо. Мы сильно устали и, в виду безвыходного положения, решили в нём заночевать, рассудив, что утро вечера мудренее.
Из-под снега торчала пара жердей, из которых мы быстренько разожгли костерок прямо перед шалашом и прилегли внутри, простелив на заледеневшее, гнилое сено свои рюкзаки. Но, расслабиться и насладиться теплом не удалось. Костёр прогорел почти мгновенно и пришлось брести в берёзняк за дровами. Это были мучительные поиски. С трудом, почти на ощупь, мы находили засохшие на корню тонкие берёзки. Ломали их на поленья, но они, ненадолго вспыхнув берестой, отказывались гореть. Поваленные трухлявые стволы, выкопанные из-под снега, только слегка тлели и выпускали едкий дым. В последней надежде, начали ломать с крупных берёз нижние ветви, предполагая, что они могут быть сухими, но это не спасло положения - костёр по-прежнему тлел, дымил и не давал тепла. Береста с крупных стволов на морозе не сдиралась и те жалкие клочки, которые нам удавалось отломать, только издевательски ярко вспыхивали и мгновенно прогорали.
Отчаявшись, мы стояли возле дымящейся кучи сырой древесины и чувствовали как тепло, накопившееся под одеждой во время сбора дров, медленно выходит из нас.
Что делать в такой ситуации? Слышали мы от взрослых мужиков байки, что, якобы, если водка есть, то никогда не замёрзнешь.
Как же мы могли забыть, что у нас ещё осталась водка! Спешно достали бутылку и остолбенели - внутри была густая тягучая жидкость, вроде глицерина, который нам приходилось видеть на школьных уроках химии. Водка застыла! Такого мы ещё не видели! Если судить по состоянию этой «огненной воды» - мороз был нешуточный - скорее всего ниже 30 градусов! От осознания этого сразу стало ещё холоднее. Трясущимися руками еле сковырнули пробку и, старясь не прикасаться губами к горлышку, с трудом залили в себя леденящую жидкость. Ожидаемого тепла не наступило. От этого глотка не то, что согрелись - стало ещё холоднее!
Пить эту вязкую водку мы больше не осмелились и отставили бутылку в сторону. Решили подкрепиться тушенкой, но есть не смогли – она, внутри банки, превратилась в монолит, который не поддавался лезвию ножа. Изрезав руки, выковыряли несколько мясных крошек, и засыпали их в горло, саднящее от ледяных глотков.
Холод немилосердно терзал пальцы на ногах и руках сквозь обувь и рукавицы, щипал щёки, медленно, но верно, забирался под верхнюю одежду. Брезентовые штаны и штормовки, в которых мы щеголяли, намокли, потом замёрзли и стояли колом.
Стрелка часов только начала подбираться к цифре одиннадцать. Впереди нас ждало не менее девяти часов до рассвета, а мороз, по ощущениям, усиливался. Костёр уже почти не дымил...
Стало очень страшно. Вдруг, мы отчётливо осознали, что всё это совсем не шутки и у нас есть реальный шанс не дожить до утра. Именно вот так и замерзают люди в лесу, а такие случаи, в наших таёжных краях, иногда случались…
* * *
Здесь, прежде чем продолжить повествование, необходимо сделать небольшое отступление.
Я с детства был весьма начитанным ребёнком и грезил о больших и малых путешествиях. К сожалению, в советские времена на путешественников нигде не учили, специальности такой не существовало и мне оставалось только мечтать, ходить на охоту и в туристские походы, да читать книжки про великих путешественников, взятые в школьной библиотеке.
О школьных библиотеках того времени следует сказать несколько слов отдельно. Выбор книг там был оригинальный и самый неожиданный. Каким образом туда попадали достаточно редкие и узкоспециальные научные труды, остаётся загадкой. Вместе с обязательными произведениями Ленина, Карла Маркса и прочей социалистической лабуды, я обнаружил в нашей библиотеке отчёт сэра Эдмунда Хиллари о покорении Эвереста, труд Монтгомери Отуотера о том, как он за лавинами охотился, записки Тура Хейердала и ещё много другой специфической литературы, которую сейчас днём с огнем не сыщешь.
Среди прочих, мне попалась уникальная книга канадского учёного Вильялмура Стефанссона "Гостеприимная Арктика", содержание которой я помню до сих пор.
(К слову, именно этот автор впервые описал строительство эскимосской снежной хижины - иглу. В своё время, это было настоящим откровением не только для советских туристов-лыжников, но и для всех, кто как-то связан с жизнью в высоких широтах.)
Пересказывать всю книгу не буду, но один момент, меня тогда впечатлил.
Помните известную расхожую фразу: "Не спи, а то замёрзнешь!"?
Так вот, Стефанссон, в своей книге, по данному поводу спорит с именитыми полярниками того времени и опровергает этот известный постулат! Он считает крайне ошибочным мнение о том, что нельзя спать на морозе и утверждает, что, в экстремальной ситуации, именно бессонница привела к гибели многих арктических путешественников.
Этот знаменитый полярник считал, что для того чтобы не замёрзнуть во сне, следует применять единственно правильную, на его взгляд, тактику: чередование согревающих физических упражнений с коротким сном на снегу. В этом случае, холод не убьет человека во сне, а лишь только вовремя просигнализирует о том, что пришло время очередной физзарядки. Таким образом, можно не замёрзнуть и спастись.
Здесь я удержусь от соблазна привести многословную цитату из той книги, потому что она не вписывается в формат нашей короткой заметки, и ещё раз назову первоисточник: "Гостеприимная Арктика" В. Стефанссон 1935г. Желающие могут легко найти эту книгу в интернете и ознакомиться с содержанием. Уверен, не пожалеете!
А сейчас давайте вновь вернёмся к нашему повествованию:
... Мороз продолжал давить и мы реально замерзали…
Учёным до сих пор неизвестно, каким образом работает человеческий мозг, но тогда, в моём сознании, совершенно неожиданно отчётливо всплыли рекомендации знаменитого полярного исследователя, о котором я рассказал выше.
Меня осенило, как мы должны выживать! Причём, именно выживать - в прямом смысле этого слова, так как положение было совсем не шуточное.
Сбивчиво пересказал товарищу, что надо делать, если холодная ночёвка застала в Арктике. При этом я беспардонно привирал о приключениях хитромудрого Стефанссона, который умудрялся выживать в самых ужасных и нечеловеческих условиях.
Первым делом, памятуя о том, что североамериканские индейцы суют в свои мокасины траву для сугрева, мы насобирали по углам шалаша относительно сухое сено и насовали его в штаны, в рукава и под штормовки, подпоясав их верёвочками, вытащенными из горловин рюкзаков. Не скажу, что такое "утепление" согрело, но как-то взбодрило и мы перестали прощаться с жизнью.
Потом стали делать энергичные махи ногами, чтобы под действием центробежной силы кровь прилила к пальцам ног. Действительно, после 20-30 махов каждой ногой, тепло наполнило конечности. Наклонившись вперёд, начали не менее энергично махать руками и вскоре почувствовали, как пальцы отогреваются в рукавицах. Несколько кругов вокруг шалаша на корточках «гусиным шагом» и мы согрелись. Стало почти тепло!
Далее, следуя рекомендациям доктора Стефанссона, пока тепло не покинуло нас, мы улеглись в позе эмбрионов, тесно прижавшись друг к другу и положив под себя согнутую в локте руку, таким образом, чтобы локоть снизу прикрывал почки, а плечевая часть защищала грудную клетку. Теория говорила, что таким образом мы не получим воспаление лёгких и не простудим почки.
Долго мы, конечно, не пролежали. Довольно скоро замёрзли и дрожь начало сотрясать тело. Пришлось вылезать из шалаша и согреваться физическими упражнениями. Снова улеглись, а потом всё повторилось…
Уже не помню, сколько раз мы повторяли этот цикл, но время тянулось бесконечно. Мы недолго лежали в странном забытье, отчаянно мёрзли, и, когда холод становился нестерпимым, с трудом выползали из шалаша. Из последних сил двигались и снова ложились дремать. Иногда казалось, что сил, чтобы согреться упражнениями, больше не будет. Но, каждый раз, подбадривая друг друга то пинками, то руганью, то уговорами, находили в себе силы согреваться. Мы были молоды, очень хотели жить и это придавало нам силы!
Наконец, на горизонте небо начало светлеть и мы вскоре стали различать отдельные предметы, находящиеся вдали. Это воодушевило и смертельная усталость, вроде как, немного отступила.
Тут же отправились в путь, благо, сборы были недолги. Решили обойти всю поляну по опушке, чтобы найти дорогу, так как, не без оснований, предполагали, что мы находимся на заброшенном покосе, с которого, по какому-нибудь пути, должны были вывозить сено.
Вскоре наткнулись на старую заросшую дорогу, на которой отчётливо, сквозь снег, проступала колея. Без всяких сомнений, эта дорога должна была вести к жилью кратчайшим путём!
С неизвестно откуда взявшимися силами, бодро зашагали вперёд. Чувствовали мы себя вполне сносно и быстро согрелись от ходьбы. Единственное, что досаждало - ужасно хотелось пить. Впрочем, это было вполне понятно после выпитой накануне бутылки водки и солёных огурцов на закуску. Пробовали есть снег, но от этого становилось только хуже - морозные кристаллы царапали нёбо, обжигали холодом рот и совсем не утоляли жажду.
Через некоторое время вышли к нормальному сосновому лесочку, полному сухостоя, и без всяких проблем развели большой жаркий костёр. Оставшуюся водку мстительно вылили в огонь, любуясь голубыми языками пламени. Разогрели и съели тушенку, а потом растапливали в консервной банке снег и долго, с наслаждением, пили тёплую воду. Прошедшая ночь уже казалась не более чем забавным приключениям.
К обеду были дома. Мои родители только качали головами, наблюдая, как я раздевался, вытаскивая из-под одежды клоки сена.
А к алкогольным напиткам, с тех пор, я стал относиться гораздо осторожнее…
