Пол в зале прохладный и гладкий. Орландо приподнялся на носках, перекатился на пятку и пошевелил пальцами. Гаспар прошёл вперёд к трону понтифика, а тот упёр голову в левый кулак, махнул небрежно. Длиннорукий остановился на полпути, поклонился и отступил к столику. В ярком свете на столешнице поблескивает скьявона с гардой в форме сложенных крыльев, будто у птицы, защищающей птенцов.
Гаспар встал рядом, картинно сложил руки на груди, демонстрируя что ладони далеко от шпаги. Орландо следит за ним боковым зрением, пока подходит к подножию трона. Поза расслабленная, но чутьё подсказывает, что шпагу выхватит за промежуток между ударами сердца. Пока меч не у него, лучше не делать резких движений и опрометчивых поступков.
Потолок залы стеклянный купол из зеленоватых панелей с золотой окантовкой. Если приглядеться, можно различить комки облаков. Пахнет оливой, ладаном и... железом.
Папа римский невысок, лицо округлое, гладкое, с розоватой кожей и блестящими глазами под тяжёлыми веками. Нос выделяется, тонкий и аристократичный, как у сохранившихся римских статуй. Так и не скажешь, что ему больше двух сотен лет.
— Здравствуй, молодой человек. Не скажу, что был рад тебя видеть, но... как ни странно, ты можешь быть полезен святому престолу. — Сказал понтифик, разглядывая «гостя», остановившегося в паре шагов от подножия.
— Очень сомневаюсь. — Процедил Орландо, прожигая взглядом дыры в наместнике Бога.
— Конечно, мальчик, конечно! У тебя есть все причины нас ненавидеть, я это понимаю. Однако, мы служим великой цели, возвращению Божьей Благодати на бренную землю!
— Через кровь?!
— Конечно, Кровь Господа, это последний осколок чуда, что остался рабам Его. Я бережно культивирую её, увы, для этого требуется обычная кровь, но каждый, кто жертвует жизнью своей, попадает в Рай! А мы, мы возврадим Эдемский сад здесь! — С жаром продекламировал понтифик, вздымая правую руку.
— О, так это другое дело, я прямо возгорелся желанием помочь! Аж руки чешутся, дайте-ка мне меч, и я мигом порешаю ваши проблемы.
— Ерничай сколько влезет, пока можешь, щенок, но ты будешь служить Святому Престолу! — Рыкнул Папа, вцепившись в подлокотники и подаваясь вперёд.
Зрачки на миг сверкнули красным, а на груди через белоснежную ткань проступило красное пятно. За спинкой трона колыхнулась бордовая занавесь, Орландо уловил густой плеск и звон стекла. По спине пробежала дрожь, ударила в сгиб коленей. Волосы на затылке зашевелились от острого чувства опасности.
— С чего бы это? — Рыкнул Орландо, силясь перебороть страх.
— Дорогой Гаспар причистит тебя Кровью Господа нашего, и... ты осознаешь всё величие цели!
— Или я сначала убью его, а после тебя. — Перебил Орландо, разворачиваясь и выкрикивая, разводя руки. — Может, уже начнём?
Гаспар отступил от столика, указывая на клинок и кладя ладонь на эфес шпаги. Орландо рывком скинул рубаху, отшвырнул под ноги и быстрым шагом направился к родному мечу. Папа римский, откинулся на троне, пожирая взглядом сухой торс, покрытый свежими шрамами. Под бледной кожей играют тугие мышцы, вздуваются и застывают. Понтифик облизнул верхнюю губу и взялся за крест-пузырёк на груди.
Орландо взялся за рукоять скьявоны, пальцы скользнули по протёртым пальцами канавкам в тёмном дереве. Сжались. Парень плавно повернулся к врагу, завёл левую руку за спину и сжал ремень.
— Это третий раз, когда мы скрещиваем клинки? — Спросил Гаспар, шагая вокруг, и держа шпагу опущенной и плавно жестикулируя левой рукой.
— Последний.
Орландо наскочил, нанося широкий рубящий в голову, отклонился, уходя от укол в грудь. Разорвал дистанцию, держа меч на вытянутой руке и глядя в глаза врагу. Пошёл в противоположную сторону.
Клинки сшиблись с лязгом, заскрежетали, скользя и разбрасывая блеклые искры. Клинч. Короткий обмен ударами, пинок. Гаспар отлетел, выпучив глаза, как рак. Сапоги заскользили холодному мрамору, а рука с клинком, отвела выпад скьявоны... Орландо ослабил кисть, меч проскользнул под шпагой и с хрястом пробил середину груди. Второй пинок помог освободить меч.
Гаспара опрокинуло на пол, тело выгнулось дугой и опало. Первый Клинок Ватикана рывком перевернулся набок, заливая мрамор кровью. Поднялся, трижды вслепую махнув шпагой, будто отгоняя муху.
Орландо остался на месте. Наблюдая за врагом с лёгкой улыбкой.
— Какого... хрена... — Просипел Гаспар, глядя на дыру в груди и быстро растущее пятно на камзоле.
— Ты быстр, — ответил Орландо, приближаясь, — и опытен. Я быстрее. А твой опыт... скажем так, все эти месяцы, недели, дни и часы, я только и делал, что считывал тебя. Твой опыт — ничто.
Гаспар булькающе хохотнул, поднялся, пошатываясь и просипел, давясь кровью:
— Это мы... посмотрим...
В ртутных глазах Орландо видит зарождающийся страх и своё отражение. Рана затягивается, несколько медленнее, чем в прошлый раз.
Папа Римский подобрался в кресле, стараясь не пропустить ни единого движения. Тень на шторе за спиной вытянулась, будто тоже наблюдая за схваткой.
