Роман «Звёздочка ещё не звезда» глава 83
С медосмотра Алёнка с Надей вернулись понурыми. Перемену в настроении сразу заметили их соседки по комнате.
— Девчонки, вы что такие кислые, как дела? — поинтересовалась Света Косоротова, озаботившись их настроением.
— Да медсестра там у вас мегера, — ответила Надя Бухарина, — до Алёнки докопалась. Алёнка насторожилась, боясь, что Надя расскажет подробности произошедшего.
— Которая Белла Павловна, что ли? — уточнила Света Алдошина у Бухариной.
— Она самая, — подтвердила Надя, но не стала вдаваться в подробности, и Алёнка облегчённо выдохнула.
— Внимания не обращайте на неё, девочки. — махнув рукой, посоветовала Алдошина, — Моя бабушка в таких случаях мне говорит: «Наплюй, Светочка, и разотри: кошка сама наскоблит на свой хребет». — Она посмотрела на наручные часы и предупредила: — Скоро на полдник пойдём. Жалко, что на обед вы не попали, тут вкусно кормят.
— Скорей бы уж… — вздохнула Надя, раскрыв чемодан. — Девочки, а вещи куда девать?
— Средства гигиены в тумбочку, а одежду вот в этот шкаф, мы слева два отделения заняли, а вы справа занимайте два, — Алдошина подошла к шкафу, стоящему вдоль правой стены, и открыла дверки.
Алёнка, увидев объём шкафа, пришла в восторг:
— Как здорово! Места завались, мне бы домой такой шкаф, чтобы у всех в семье были свои полочки под одежду.
— А что у вас шкафов нет? — переспросила её Света Косоротова.
— Есть шифоньер и две кладовки, — ответила Алёнка, и мечтательно произнесла, — а я хочу, чтобы у меня отдельное место было в шкафу, чтобы всё развесить на плечики аккуратно и на полочках разложить.
Света взглянула в чемодан Алёнки и заметила:
— Так у тебя и вещей-то немного.
— А мне хватает, — улыбнулась Алёнка, вынимая вещи из чемодана, — мамка говорит: «Меньше одежды — меньше стирки».
— С этим я не согласна, — возразила Косоротова, — одежда ведь всё равно марается и стирать её, только чаще придётся.
Из коридора послышался голос воспитателя:
— Все на полдник!
Девочки в комнате навострили уши.
Надя Бухарина сказала:
— Слышали? На полдник приглашают. Пойдёмте, я есть хочу!
Девочки дружно вышли из комнаты, в фойе уже столпились ребята. Воспитатель Евгения Ивановна скомандовала:
— Ребята, встаём дружно в пары и спускаемся в столовую с речёвкой: «Солнечный» лучший! «Солнечный» класс!
Мы любим «Солнечный», «Солнечный» — нас!
Надя Бухарина, услышав речёвку, скептически высказалась вслух:
— Дурацкая речёвка, кто такую придумал? Это ж язык можно сломать…
— Тише, Надь, — одёрнула её за руку Алёнка, и шепнула ей в ухо, — воспитатель обидится, если услышит.
Но было уже поздно, Евгения Ивановна услышала слова Нади и обратилась к ней:
— Как тебя зовут, девочка?
— Надя, — опустив глаза, ответила Бухарина.
— Речёвка значит наша не нравится тебе?
— Да, — призналась девочка.
— Тогда предлагаю тебе придумать другую и потом, предложить её нам. Договорились? — воспитательница смотрела на Бухарину и ждала ответа, Надя кивнула головой, но потом опомнилась и показала рукой на Алёнку.
— Я не смогу, а она сможет!
Алёнка растеряно хлопала ресницами, а потом покраснела от смущения и робко ответила:
— А я не умею речёвки сочинять…
— А ты попробуй, — улыбнулась Евгения Ивановна, — вдруг да получится.
— Хорошо! Попробую, — ответила Алёнка.
— Договорились. — Евгения Ивановна обвела взглядом всех детей и скомандовала, — Дружно идём в столовую!
Дети последовали за воспитателем на полдник, Алёнка пыталась придумать речёвку на ходу, но ничего толкового ей в голову не приходило, и она взволнованно спросила Надю:
— А вдруг я придумать не смогу и опозорюсь, а?
— Придумаешь! — уверенна ответила ей Бухарина, — Ты же у нас стихоплётка — не то, что я. Сегодня не сможешь, так у тебя целых шестьдесят четыре дня впереди. Я в тебя верю!
***
Татьяна Ширяева как вернулась домой из аэропорта, да так и сидела как будто на иголках: опасаясь, что с самолётом, на котором улетела дочь в санаторий, что-то случилось. Она, ожидая известий слушала новости и смотрела телевизор, закатывая истерики за истерикой. Пашке с Тёмкой надоело выслушивать стенания матери, и они сбежали на улицу. Иван терпел из последних сил и не знал, как её вразумить.
— Царица моя, если с самолёт разбился, то по телику могут совсем не сообщить. Надо уж если и слушать кого, то «Голос Америки», они точно падение самолёта не скроют.
— Вань, так включай скорей, ты ж видишь, я места не нахожу.
Иван включил радиолу, но о падении самолёта не было ни слова.
— Можешь не переживать, если бы что случилось, то американцы только об этом и трещали, — со знанием дела произнёс он.
— Ты уверен, что до них так быстро информация доходит, Вань? — Татьяна смотрела на мужа и ждала ответа.
— Естественно, царица моя, на то они и американцы: им же чем нам хуже, тем им лучше.
— Не знаю, Вань, ой, не знаю — сердце моё не на месте.
Прошка потерял сестру и беспрестанно канючил:
— Няня где? Где няня-а?
— Улетела твоя няня, оставила нас одних, — вытирая слёзы, накручивала Татьяна саму себя и всех присутствующих, — теперь и не знаю, жива ли она… Одно к одному, и деньги поиздержала и за неё теперь душа болит.
В дверь позвонили, Тёпка загавкала и подбежала к двери. Татьяна вздрогнула и зарыдала:
— Точно, самолёту хана-а… — руки у неё нервно затряслись, подбородок задрожал.
— С чего ты взяла, Тань? — спросил Иван, прежде чем, идти и открыть дверь. Звонили настойчиво, потом стали стучать и звонить попеременно.
— Чует моё сердце, что весть недобрую принесли… — взвыла Татьяна.
Иван подошёл к двери, взглянул в дверной глазок, у порога квартиры стояла тёща. Он открыл дверь, Тёпка зашлась лаем.
— Тёща, ты, что ли?
— А кто ещё-то, зятёк? — спросила тёща раздражённо, — Неужто ты меня не признал?
— Здравствуй, заходи, — предложил Иван, а потом взял в руки собаку.
— Зайду уж, коль пришла… — перейдя порог, она поздоровалась, — здрасте! Вот на кой чёрт собаку в квартире завели, как не приду, всё гавкает на меня и гавкает.
Иван закрыл собаку в комнате и вернулся к тёще, помогать ей раздеться.
— А Танька-то где моя? — спросила Галина зятя.
— Да вон, в зáле* сидит, — кивнув в сторону гостиной, ответил Иван, — сопли на кулак мотает…
— Пошто э́нто? — с испугом в глазах, задала вопрос тёща.
— Втемяшилось ей в голову, что самолёт с Алёнкой того…
— Не поняла… Ещё не ба́ще… От Любки письмо получила — вся изреве́лась, а у вас ещё краше, ли чё ли…
Прошка подошёл к бабушке в ожидании гостинца, но та не обращала на него внимание, переваривая услышанное.
— Пиве́т, баб, кофетку дай, — Прошка одёрнул бабушку за руку, требуя конфету.
— Вот вишь чё, у нас напасть за напастью, а ему конфетку подай, — пробурчала Галина, а потом, открыла сумку и достала карамельку, — На, возьми, не будет бабушки-то и карамельку подать не кому будет. — запричитала она. Татьяна, услышав её рёв приготовилась к худшему.
Пояснение:
в зáле* — в гостиной
© 31.07.2021 Елена Халдина, фото автора
Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны
Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данного романа.
Продолжение 84 Уж, кто-кто, а я добро помню
Предыдущая глава 82 Иди, иди, деточка
Прочесть роман "Мать звезды", "Звёздочка", "Звёздочка, ещё не звезда"
Прочесть Станция "Конечная"