Моему папе восемьдесят девять с половиной лет, в феврале следующего года будет девяносто. Надеюсь, что все будет нормально, а маме восемьдесят восемь исполнилось в июне. Я очень рада и счастлива, что мои родители живы и немножко здоровы. Пока на своих ногах, живут в своем доме, папа сам построил дом шестьдесят лет назад, свой огород, и они еще копошатся в нем сами, пропалывают, поливают. Конечно мы с мужем им помогаем, но они у меня молодцы.
Детство и юность
Мой отец родился в деревне Семёновка в Тамбовской области, у него есть еще младший брат. Жили конечно бедно, как и все в то время, его отец, мой дедушка, ушел на войну и погиб под Ржевом, бабушка осталась одна с двоими детьми во время войны. С девяти лет папа уже работал в колхозе, он был старшим в семье, возил воду чистую в бочке для колхозников, работающих на сенокосе, жатве, бочка стояла на телеге, а он управлял лошадью, за это ему давали какие-то трудодни. Закончил он в деревне всего четыре класса, пятого класса в деревне уже не было.
Выгонял на пастбище коров, пас их вместе с пастухом, смотрел, чтобы они на засеянные поля не заходили, не портили пшеницу, рожь, подрабатывал на маслобойке, он был еще подростком, у них в деревне выращивали подсолнечник, потом его перерабатывали в подсолнечное масло, в то время оно было настоящее, душистое, пахучее, пахло семечками, это со слов отца, он говорит, что масло можно было пить. Еще оставался жмых, они и его приспосабливали в еду.
Когда отцу исполнилось шестнадцать лет, он получил паспорт в районном центре, увидел где-то объявление, что набирают детей для обучения в ФЗО – фабрично-заводское обучение, и сам решил, что нужно выбираться из деревни, иначе здесь можно выучиться только на тракториста, и «всю жизнь ходить грязным», это дословно, он рассказывал, что даже сосед его, тракторист дядя Ваня говорил: «Уезжай из деревни, а то будешь, как я, а ты шустрый и сообразительный, пробьешь себе дорогу в жизни». Мать, моя бабушка, она работала в колхозе, ей некогда было заниматься сыновьями, лишь бы как-то их прокормить в то время.
Папа с детства был самостоятельным, всё решал сам за себя, нашел куда обратиться, чтобы поехать учиться, а сам даже не знал, куда их повезут, главное нужно было уехать. Пришел он на вокзал, посадили их в вагоны, привезли в Москву, там покормили хорошо, еще он рассказывал, что один раз покушал, опять встал в очередь, и во второй раз опять поел, никто не контролировал, хлеб оставшийся положил за пазуху, ему понравилась котлета, говорит, что в деревне никогда не ел котлет.
Понятно, что раньше в деревне картошка, капуста, а во время войны и этого не было, ну может когда-то и было мясо, если скотину зарежут, если она была, но котлеты в тридцатых-сороковых годах в деревне никто не жарил. Потом из Москвы их повезли на Урал в Пермскую область, где мы и живем, сейчас Пермский край.
Привезли их в небольшой городок Гремячинск, это было в 1948 году, уже три года прошло после войны. Там им выдали форму и ботинки, ребята были некоторые даже босиком, так и ехали, ну не было у них обуви, как бегали в деревне босиком в одной рубахе и одних штанах, так и поехали. Папа тоже был в рваных ботинках, а когда получил форму с блестящими пуговицами, ремень с блестящей пряжкой, да ботинки - был на седьмом небе от счастья.
Всех ребят с дороги вымыли в бане, подстригли сразу налысо. Поставили на довольствие, кормили нормально, даже по маленькому кусочку сливочного масла на хлеб клали, папа радовался и думал -«жизнь наладилась, так жить можно». Ребята все были довольны, а что они видели в своих деревнях в то время, ни еды, ни одежды нормальной в период войны и послевоенное время.
Потом ребят распределили по группам, мой папа попал в группу к мастеру по плотницкому делу. Как раз ему нравилось с деревом работать, сначала они учились делать топорищи к топорам, потом косяки к дверям и окнам, подоконники, а потом и срубы. У отца получалось хорошо и аккуратно, он до сих пор всё сам строит пилит, выпиливает, вырезает по дереву. Его мастер заприметил, и поручал работу посерьёзней, а потом вообще привел его к себе домой, и папа помогал ему строить дом. Вот у этого мастера еще в то время папа увидел, что баню мастер расположил прямо в доме. То есть помылся в бане, вышел из двери и сразу на диван или кровать. И папа еще тогда для себя решил, когда у него будет свой дом, баню также сделает в доме.
И действительно, у моих родителей баня находится прямо в доме, там железная печка. Он свою мечту воплотил в жизнь, баня в доме. Это у него второй дом, первый дом они строили вместе с мамой, как поженились, сначала жили в небольшом поселке, рядом с родителями мамы. Но потом, когда мне исполнилось пять лет, уехали в районный город, с учетом того, что я должна буду идти в нормальную школу.
Вот здесь папа и построил дом из дерева практически сам, мама ему в чем-то помогала, где они до сих пор и живут. Это было в шестьдесят первом году, в шестьдесят втором я пошла в первый класс, а в то время дом построить было не так затратно, как сейчас, тем более, что папа работал на деревообрабатывающем комбинате, и все материалы выписывал по сниженной цене, как работник этого комбината.
Ну конечно к дому периодически пристраивались дополнительные постройки, сначала он был небольшой, времени не было сразу большой строить, потом постепенно расширялась жилплощадь, пристроилась терраса, стайка для поросят, раньше родители мои всегда держали поросенка, а то и двух, были куры. Большого хозяйства никогда не было, родители работали, да и семья небольшая.
Папа до пенсии проработал на этом комбинате, работал в цехе на большом станке, точил огромные диски, для размалывания щепы, потом был мастером в этом же цехе, и так вышел на пенсию.
Он очень любит рассказывать всем свою жизненную историю, и говорит, хоть и прошла практически уже вся жизнь, но никогда не забывается то трудное и тяжелое, полуголодное время, когда жил в деревне, и с детства приходилось работать.
Благодарю Вас, что дочитали до конца! Если статья вам понравилась, буду признательна за подписку и лайк.