Мало кто отдает себе в этом отчет, но до Второй мировой войны большинство евреев в мире говорили на идише. И лишь Холокост, в котором погибли миллионы носителей этого языка, изменил пропорции. Однако даже в послевоенный период в Палестину съезжались в первую очередь люди, для которых идиш если и не был основным языком, то во всяком случае он был им знаком и понятен.
Кстати, так хорошо нам всем знакомый особый одесский говор с его неповторимыми интонациями и порой парадоксальным построением фраз, тоже обязан своим существованию евреям, принесшим на черноморские берега свой странный комбинированный язык, состоящий из иврита, смешанного с немецким. В Одессе и окрестностях идиш наложился на певучий диалект аборигенов, создав в результате настоящий культурный феномен, породивший Бабеля, Утесова, Жванецкого, Карцева и еще многих носителей этого наречия, которое сейчас, к сожалению, почти исчезло.
Иврит в чистом виде в первой половине 20-го века все еще оставался экспериментом. Я уже писал о том, как энтузиаст древнего еврейского языка Элиезер Бен-Иехуда, поставил перед собой титаническую задачу - превратить оторванный от реальной жизни иврит в современных язык, которым можно будет пользоваться, не испытывая затруднений. Дело в том, что иврит долгое время существовал как "язык книги", то есть Танаха. На нем писались священные тексты и не было никаких причин развивать этот язык, приводя его в соответствие с повседневностью.
Ясное дело, что в Танахе не встречались слова аэроплан или фотоаппарат, не упоминались там такие понятия, как революция или психоанализ. Поэтому читать религиозные тексты на иврите было можно, а разговаривать на нем никак не удавалось, пока тот самый Бен-Иехуда не составил словарь неологизмов, которые бережно создавал, скрещивая корни известных ивритских слов.
Короче говоря, до середины 20-го века иврит и идиш существовали как две параллельные реальности, нисколько не мешающие друг другу. Но с провозглашением государства Израиль всё изменилось.
Важно понимать, что Израиль был не просто новой страной на карте Ближнего Востока. Это был важнейший проект по сохранению еврейской нации и созданию на ее основе принципиально нового типа людей - израильтян. Ошибочно думать, что евреи - они и в Африке евреи.
Народ, веками переживавший то рабство, то изгнание, то попытки тотального уничтожения, из поколения в поколение передавал некий "ген изгоя", который не позволял человеку почувствовать себя вполне свободным, даже в ситуации, когда ему ничто не угрожало.
Израиль стал первым местом, где евреи рождались, воспитывались и жили свободными. Они были хозяевами на своей земле, за которую готовы были сражаться, что, кстати, требовалось нередко.
И в этом смысле идиш для Израиля был языком диаспоры, языком, напоминающим о разобщенности народа, изгнании и бесправии. Идиш был языком евреев-изгоев.
А иврит напротив казался возрожденным и обновленным символом новой породы людей, израильтян. Он стал частью самоидентификации свободных евреев, не зависящих больше ни от кого.
Как любил говаривать Элиезер Бен-Иехуда, еврей, говори на иврите!
Поэтому в первые годы существования Израиля идиш подвергался жесткой дискриминации. Никаких правительственных распоряжений, запрещающих использовать идиш, не существовало, но сохранилось множество писем и документов, подтверждающих, что люди, уполномоченные принимать решения - на самом разном уровне - намеренно создавали препятствия для тех, кто не соглашался перейти на иврит.
Например, в ВУЗах преподавание велось только на иврите, даже в школах детей обязывали учить иврит, а тех, кто упирался, отсеивали в отдельные группы, чтобы не сбивали с толку послушных. В прессе (разумеется, ивритоязычной) идиш преподносился, как язык отсталых людей, этаких деревенщин. Читателю давали понять, что продолжать пользоваться этим архаичным - даже не языком, а каким-то местечковым диалектом - стыдно и несовременно.
Театры с репертуаром на идише называли устаревшими, безнадежно отставшими от жизни, цепляющимися за травматичное прошлое, когда надо смотреть в светлое будущее.
Строго говоря, Израиль по этой части не изобрел чего-то принципиально нового. Советский Союз в самые первые годы тоже отказывался от всего, что напоминало о прежней жизни - от искусства, от архитектуры, от политического устройства и в каком-то смысле от языка. Конечно, русский язык не перестал быть русским, но значительно обогатился неологизмами, а многие прежние слова и понятия утратил за ненадобностью. На дореволюционные варианты обращения "милостивые государи" или "господа" отвечали стандартным "Господа нынче все в Париже, а у нас только товарищи".
Сионисты, мечтавшие о еврейском государстве, многое заимствовали из идей социализма. Те же кибуцы - чем не пример идеального социалистического хозяйства? И идея построить не просто другое государство, а общество принципиально нового типа, тоже роднило молодую Советскую Россию и ранний Израиль.
В коммунистическом гимне "Интернационал" давалась четкая инструкция: прежний мир нужно разрушить до основанья, а затем на его обломках построить свой, новый. Идиш для Израиля был признаком старого мира, от которого следовало отречься.
Интересно, что среди гонителей идиша было много его носителей. Люди, родившиеся в нищих местечках и городских гетто, помнившие погромы, вечное бесправие и презрение части местного населения, ненавидели свое прошлое и мечтали перечеркнуть его раз и навсегда.
Так что нельзя сказать, чтобы против идиша было настроено израильское правительство. Первый израильский премьер, Давид Бен-Гурион даже грозился призвать к ответу тех, кто чинит препятствия приверженцам ашкеназского языка (хотя, похоже, так и не призвал). Пожалуй, нужно признать, что дело тут в общественном мнении, которое склонялось к тому, чтобы покончить с идишем, как с каким-нибудь пережитком.
Похожая судьба постигла и другие языки, сложившиеся в разных странах диаспоры, но, учитывая, что ашкеназский идиш был языком подавляющего количества евреев, его утрата гораздо более заметна.
Государствам, как и людям, свойственно взрослеть и с годами обретать более взвешенный взгляд на вещи. Так и Израиль, начиная с 70-х годов прошлого века, прекратил выдавливать идиш из культуры израильтян. Этот почти утраченный язык снова вернули в некоторые школы, но уже в качестве иностранного, вновь расцвели театры, играющие забытые пьесы из ашкеназской жизни, появились газеты и журналы. Была создана кафедра идиша в иерусалимском университете.
Те, кто еще недавно говорил, что Израиль "убил" идиш, оказались неправы. Язык европейских евреев выжил. Как сказал один уважаемый лингвист, "среди израильской империи еврейских букв скрывается Народная республика еврейской литературы и культуры на идише".
Но все это произошло, когда иврит окончательно и бесповоротно победил, как господствующий государственный язык. И теперь конкуренции можно было не опасаться.
Сейчас в Израиле еще можно встретить людей, способных говорить и читать на идише (я даже встречал пожилых арабов, которые его понимают), однако статус этого языка изменился безвозвратно. Теперь это просто часть культурного наследия, что-то вроде старославянского в России. Им можно гордиться, его можно изучать, но языком миллионов людей он больше не является.
Тем более, что все важнейшие литературные произведения, написанные на идише, давно и успешно переведены и на иврит, и на английский, и на русский.
К тому же, если в светской жизни идиш сегодня сохраняется лишь благодаря усилиям энтузиастов, в среде ультраортодоксов он никогда не выходил из употребления. В закрытых хасидских общинах до сих пор говорят на идише, преподают на нем в школах и издают собственные газеты. И хотя, как утверждают знающие люди, этот идиш сильно отличается от того, на котором построена вся ашкеназская культура, но так или иначе это некий языковой "неприкосновенный запас", надежное хранилище, способное сберечь идиш - пусть и в его своеобразной форме.
*Комментарии приветствуются, но каждый комментатор сам выбирает стиль общения: на вежливые высказывания реагирую с уважением, на хамство, агрессию и упрямое желание оспорить каждое слово отвечаю адекватно. Если не можете быть корректными, лучше ничего не пишите.
**Автор не обязан сообщать кому бы то ни было по первому требованию, где он берет информацию. Если ссылка на источник не указана в тексте, каждый желающий может поискать сведения сам. Гугл вам в помощь.