Выпуск все приближался. Преподаватели общались с девочками, уже как с равными. Девчонки и радовали этому и переживали. Волнение усиливалось с каждым днем все больше.
Выпуск.
А дальше? Понятно, что дальше работа, и то чему учили их три года, придется отрабатывать не на родном полигоне, не в таких, теперь уже кажущихся тепличных условиях, а в реальных.
Реальных — боевых.
От этого было страшно и сосало где-то под ложечкой. И хотелось скорее стать самостоятельными и доказать, что не зря учились три года, что не зря их, только их четверых оставили и выбрали из всех.
Натка стала замечать, что это стало непросто учебой, занятиями, это стало ее жизнью. Она научилась думать на этом языке и чувствовать. Все это вжилось в кровь, в нервы, в подкорку, вросло и стало одним целым — новой Наткой.
Сейчас ей даже представить трудно, какой она была, тогда три года назад переступив первый раз КПП. Тренировки, подчас жесткие, иногда даже до садизма жесткие, но теперь она стала понимать, что иначе никак не сделать, из нее, из Натки — бойца.
Чтобы в тот момент, когда ей будет очень страшно, она смогла сделать первый шаг. Сделать бездумно, на автомате. Тело должно это сделать само, независимо от сознания и страхов. А дальше уже исчезнет страх и волнение, подключатся наработанные навыки. И организм будет действовать слаженно и быстро не раздумывая.
Потому как, если ты уж «а» сказал, то глупо стоять и не говорить дальше, за тебя скажут и весь ты на этой букве и кончишься.
Не зря Натка в Музее столько времени проводила все эти три года, тянуло ее туда, как магнитом. Все пыталась разглядеть, за золотыми буквами на Черной двери, что случилось? Может быть, всего секунда одна, одно движение неверное и все. А дальше только золотые буквы.
— Ну, что, красавицы, — Виктор Сергеевич вошел пружинистой походкой в комнату для занятий, — совсем немного осталось и будете уже не курсантками, а специалистами. Молодыми, — ВикС улыбнулся. — Уже и первое задание для вас разрабатываем. Несложное, — он подмигнул Машке, которая от напряжения даже привстала. — Чтобы вы могли все навыки опробовать, обкатать и усовершенствовать. Ведь, одно дело, здесь на полигоне, где подскажут, пожалеют, да, да, — Виктор Сергеевич хмыкнул, — все равно пожалеют ваши кураторы. Они как мамки с вами возятся, защищают и сопли вытирают, сколько раз ругал их! — он притворно нахмурился. — А там, все — мамок нет. Вот пороху и понюхаете.
Он прошелся по кабинету, заглянул Лике в тетрадку, покачал головой.
— Так вот, — продолжил он, — а сейчас вам задание, партизанское! Придумайте себе позывные, — он опять посмотрел на Машку и усмехнулся. — Кому какие нравятся. Только Красная, лично к тебе просьба, без фанатизма. Как придумаете, так с этого момента и будем вас так называть, — он внимательно смотрел на ерзавшую Машку. — Главное, чтобы по рации понятно было, позывные не должны пересекаться, как например, Маша — Наташа. Иначе в бою только «ша-а-а» и услышите. Понятно? Значит так, задание: звучно, не пересекаясь, ну и чтобы самой так было приятно называться. Все работайте. Через час — доложите.
— Ну, — Машка подскочила на стуле, — кто себе, что возьмет? Ты какой позывной хочешь? — Машка пихнула Натку под столом, — А? А ты? — она пихнула уже Лику. — Ну, что молчите-то? Дурищи? Задумались они! — Машка от нетерпения подпрыгивала на стуле. — Светка, а ты? Ты кто будешь? Ну, не молчите, же!
— Машка, не жужжи, как муха.
— Точно, Муха и есть! И сама ты дурища, это мое слово! — Лика показала Машке язык. — Будешь Муха, тебе очень подходит, жужжишь, жужжишь, крышу сносит! И не отмахаться от тебя.
Машка в долгу не осталась и показала Лике язык. Старательно его вытягивала, чтобы получился длиннее, чем с Лики. Засмотрелась на него, насколько длинный, глаза от этого свелись к переносице.
— Ой, Красная, дурища и есть, — Светка ласково посмотрела на Машку, — дурища с шилом в жопе, — она вздохнула, — а все равно люблю.
— Девки, вы только не разлюбляйте меня! — Машка серьезно посмотрела на девочек. — Я хорошая. Правда, ведь я хорошая? Я теперь не смогу без вас.
— Да как такую разлюбить-то? — Натка обняла Машку и посмотрела на девочек. — Как такое шило можно разлюбить? Мы без тебя, теперь тоже не можем.
— Да, — согласилась Света. — Мы теперь непросто подруги. Мы теперь одно целое. Понимаете? — Светка серьезно посмотрела на них.
— Знаете, а мы поклянемся друг другу, перед выпуском! — сказала Натка. — Поклянемся, что никогда не бросим друг друга.
— Правда! — Машка опять подскочила.
— Надо только красиво придумать, — задумчиво сказала Лика, посмотрев мечтательно, — очень красиво.
— Куда смотришь-то? — Машка пихнула Лику, проследила взглядом и уперлась в потолок. — О чем размечталась? — Машка усмехнулась и посмотрела на Свету с Наткой. — И взгляд такой ангельский, и никто ведь не поверит, что это Косилка, а не девочка Лика.
— Ага, Ангел, — Натка посмотрела на Лику, — посмотри на нее, глаза чистые, прозрачные, волосы золотые, сама нежность и ангельская красота.
— Уговорили, — Лика застенчиво улыбнулась, — буду Ангелом.
— Не больно-то уговаривали, — пробурчала Машка. – Я так Муха, а она так Ангел! Я тоже красивая, — надулась Машка.
— Ты, красивая, очень красивая Муха, — Светка потрепала Машку по голове, — Красивая красная Муха. Не разлюбляемая, Муха.
— Ладно, — согласилась Машка, — а вы, придумали?
— А, я, — Натка помялась, — Никита.
— А я — Сабрина.
— Вот, блин, иностранки! Возьмем и перепутаем в эфире с кем-нибудь, Никита да Сабрина! А я значит, Муха, — протянула Машка ворчливо. — Пижонки.
— Ну, все? Идем докладывать ВикСу, — Светка решительно встала. — Хватит лясы точить.
В кабинете у Виктора Сергеевича сидел, развалившись длинный загорелый мужчина.
— А, пришли, — ВикС улыбнулся. — Прошу любить и жаловать, — он обратился на английском к загорелому, — наш выпуск. Очень, очень хороший выпуск. Давно такого не было. Да, что хвастаться, — он улыбнулся, едва сдерживая гордость, — сам посмотришь.
Загорелый важно кивнул, скептически рассматривая девочек.
— Вот что, — Виктор Сергеевич обратился к девочкам, — к нам на месяц приезжают наши коллеги из ФБР. Две девочки. Специальность у них, примерно наша, но они проработали уже год. Будем обмениваться опытом, как сейчас модно, — ухмыльнулся полковник. — Сейчас помогите девочкам устроится, а вечером у вас дружеский ужин. Ради этого разрешаю наведаться в погреб.
Девочки оказались высокими симпатичными блондинками. Если бы не знать, что они американки и не эти постоянные улыбки, можно было бы подумать, что наши, откуда-нибудь с юга, такие – кровь с молоком.
Улыбаясь во все тридцать два, они представились:
— Саманта Блек и Джейн Зелински, выпускницы школы ФБР, лейтенанты.
Они довольно сносно говорили по-русски. Но Света решила, что будет гостеприимно общаться с ними на их родном языке. Так и упражнялись все день, американки разговаривали на русском, а девчонки упражнялись в английском.
Светка на правах старшей, показала им полосу препятствий и автодром. По пути рассказывая про все: про самые «любимые» занятия, про болевые, про пыточные и рукопашку с грушниками. У американок периодически вытягивались лица и похоже, они так и не поверили, что такое возможно.
— Но зачем это, Свиетлана? — растягивая Светкино имя и округляя глаза, пугались американки. — Зачем такие страшные уколы?
— Вот, тупые заразы, — шипела Машка, но так, чтобы они не слышали, — зачием? — передразнивала она американок, — за тием, чтобы не поубивали всех на хрен.
— Да ладно, Маш, — Лика, обняла Машку за плечи, — ворчуха ты моя! Муха-ворчуха. Они и не подозревают о таких предметах. ВикС всегда ведь говорит, что у нас самая лучшая школа. С пятидесятых годов, это ж сколько лет уже! А у них только второй выпуск, чего ты хочешь!
— Все равно тупые, — Машке американки явно не нравились. — Ладно, вечером посмотрим, кто кого.
— Чего это ты задумала, Муха, — Натка сощурила глаза, — споить их решила?
— Нет, что ты, — Машка сделала честные-честные глаза, — все равно ведь сдохнут! Им нас не перепить никогда!
— Вот, зараза! — Лика хлопнула Машку по попе, — чего пристала к ним? Проболтаются месяц и уедут.
«Братский» русско-американский стол был накрыт по высшему разряду. За сервировкой явно следила Изольда, так как вилок-ложек, бокалов, тарелок было натыкано видимо-невидимо. Цветы, шампанское в серебряном ведерке, все как на великосветском рауте. Машка, скептически посмотрела на все это:
— Так, Ксанка, — распорядилась она официантке, — уберите все это великолепие, на хрен! Они в Россию приехали. Значит, им надо русской экзотики. Шампанское долой, пьем виски!
— Виски, — Лика ущипнула Машку, — это американская экзотика.
— Зануда, — не осталась в долгу Машка. — Значит, будет у нас русско-американская экзотика. Убирай, — прикрикнула на Ксанку, — кому сказала.
Оксана ворча, что Изольда будет недовольна, стала убирать лишние принадлежности. Американки с интересом следили за всеми манипуляциями.
— О да, да, — закивали они разом, — будет русско-американский экзотик! — и широко улыбались по-американски.
— О да, да, — Машка опять передразнила их, — хватит «дадакать», давай по маленькой!
Ужин плавно перешел в ночные посиделки. От количества выпитого, все уже плохо ворочали языками, но упорно доказывали, что-то друг другу.
Светка убеждала американку, в превосходстве своего любимого Стрелково-гранатометного оружейного комплекса «Гроза», но старательно это делала на английском языке:
— Нет, ну ты, послушай, шпионка американская! Гроза – это сила! — Светка явно готовилась произнести речь, со всеми перечислениями фишек любимого оружия. — Калибр девять миллиметров, магазин на тридцать и на сорок патронов!
— Нет, Кольт, самый долгоживущий пистолет в американской армии, это наша гордость! — американка стояла на своем, пытаясь доказать, что лучше Colt M1911, нет ничего.
Она очень старательно выводила непривычные русские слова заплетающимся языком. Светка даже рассердилась:
— Да, чем там гордиться? Пукалка! Воробьев пугать! А тут — глушитель! Лазерный целеуказатель! Прицел ночного видения! — Светка увлеченно перечисляла достоинства своей любимой Грозы, загибая пальцы перед носом Саманты. — Удлиненный надульник с дополнительной рукоятью! Оптический прицел! Гордость, блин, американской армии! И не снилось такое вашей гордости! — она, не заметив, давно перешла на русский язык.
— Нет, Свиетлана! Не надо обижать нашу гордость. В городском бою ты со своей Грозой не развернешься!
— Я же блин, тебе русским языком говорю, ты что тупишь? Гроза — это сила! — Света внезапно остановилась и серьезно посмотрела на всех. — Так, девки! Хватит болтать, время три часа, подъем в пять, чуток поспать и с утра на стрельбище. Завтра, точнее, уже сегодня, нормальный учебный день. Все, все в койку!
— В койку? Что есть в койку? – Саманта посмотрела на нее сонными глазами. — Как сегодня стриельбищэ? Разве у нас не будет выходных, после этого ужина?
— С чего бы это? Выходной им подавай, — фыркнула Машка, — у нас, нет выходных.
Почему Натка оказалась в училище - читать ЗДЕСЬ
Продолжение ЗДЕСЬ 8.07.21 в 6.00 по мск
Навигация по каналу - зайдите, там много хороших историй
Анонсы Telegram // Анонсы в Вайбере подпишитесь и не пропустите новые истории
Книга написана в соавторстве с Дмитрием Пейпоненом. Каноничный текст на сайте Проза.ру
НАВИГАЦИЯ по роману "Взрослая в пятнадцать" ЗДЕСЬ (ссылки на все опубликованные главы)