-Джон, без тебя не было бы этой книги... И я сама либо сошла бы с ума, либо умерла... Пожалуйста, скажи, что ты любишь меня...
-Конечно... - он окинул ее спокойным, внимательным взглядом, - конечно, я люблю...
...Однажды в Атланте далекого 1921 года... в чайной, что носила уютное имя «Заячья нора», встретились молодой мужчина и юная девушка. Он был сдержанно серьезен. И, казалось, чувство ответственности, словно ночной крем впиталось в каждую черточку его лица. Она же, если и не была красавицей... то мужчины вряд ли задумывались о такой чепухе. Ведь очень уж причудливо сочетались в ее лице утонченно-аристократичные черты матери и выразительные - отца.
Ее звали Маргарет, его - Джон. Как и большинство тех, кто собирался в «Заячьей норе», они были увлечены литературой и журналистикой. Она писала рассказы, ему более к лицу был редакторский костюм. Обладая даром рассказчика, зеленоглазая чаровница увлекала слушателей в невиданные дали своих фантазий. И Джон увлекся всерьез - настолько, что, пожалуй, готов был поселиться в ее мире. Всё шло к тому...
Рой поклонников, круживший возле Маргарет, точно вокруг цветка, безусловно доставлял юной леди немалую радость. Но вряд ли воспринимался всерьез. Джон - иное дело. Умный, рассудительный? ироничный... такой внимательный, такой близкий... и в то же время - другой. Далекий от ее неуемной жажды ярких ощущений со склонностью эксцентрическим всплескам. «По природе своей мы во многом не совпадаем, потому можно удивляться, как нам удалось справиться друг с другом, ведь, как это ни странно, мы успешно ладим», - позднее напишет Джон. Еще в ту пору людям, знавшим близко отношения этой пары, казалось вполне естественным, что мисс Маргарет Митчелл вскоре станет миссис Джон Роберт Марш... Но «жажда ощущений» пробудилась в крови Маргарет и сыграла странную шутку с ее судьбой.
«Я забыл многое, Цинара... Унесенный ветром, затерялся в толпе аромат этих роз...
...но я не изменил тебе, Цинара... Я верен был - по-своему, конечно... тебе», - Э. Доусон.
Маргарет... по-домашнему - Пегги… Она была дочерью преуспевающего юриста и «истинной леди», темпераментного ирландского джентльмена и аристократки французских кровей. Матушка будущей писательницы активно участвовала в жизни города, являлась членом многих благотворительных обществ. И дочь ее получила воспитание в строгих традициях «настоящей леди».
Но традиции не прижились в душе Маргарет. Тяжеловесно-поучительным трактатам она предпочитала любовные романы, а кроме того пьесы, которые сама писала для школьного театра. Математику же затмевала верховая езда и танцы. Пегги отличалась веселым нравом и любила подразнить благонравную публику. Например, нарядившись в мужской костюм, что по тем временам считалось неслыханной дерзостью. Позднее, укрепившись в дерзости, она приобрела и мужскую профессию – журналист. Ей удалось устроиться репортером в газету «Atlanta Journel». И статьи ее пользовались популярностью, набирая темп. Леди удостоилась прозвища «Золотое перо». Что по тем временам опять-таки было неслыханно. Это слово сопутствовало Пэгги и в личной жизни.
Первый ее жених, лейтенант Клиффорд Генри, в 1918 году погиб на фронте, скончался от ран, полученных в битве возле французской реки Мёз. В день смерти погибшего возлюбленного Маргарет ежегодно посылала его матери цветы.
Однако же овдовевшая невеста была очень молода, хороша собой... и окружена поклонниками. «Самая лакомая штучка» в Атланте – пожалуй, это о ней. И знакомые уже шептались о предстоящей свадьбе... Поговаривали, «лакомство» достанется мистеру Джону Маршу, что регулярно посещает дом Митчеллов. По слухам, он даже отказался от перспективной должности в Вашингтоне, дабы быть поближе к мисс Пегги... Джон благоволил к журналистике и литературе, как занятию своей избранницы, и даже способствовал ей. Неординарный для того времени мужской демократизм. Любовь была не только плотским влечением, но и духовным союзом. И все же... Что-то произошло. Жажда ощущений, объединившись с духом противоречия, охватила Маргарет и в неистовом порыве ветра унесла на край иного измерения.
Красавица вновь потрясла общество странным поступком. Объявление о помолвке... помимо воли отца. Но с кем?... Счастливец - мистер Беррьен Киннард Апшоу. Приятель, во всяком случае, знакомый Джона, но полная ему противоположность.
Человек из хорошей семьи и с плохой репутацией. Повеса и ловелас - каким увидели его биографы. Беррьен не привык заниматься серьезным делом, содержать семью, не имел ясной цели... Но эпатировать окружающих вызывающими пассажами - с этим он справлялся прекрасно. И подверженная духу экстравагантности Маргарет поймала его волну. Даже под венец она пошла в обход приличий. И вместо традиционно скромного букетика лилий явилась к алтарю с пышным букетом алых роз.
Но эксцентричности Маргарет хватило ненадолго. Начавшееся необузданным порывом ее страстное замужество вскорости обернулось чередой семейных конфликтов. Супруг ее состоял в близких отношениях с «зеленым змием», нравом отличался хоть и легким, но отнюдь не кротким. Беррьен мог быть крайне жестким. Резким и несдержанным сверх всякой меры, как в выражениях, так и в действиях. И даже способным к насилию. Маргарет, обладавшая характером независимым и своевольным, сносить подобное обращение не могла. Отношения сделались невозможны.
Брак их продлился около 10-ти месяцев. Процесс разрыва затянулся, пожалуй, несколько дольше. Это был первый развод в семье Митчелл, сопровождавшийся, как водится, громким скандалом – в Атланте начала 20-го столетия развод считался позором.
Тяжелый период эксцентрического замужества и разрыва оставил Маргарет в награду мучительные приступы депрессии и мигрени. Ситуацию смягчала лишь неустанная поддержка Джона. Отложив в дальний шкаф свои душевные раны, он был с ней рядом. И, ходили слухи, даже купил ей пистолет «на всякий случай», поскольку мистер Апшоу высказывал некие угрозы. Как близкий любящий человек, Джон оберегал её, старался всячески защитить. Однако постоянное напряжение, нервный стресс, вынужденный и чрезмерный контроль над собственными эмоциями, сделавшиеся спутниками Джона в этих сложных любовных перипетиях, отразились на его здоровье... и привели к болезни. С ним стали случаться обмороки.
…Она бежала сквозь туман… в новый день - к дому на Персиковой улице… Кто был всегда рядом с ней… кто утешал ее после кошмарных снов… любящий, понимающий, готовый помочь… Она воздаст ему сторицей, ведь она любит его и, кажется, давно… Только бы он был с ней… неважно? где и как… Она бежала сквозь туман… и где-то рядом… эхом слышались иные женские шаги…Поступь героини ее зарождавшегося романа… ее Скарлетт. Но та, что создала легковесный стук ее каблучков - была много глубже поверхностной поступи словесного силуэта. В дымке забрезжил свет... Огни... окна дома... Маргарет устремилась им навстречу…
«Приходило ли вам когда-нибудь в голову, что я любил вас так, как только может мужчина любить женщину? Любил многие годы, прежде чем добился вас... Дорогая моя, вы такое дитя… Вам кажется, что если вы сказали «мне очень жаль», все ошибки и вся боль прошедших лет могут быть стерты из памяти», - эти слова Маргарет впоследствии вложит в уста главного героя своей книги. Ошибки бывает сложно стереть, но порой можно исправить. И раны все же заживают. Болезнь жениха не помешала им назначить свадьбу на День Святого Валентина. Дату впоследствии пришлось перенести. Но свершилось. Летом 1925-го года Маргарет стала миссис Дж. Р. Марш.
«Могу только сказать, - писала она матушке своего супруга, - что я искренне люблю Джона, верного и сильного друга, которому я безгранично доверяю, и нежного, внимательного возлюбленного».
Первое время совместной жизни было овеяно музыкой Дюка Эллингтона. Непродолжительные путешествия, дружеские вечеринки, кино, танцы... легкость и жизнелюбие - в свободном полете ветра. Джон занимался страховым бизнесом и положение его в этой сфере постепенно укреплялось. Они поселились в доме на Peachtree Street - Персиковой улице, где жила и героиня будущего романа-феномена Маргарет - «та самая Скарлетт» вместе с тем самым Реттом.
Миссис Митчелл-Марш оставила работу репортера, сохранив за собой внештатную колонку под названием «Сплетни Элизабет Беннет» - от имени героини знаменитого романа Джейн Остин «Гордость и предубеждение». В колонке Маргарет рассказывала исторические анекдоты и прочие забавные истории. Но занятие это было слишком забавным для ее серьезного дарования. Поощряемая мужем, она вернулась к литературе. И вскоре начала писать роман о «летящих с ветром».
Как гласит семейная легенда, дело было так. Травма ног, полученная Пегги еще в детские годы в порыве неосторожной страсти к верховой езде, дала о себе знать. И пришлось мужу надолго устроить ненаглядную в удобном кресле, обложить подушками.... И охапками носить ей книги из библиотеки, дабы любимая не так скучала. Маргарет не скучала активно, и вскоре библиотека странным образом закончилась... что несказанно удивило чтицу. В ответ на ее удивление муж заметил: «Peggy, if you want another book, why don't you write your own?» (Пегги, если тебе нужна новая книга, почему бы тебе не написать ее самой?). И подарил ей пишущую машинку. А следом - и идею.
Джон любил жену и её талант, как неотъемлемую часть её сути. И теперь намерен был создать все условия для реализации последней. Талант Пегги взрастал в атмосфере историй и сказаний о гражданской войне американского Севера с Югом. Истории эти завораживали ее фантазию. Так почему бы леди не написать о том, что ей близко?... Пегги послушалась... и написала.
Первоначально роман носил название «Завтра - другой день». Но впоследствии имя было изменено. Зародилось множество версий, среди коих возникло магическое - «Унесённые ветром». (Строка поэмы Эрнеста Доусона). Имя героини Скарлетт было также найдено едва ли не в последний момент. В нем слышалось эхо «Алой Буквы» («Scarlet letter») Н. Хоторна и колыхалось отражение розы на ветру. В названии же поместья главной героини звучало имя столицы древних ирландских королей – Тара.
Книга увидела свет 85 лет назад 30 июня 1936 года. Дальнейшее известно миру. Это был успех. И скромная женщина оказалась в одном ряду с классиками мировой литературы.
...Свой роман она создавала в течение десяти лет. Каждая глава и сцена имела несколько «прототипов», из коих в конечном итоге избирался «герой». В выборе участвовал муж, возвращаясь вечером домой, он садился в кресло и перечитывал страницы, сотворенные Маргарет за день. Помогал ей оттачивать детали быта, делал деликатные замечания... Она же смеялась над стопками листочков, заполонивших дом.
Когда она закончила... Первые слова прозвучали так: «Скарлетт О'Хара не была красавицей, но мужчины вряд ли отдавали себе в этом отчет... Очень уж причудливо сочетались в ее лице утонченные черты матери - аристократки французских кровей, и крупные, выразительные черты отца - ирландца». Тему романа о судьбах людей в период кардинальных перемен автор определила одним словом – «выживание». Джон назвал произведение жены – «романом эпохи джаза».
...Признанные американские авторы и маститые критики того времени приняли Маргарет не сразу. Меж тем... Английский писатель-фантаст Герберт Уэллс заметил, что «эта книга написана лучше, чем иная именитая классика». Мэтры американского литературного бизнеса предпочли пока не внять его замечанию. Но публика влюбилась в Скарлетт.
-Признайтесь, м-сс Митчелл, не с себя ли вы писали этот образ? - ведь только женщина может подглядеть за «другой женщиной» в тот миг, когда последняя целует себя в зеркало.
-С себя?!... - автор негодовала. - Я старалась описать далеко не восхитительную женщину, о которой можно сказать мало хорошего, и я старалась выдержать ее характер. Я нахожу нелепым и смешным, что мисс О'Хара стала чем-то вроде национальной героини; я думаю, что это очень скверно - для морального и умственного состояния нации, - если нация способна аплодировать и увлекаться женщиной, которая вела себя подобным образом.
Поклонники романа меж тем одолевали автора письмами. Некий молодой человек с горечью признался, что сравнил возлюбленную с мисс О'Хара. А девушка оскорбилась. Писательница ответила горемыке. И даже нашла в своей «бедной Скарлетт» немало положительных качеств - для примирения влюбленных.
Например, Скарлетт была весьма привлекательна для мужчин, заботилась о своих близких в трудные времена, обладала «упрямой силой воли» и неуемной жаждой жизни... Что еще?...
Влюбленные примирились. Но вопрос прототипа остался открытым. И хотя сама писательница настойчиво отрицала духовное родство со своим персонажем, параллели отдельных характерных черт приводят к простой и естественной мысли. В ней жила частица Скарлетт. Как элемент души, из коего зародился образ. Но в ней жила и Мелани... и Ретт, и Эшли... и целый ряд героев. Чтобы написать Скарлетт, нужно быть много большим – чем этот женский силуэт из слов.
Из послания Маргарет Митчелл журналистке Джулии Харрис:
«Я не знала, что быть писателем означает: давать автографы в книжных магазинах, колесить по стране с выступлениями, произносить речи на званых обедах... До сих пор я вела весьма замкнутый образ жизни. Нам с мужем нравится так жить! Я не хочу выставлять свою персону напоказ».
Но «выставлять свою персону» не было нужды. Слава сама отыскала дорогу к дому писательницы. Журналисты и поклонники, домыслы и вымыслы закружили Маргарет в ликующем вихре.
«…приходят тучи писем с требованием сообщить: вернет ли Скарлетт Ретта. С этим же вопросом звонят и по телефону. Если я отказываюсь подойти, слышу, как моя экономка Бесси отвечает: «Нет, мэм, не могу сказать Вам, получит мисс Скарлетт назад капитана или нет. Нет, мэм, мисс Маргарет, она тоже не в курсе…»
Утомленная неугасающим интересом читателей и репортеров, Маргарет отправилась отдохнуть - в небольшое путешествие. Джон же остался дома - контролировать деловые вопросы и «напор» славы своей жены.
Интерес иных напористых поклонниц романа порой касался и его персоны. Дескать, не является ли супруг писательницы прообразом Ретта. Джон обычно удостаивал эти предположения небрежным смешком: «Я? Этот?...» И впрямь, у мистера Батлера хватало спорных «достоинств». Что не слишком волновало заинтересованных дам. И раз мистер Маршал отказывается быть прототипом, возможно, согласится кто-то другой…
...Однажды словно слух на ветру возникнет предположение, будто в образ главного героя книги Ретта Батлера (Rhett Butler) писательница привнесла черты своего бывшего супруга, имевшего прозвище Red в честь рыжего цвета волос. Однако Ретт Батлер - был выраженным брюнетом. Если Маргарет и позаимствовала у памяти, то, очевидно, лишь некоторые необузданно-эпатажные или экспрессивно-негативные мужские черты. И, как полагают исследователи, подарить их автору могли и иные обладатели характерных качеств. Ироничность же в манере изложения - наподобие реплики «перехватить между мужьями» - и готовность прийти на помощь в сложный момент наводили на мысли скорее о Джоне. Писательница использовала литературный прием «собирательных образов», равно как и прием «открытого финала», оставляющий пространство мысли и воображению.
Для капитана Батлера нашлись среди прочего и исторические прообразы. Сам же роман был посвящен «Дж. Р. М.» - Джону Роберту Маршу (John Robert Marsh).
В 1937 г. Маргарет Митчелл получила Пулитцеровскую премию за «лучший роман года». В декабре 1939-ого на экраны вышел фильм, где главные роли исполнили Вивьен Ли и Кларк Гейбл. Картину, аналогично роману, ожидал стремительно-грандиозный успех. На премьере автор первоисточника смягчилась. И поблагодарила всех - за внимание «к моей бедной Скарлетт». «Гордитесь ли вы теперь своей женой, мистер Марш?» - последовал вопрос. «Я гордился ею уже задолго до того, как она написала книгу», - ответил Джон.
Имя Скарлетт стало нарицательным. А термин «Скарлеттизм» - обозначением «жажды жизни» и жизнестойкости в дуэте с ярким индивидуализмом. Сплетением притягательных черт этого сильного литературного «ребенка в поисках приюта». Образ же Ретта - сделался примером столь же яркого мужского индивидуализма, независимой демократичности в суждениях, предприимчивости. И, вопреки противоречивости силуэта, прежде всего, литературным портретом мужчины, который умеет любить, оберегать и быть опорой в трудные моменты. И до сих пор в разных концах мира звучит, казалось бы, обычная фраза, ставшая символической: «Завтра будет новый день!»
