В уголовном праве к рецидивистам относят тех, к кому ранее уже неоднократно применялось уголовное наказание или иные меры уголовно-правового характера. В этом смысле в 20-40-е годы прошлого столетия Рабоче-Крестьянский Красный Флот был буквально наводнен «рецидивистами» и фактически управлялся ими. Морская служба этих людей перемежалась периодическими «отсидками». Их арестовывали, подвергали чисткам и фильтрациям, ставили клеймо «контрреволюционера», а потом отпускали – продолжать службу. Через некоторое время все повторялось. Но в 30-е годы ситуация изменилась. «Контрреволюционеров» стали расстреливать.
Причем, как свидетельствуют материалы архивно-следственных дел, в абсолютном большинстве случаев элиту флота истребляли не за реальные противоправные действия, а лишь за их принадлежность к социально-чуждому классу. А прослойка «бывших» на флоте была особенно велика. Это была даже не прослойка, точнее сказать - костяк, опора флота. Например, на Балтийском флоте в начале 1927 года высший командный состав состоял из дворян на 71%, а среди командиров кораблей их вообще было около 90%[1].
Как свидетельствуют отчеты ОГПУ, только за два месяца (в декабре 1930 – январе 1931 года) на Балтийском флоте, с учетом Кронштадта, было «обезврежено» четырнадцать «контрреволюционных организаций». Всего тогда подвергли арестам 112 военных моряков.
Всю «контрреволюционную работу» в этих организациях «курировал», по версии следствия, начальник штаба флота Аркадий Александрович Тошаков, который, кроме того, проходил по делу как “автор вредительской программы “большого судостроения”. К сожалению, сведений о судьбе и службе этого офицера сохранилось немного. Хотя он одно время возглавлял даже штаб Морских сил Республики.
Первый раз он был арестован ВЧК в 1919 году.
В ноябре 1930 года коллегия ОГПУ приговорила Тошакова к 10 годам исправительно-трудовых лагерей. Из заключения его выпустили морально надломленным в 1935 году. На флот Тошаков больше не вернулся. В очередной раз его арестовали 23 февраля 1938 года. А 22 августа того же года Военная коллегия приговорила Тошакова к расстрелу, как «агента английской разведки»[2].
Большинство военморов, возрождавших Черноморский флот, тоже можно отнести к «рецидивистам». Так, первый начальник морских сил Черного и Азовского морей Алексей Владимирович Домбровский и начальник штаба морских сил Александр Николаевич Сполатбог арестовывались по три раза. Последний в 37-м был расстрелян.
Командиру бригады подводных лодок капитану 1-го ранга Александру Алексеевичу Иконникову в этом смысле принадлежит печальный рекорд – 8 или 9 арестов и несколько судимостей. Вероятно, это одна из причин, по которой его роль в становлении советского подплава до сих пор не оценена должным образом, хотя его по праву называют «крестным отцом» первых советских подводников (о нем можно прочесть ЗДЕСЬ).
Командиры подплава – это «штучный товар». Каждый ежегодный выпуск – около десятка человек. Так, в 1924 году из числа первых десяти выпускников подводного класса при Военно-морской академии в период массовых репрессий состояли на военно-морской службе 8 человек. Из них были репрессированы пятеро, причем четверо (Грибоедов, Подгородецкий, Симановский, Сурин) – расстреляны.
Много «рецидивистов» оказалось и среди профессоров Военно-морской академии. Расскажем лишь об одном – Леониде Георгиевиче Гончарове, крупном ученом, теоретике и практике военно-морского дела. Впервые бывшего капитана 1 ранга Гончарова Петроградская ЧК арестовала за контрреволюционную деятельность еще в мае 1921 года, но "преступление не было доказано".
В аттестации Гончарова за 1924 год отмечалось: "Один из крупнейших специалистов по минному делу в СССР… В Академии является центром, вокруг которого организуется все чуждое Советской власти вплоть до монархии. Враждебен Советской власти». И, тем не менее, вывод аттестации был совершенно неожиданным – «Как незаменимого специалиста оставить в академии".
Гончаров действительно был уникальным, «незаменимым» специалистом. Причем, не только теоретиком, но и практиком - разработчиком новых боевых средств и методов их использования. Достаточно сказать, что в 1915 году он создал 450-мм раздвижной трехтрубный торпедный аппарат, с успехом применявшийся на эскадренных миноносцах типа «Новик», а в 20-е годы развил основополагающие принципы боевого использования тяжелых артиллерийских кораблей и связанные с этим требования к их конструкции и вооружению.
После очередного ареста в 1930 году Гончаров был обвинен во "вредительстве в области вооружения кораблей" и осужден на 10 лет исправительно-трудовых лагерей. Но через 9 месяцев его освободили из заключения «как выдающегося специалиста в области создания минно-торпедного оружия".
А в 1948 году Гончарова обвинили в шпионаже в пользу Англии. К тому времени он стал вице-адмиралом, доктором военно-морских наук и даже лауреатом Сталинской премии.
Гончарова заключили в Лефортовскую тюрьму, где известный костолом полковник Комаров забил его на допросах до смерти.
[1] См. Федюкин С. А. Советская власть и буржуазные специалисты. М., 1965; Великий Октябрь и интеллигенция. М., 1972.
[2] Надзорное производство Главной военной прокуратуры №56311-55 по делу Игнатьева Н.И., Тошакова А.А., Петрова М.А. и др., с. 213-214