- Если я странное водное существо, о котором ты, Дина, даже не слышала, возможно ли, что мне надо просто зайти в море? А что? Чем плоха эта идея? – мы сидим на кухне и пьем зеленый чай из трав, которые Ден смог найти у своей матери. Каждая новая идея кажется хуже предыдущей. Но сейчас я уверена, что надо поступить именно так.
Дина скрестила руки на груди, прислонилась к стенке и пилит меня взглядом, пытаясь понять, что я из себя представляю. Ден потягивает чай, развалившись в кресле, и переводит озабоченный взгляд с меня на Дину и обратно.
- Мы не можем просто взять и позволить тебе войти в воду. Последний раз, когда это произошло, сирены обрели способность к пению, а ты стала странным существом, — русалка качает головой и поджимает губы.
- Вы не нашли мое кольцо? – вдруг вспоминаю я. За всеми этими превращениями из головы вылетело совсем.
Ден приподнимает вопросительно брови и кивает Дине, но та пожимает плечами.
- Еще не нашла, — резко говорит она. – Да и времени не было особо…
За окном раздается крик женщины.
- Вы нашли его?!
Я подскакиваю с места.
- Что? Нет…
Слышатся рыдания.
Ден отставляет чашку в сторону и выходит из дома, оставляя нас с Диной наедине. Я отворачиваюсь от девушки и утыкаюсь в чашку. Дина недовольно фыркает и что-то бубнит.
- Ты что-то сказала? – обращаюсь я вежливо.
- Не суйся к нему, а? – девушка смотрит злобным взглядом и все так же поджимает полные губы.
С улицы доносятся голоса, но разобрать сложно.
- К морю? Хорошо, я не пойду, — отвечаю и снова пытаюсь услышать, что происходит снаружи. Почему Ден все еще не вернулся?
- Да не к морю! А к … - Дина замирает, потому что парень возвращается на кухню.
- Ну, что там? Что случилось? – спрашиваю я.
- Новый труп, — выдыхает Ден. – И это ребенок.
Я роняю на пол чашку. Остатки чая разливаются по паркету.
- Это сирены? – Дина тоже поднимается со своего места.
- Скорее всего. Идем на пляж, я должен увидеть.
***
На пляже столпотворение. Полицейские оцепили небольшой участок, где лежит труп маленького мальчика лет пяти. Мать ребенка – соседка через три дома от моего. Я ее несколько раз видела. Всегда улыбчивая, радостная. Прекрасно воспитывала своего малыша. И вот сейчас она бьется в истерике, пытаясь пробраться за ограждения, но ее не пускают.
Мальчик находится почти у воды, его пижама с машинками напрочь промокла, в кудрявых волосах запутались водоросли. Волны омывают маленькие босые ножки. Руки раскинуты в стороны, на лице странная улыбка. Кожа бледная.
- Он утонул, — доносится отчет судмедэксперта.
- Он лег вечером спать, как он мог выбраться из дома? – женщина складывается пополам, закрывает лицо руками. – Всегда боялся темноты. Не вышел бы из дома ночью ни за что.
Дальше до меня доносятся только рыдания.
- Это все сирены, да? – поворачиваюсь к Дену, чтобы увидеть его бледное лицо. Он едва сдерживает себя, чтобы не убраться как можно дальше с места гибели.
- Они, — парень едва разлепляет губы.
На камень рядом с нами садится большая ворона.
- Смерть!— каркает она довольно отчетливо. Я вздрагиваю и машу рукой, чтобы прогнать птицу. Но та не улетает, только смотрит на меня черным глазом. Ворона склоняет голову, тщательно изучая. – Здесь! Здесь!
И срывается с места, хлопая черными крыльями. Птица улетает в сторону моря.
- Идем отсюда, — Ден подталкивает меня к выходу с пляжа. Его руки холодные, едва заметно подрагивают. Парень, видно, замечает, что я собираюсь обсудить происходящее прямо сейчас, поэтому он предупреждает меня. – Поговорим дома. Обо всем.
***
Вечером, когда Виталина возвращается из города, она застает нас втроем, сидящих на кухне.
- Здравствуй, Мореночка, — говорит женщина, вешая на крючок свой плащ-дождевик.
- Мам, они убили ребенка, — не давая Виталине даже войти в кухню, начинает Ден.
Женщина останавливается и вздрагивает. Переводит взгляд на меня, затем осуждающий на сына. На плите вскипает чайник и начинает заливисто свистеть, но никто из нас не обращает на это внимания.
- Мы обсудим это позже, — Виталина ставит сумки на свободную табуретку, а затем обращается ко мне. – Мореночка, тебя Пелагея не потеряла?
Как ненавязчиво сказать человеку, что ему уже пора домой. Первое место получает Виталина Петровна!
- Пелагея в больнице, — отвечаю я, вспоминая, как ездила сегодня днем. Она слаба, но выглядит уже не так плохо. Скоро обещали выписать. Без тетки в доме совсем пусто. И даже как-то неуютно. А еще я теперь чудо-юдо, которое может разнести этот самый дом на мелкие кусочки, только решив вздремнуть.
Виталина вскидывает руки.
- Что случилось?
- Сердечный приступ, — отвечаю, а затем перехожу на тему, которая волнует всех здесь. – Сирены убили маленького мальчика. Что вы собираетесь с этим делать?
Виталина удивленно смотрит на меня.
- Ты знаешь? Много?
- Все знаю. И даже больше, чем на данный момент вы.
Женщина оборачивается к сыну.
- Зачем вы ей рассказали? Пелагея просила, чтобы девчонку не вмешивали в наши дела, — я никогда еще не видела соседку такой разъяренной. – Как мне ей потом в глаза смотреть?
Я кашляю, пытаясь привлечь внимание.
- Это не они рассказали. Я сама все узнала. И Пелагея в курсе.
- Мам, Рена останется у нас ночевать. С ней происходит что-то странное, и я не могу допустить, чтобы она осталась один на один со своими проблемами.
Женщина устало садится в кресло и массирует пальцами виски.
- Постели ей тогда на втором этаже на диване. Дина, ты тоже у нас ночуешь?
- Да, — девушка кивает, даже не спрашивая разрешения.
- Сама тогда разберешься. Завтра утром вы мне все расскажите, сейчас я иду спать, — Виталина Петровна с трудом поднимается с кресла и выходит из кухни.
- Разве мы не пойдем говорить сегодня с сиренами? – кричит ей вслед Ден.
- Да, мальчик умер. Но сирены нас все равно не послушают. Я очень устала, Ден. Поговорим обо всем завтра. И о Морениных проблемах тоже завтра.
- Боюсь, что вы увидите все воочию раньше, чем мы успеем поговорить, — отвечаю я ей, но мой комментарий не доходит до адресата.
***
- Диван у нас продавленный, так что, наверное, ты будешь спать на моей кровати. А я уже тогда уйду на диван в другую комнату. Хорошо? – Ден достает из шкафа постельное белье, а мы с Диной стоим рядом.
- Хорошо, спасибо, Ден, — отвечаю я ему. Мне было бы все равно, где спать. Но такая забота со стороны парня льстит.
Я стелю себе кровать и иду пожелать спокойной ночи Дену и Дине.
- А ты где спишь? – спрашиваю у русалки, усевшейся на подлокотнике и задиристо болтающую длинными ногами.
- В ванной, — отвечает она. – Ночью мне нужна вода.
Я вырубаюсь сразу, как только касаюсь подушки. Не успеваю даже подумать о том, что сплю в чужой кровати. Что там за стенкой Ден, а в нескольких метрах от нас бушуют сирены.
Ночью, как и в прошлый раз, меня будит пение. За дверью слышатся шаги. Кому еще не спится?
Поднимаюсь с кровати и прокрадываюсь к двери. Приоткрываю ее совсем чуть-чуть, чтобы увидеть, как Ден спускается по лестнице вниз.
- Ден? Куда ты? – спрашиваю я его, но парень не отвечает.
Он скрывается из вида за поворотом. Сбегаю по ступенькам, чувствуя неладное.
Слышится скрежет замка – это входная дверь. По ногам сквозит ветерком. Куда он? У меня не остается времени, чтобы позвать кого-нибудь на помощь или предупредить, поэтому просто выскакиваю за Деном, но его уже и след простыл. Только открытая калитка от ветра шатается.
Если это сирены, значит, парень мог пойти только к морю. В тапочках бегать неудобно, но так хоть не колют ноги мелкие камушки. Я, как есть, в пижаме устремляюсь к пляжу. Нельзя позволить, чтобы они утопили Дена.
Устаю очень быстро, но не останавливаюсь. Плевать на то, что сердце бьется уже в горле, плевать, что легкие не хотят втягивать воздух. Надо помочь своему другу. Я не замечаю ничего вокруг. Ни звездного неба, раскинувшегося над головой, ни пожухлой травы по бокам дороги. Только вижу впереди силуэт Дена, да слышу пение сирен.
Когда я добираюсь до пляжа, парень уже ступает одной ногой в воду. Вокруг него танцуют девушки, красиво кружатся, едва касаясь ступнями волн. Они будто парят над морской гладью. Их легкие платья кажутся прозрачными. Волосы развиваются на невидимом ветру.
А Ден протягивает к ним руки и идет вперед. Забываю, насколько крута тропинка, что ведет с утеса к берегу, и подворачиваю ногу. Падать оказывается не так больно, как я думала. Только камень сдирает кожу локте, но я продолжаю скатываться вниз на песок, ничуть не заботясь о своей сохранности.
Стараюсь быстро вскочить на ноги, но руки увязают в теплом песке, а ноги почти не слушаются. Мне чудится, что проходит вечность, когда я подбегаю к Дену, который уже вошел в воду по пояс.
Его клетчатые пижамные штаны полностью намокли, штанины медузами плавают вокруг ног. Голый торс покрыт мурашками, но парень не замечает. Он продолжает идти, слепо доверившись красивым певицам, что отдаляются от него, порхая над водой в странном завораживающем танце.
Обхватываю парня за пояс и пытаюсь вытащить обратно на берег, но он слишком тяжел для меня.
- Ден! Ден немедленно очнись! – встаю перед ним, машу руками перед лицом, но глупая блаженная улыбка не сходит с его губ, а он также продолжает наступать.
Завороженные собственным танцем, сирены не сразу замечают меня, скачущую вокруг парня и пытающуюся что-то предпринять меня. Первой меня видит главная морская дева – Аглаопа. Я ее запомнила еще с прошлого раза. Она держалась намного суровее других.
Сирена подлетает к нам ближе и застывает на месте, разглядывая меня. Ден уже зашел в воду по горло, а мне приходится грести – ноги едва касаются песка. Я не сразу вижу сирену, все так же продолжая глупые попытки по спасению парня.
Все, что я могу сделать – это ударить хорошую пощечину. Обычно в фильмах это помогает. Но, поможет ли это в реальности, мне не известно. Удар звонко разносится над морем. Только Ден вновь делает очередной шаг.
- Да очнись же ты! – кричу я на него.
Как только Аглаопа разрывает круг танцующих сирен, действие магии прекращается. Парень застывает на месте, удивленно хлопая глазами.
- Это она! Она! – вдруг резкий крик Аглаопы заставляет меня дернуться. – Она здесь!
Аглаопа что-то говорит, срываясь на птичьи вскрики. Ее сестры вторят ей, звонко каркая и щебеча.
Ден кивает на берег, и мы устремляемся к пляжу, пока сирены заняты радостной новостью. Девы не сразу замечают наше отсутствие, но когда видят пропажу, мы уже почти выбираемся на влажный песок.
- Скорее! Скорее уходим! – торопит меня Ден, а я с трудом передвигаю ногами и уже почти ползу по холодному берегу.
Он помогает подняться и тащит за собой. Сирены издают яростный вопль. Боюсь оглянуться и узнать, что происходит за спинами, но все же поворачиваю голову. Девушки уже обернулись птицами. Злые гримасы на лицах страшат меня меньше, чем сверкающие когти, которые приближаются к нам с невообразимой скоростью.
- Ден, они уже близко! – визжу я, карабкаясь по тропинке на склон.
Над головой слышится шум крыльев.
Мы почти взобрались, осталось немного. Я спотыкаюсь и падаю. Плечо пронзает острая боль. Рядом слышится страшный жуткий смех сирен.
Ден уже сам выбился из сил, но продолжает тянуть меня за руку наверх. Еще несколько шагов. Я наверху, только Аглаопа нас не отпускает. Она яростно кричит и бьет крыльями, заходя на новый вираж.
Ден толкает меня на землю и придавливает собой сверху. Он несколько раз вздрагивает, видно, сирена наносит смертоносные удары.
Загребаю рукой горсть пыли и камней.
- В сторону, — шепчу я Дену, тот с трудом падает рядом со мной. Изворачиваюсь и бросаю в подлетевшую слишком близко Аглаопу песком. Пыль попадает ей в глаза, камни бьют по крыльям.
- Бежим, бежим! – я совершенно не соображаю, что происходит, только тяну Дена за собой.
Надо убраться с пляжа. Как можно дальше. Сильный порыв ветра относит сирену назад к морю. Птица яростно бьется, пытаясь нас догнать, но что-то не дает ей улететь с пляжа.
Только у участка Дена замечаю, что бегу без шлепок. Канули в пучину, когда я пыталась вызволить парня из моря.
Добравшись до дома, мы забегаем внутрь, заперев дверь на засов, приваливаемся к стене и даем себе время отдышаться.
