- Бать, домой идём.
Валерий расслышал угрюмый голос сына. Тёмка бросил велосипед, подошёл к отцу. Рядом, в траве, валялась пустая бутылка из-под водки… Мальчишка наклонился, поднял бутылку: так и есть… водка там была когда-то, а сейчас батя пил самогонку деда Петра Кузьмина. Отец поднялся. Удивительно, отметил Артём. Не пошатнулся даже… Хорошо, что на смену бате только завтра вечером. Батя виновато объяснил:
- Да ты не думай, Тём… я не один пил… Кум, Серёга Ефимов, завтра жену с дочкой из роддома забирает. Потом ещё мужики подошли – Серёгу поздравить. Ну, ты ж понимаешь: у них с Татьяной трое пацанов. Серёга – батя всё ж пошатнулся, рукой провёл по лбу, – всё девчонку добивался… Танюша и родила вот… ему. Три пятьсот!.. И – пятьдесят два сантиметра – красавица девчонка!..
- Ага… модель. – Тёмка поддержал батю. Вздохнул: – А чего ж сегодня-то квасили… если забирает завтра…
- Я ж завтра на смене.
Артём догадался: основное будет послезавтра… Правда, есть надежда, что Татьяна Ефимова позволит мужикам выпить чисто символически: по рюмке-другой. У Татьяны в таких случаях разговор короткий… Бывало, кум Серёга по полгода даже не смотрел в сторону «Шахтёрской зорьки» – поселкового кафе, где мужики любили обсудить последние новости: начинали с обычной драки на минувшей свадьбе горного мастера Ивана Андреева и воспитательницы детсада Милочки Комлевой до международной обстановки…
Отец положил руку на плечо сына:
- Ты ж куда-то собирался? Так ты это… За меня не волнуйся, я потихоньку… сам.
Артём с сомнением посмотрел на батю… Катюшка сказала – ждать будет… Они договорились на озеро съездить. Поднял велосипед:
- Ладно, бать. Домой иди. Я там картошку почистил. Скоро приеду, пожарим. Ужинать будем. Ты салат сделай.
Отец кивнул, поднялся по тропинке к посёлку… Усмехнулся: не заметил Артём. Не заметил, что во внутреннем кармане ветровки – ещё целых полбутылки дедовой самогонки…
Серёгина девчонка – вроде бы Ксюшкой назвать решили… – родилась в тот же день, когда и его Тёмка должен был родиться… только с разницей в тринадцать лет… Должен был родиться в апреле, а появился на свет в феврале... День рождения сына не отмечали. Когда Артём совсем маленький был, Валерий всегда покупал торт, игрушки… А потом – Артём уже в третьем классе был – купил велосипед. Самый крутой… дорогущий… Мальчишка счастливо оглядел подарок, тут же попробовал – промчался по улице из конца в конец. Февраль выдался необыкновенно тёплым, дорожки уже подсохли. Тёма спрыгнул с велосипеда, брови нахмурил, глаза опустил… Вздохнул:
- Пап! А давай – будто ты просто велик купил… не на день рождения. – Посмотрел отцу в глаза, твёрдо повторил: – Просто так… не на день рождения.
Валерий растерялся… А потом почувствовал, что ресницы повлажнели: вырос, что ли, сын?.. Прижал к себе мальчишку:
- Ну, давай… просто так. Просто ты вырос… и старый велосипед совсем маленький. – Заторопился: – Ну, как? Годится?
- Годится, пап! Я как раз такой и хотел!
С кумом Серёгой тогда всю ночь пили…
- Серёга!.. – Валерка Торопов сжимал руками виски. – Серёга! Мальчишка мой… Сын, Тёмка… понял вот… что нечего нам с ним праздновать-то… в этот день… Сам понял, Серёг!.. Десять лет пацану… И десять лет… – Валерка шарил рукой по груди, словно старался боль в сердце унять… Задохнулся, рванул рубаху, пуговицы – врассыпную…
Кум Серёга налил по полной:
- Давай, Валер!.. Давай… за Иришу твою… За любовь вашу. Все ж помнят, как вы… ещё с пятого класса!.. Как из армии она тебя ждала… – Серёга тоже обхватил голову руками: – Дееесять лет!.. А как один день… Будто вчера было… – Обнял кума: – Валер! Сын-то у тебя!.. Сын у тебя есть, – воон кааакой! Всё равно, что Иришка рядом…
После того они с Артёмом и не отмечают его дни рождений…
Валерий в дом не зашёл. Сел на скамейку у крыльца, под яблоней. Достал бутылку.
- Сын у тебя!.. Воон кааакой! – вспомнились Серёгины слова… Воон кааакой – это сейчас Артём вон какой… В свои тринадцать – почти вровень с ним, с батей… Глаза Иришкины, – большие, серые… задумчивые. И волосы тёмные, вьются… Иришка девчонку хотела… Чтобы волосы – как у неё, длинные, волнистые… А Валерка сына ждал. Он тогда только из армии вернулся – в ВДВ отслужил… На этой волне, понятно, мальчишку хотел. А Ириша ласково смеялась, уговаривала:
- Неет, Валер… Ты представь: дочка, девочка… Маленькая, ласковая. Обнимет тебя… Косички с бантиками, я платьишек ей нашью… и свяжу… Красавица она у нас будет. Папина.
Валерка мечтательно улыбался: заманчиво, конечно, – девчонка…Маленькая и ласковая, как Иришка… И косички с бантиками… Возьмёшь вот так крошечную ладошку, пройдёшь с ней по поселковой улице… до шахтоуправления. А мужики – свои, из команды горноспасателей, восхищённо оглядываться будут: ну, Торопов!.. Ну, Валерка, – молодец! Постарался!..
Но первый должен быть сын, – Валерий стоял на своём. Девчонке нужен старший брат.
Валерий налил в стакан водку. Это сейчас Тёмка – вооон какой… А тринадцать лет назад… Мальчишку даже в ЗАГСе не регистрировали… объяснили Валерию: если проживёт неделю, тогда приходите. Так положено, если ребёнок на свет появился с весом, что не дотягивает до килограмма…
В ту ночь, когда машины горноспасателей мчались к шахте, – на втором участке рванул метан… – Валерий не знал, что его Иришка, медсестра из шахтёрского медпункта, уже прибежала на шахту… Мужики не пускали её, но она отмахнулась, спустилась в забой ещё до приезда горноспасателей. Суматоха страшная тогда была, – уже пятерых подняли… а живой один, Юрка Алексин… Никто и не заметил, что медсестра в клеть вошла – за секунду до спуска… Наравне с мужиками вытаскивала шахтёров из-под страшных завалов… Гришку Тихонова вытащила в последнюю секунду перед новым взрывом… Рухнула кровля выработки…
В машине «Скорой» Иришка ненадолго пришла в себя… Нашла Валеркину руку, глаза прикрыла:
- Устала я, Валер. Я… просто устала. – И заплакала: – Ты прости меня…Я вспомнила, как до армии ты в шахте работал… и сейчас там… сегодня там наши мальчишки были, из нашего класса, – Андрей, Игорь… Димка… – Прошептала: – Я не думала, что… обвал…
Ирина так и не узнала, что родился Артём. На УЗИ не удавалось рассмотреть – сын или дочка… А Ириша и радовалась:
- И хорошо, что не видно! Пусть остаётся тайна, да, Валер?
Так и осталось для неё тайной, что уже незадолго до рассвета родился сын.
Торопов допил дедову самогонку… Прислушался, вздохнул: нет, ни в одном глазу… Будто и не пил…
Скрипнула калитка. Артём поставил велосипед в гараж, рядом с отцовской машиной. Взгляд упал на пустую бутылку. Сел рядом с отцом.
- Бать!.. Ты б женился.
Валерий Павлович усмехнулся: ого!.. А сын серьёзно объяснил:
- Не к лицу командиру горноспасательного отряда неженатым ходить. И вообще, бать. Тяжело нам… по хозяйству. Я вот и то вижу… как Анна Александровна смотрит на тебя… когда ты на родительские собрания приходишь.
Валерий Павлович обнял сына:
- Много ты видишь. Я на родительских собраниях раз в три года бываю.
- А ты почаще бывай.
- Ну, ты ж у меня не двоечник… чтобы я через день в школе был.
- А она…Анна Александровна, тебе совсем не нравится? – мальчишка затаил дыхание.
Торопов улыбнулся. Поднялся, взъерошил тёмные Артёмкины волосы.
-Ты дневник-то заполнил? Видел вчера… твою Анну Александровну. Ладно, пойдём картошку жарить.
После ужина Тёмка вымыл посуду – об этом напоминать ему не надо было. Полистал дневник, покосился на отца: кто ж в конце апреля дневник заполняет… в седьмом-то классе! Поднял глаза:
-Бать! А она… совсем не похожа… на нашу маму Иру?
- Совсем не похожа, сын.
Торопов нахмурил брови: зачем, чтобы мальчишка надеялся… Похожих на Ирину нет на всём белом свете…
Продолжение следует…
Часть 2 Часть 3 Часть 4 Часть 5 Часть 6
Часть 7 Часть 8 Часть 9 Часть 10 Часть 11
Часть 12 Часть 13 Часть 14 Часть 15 Часть 16
Часть 17 Часть 18 Часть 19 Часть 20 Окончание
Навигация по каналу «Полевые цветы»
