У "Леди Лилит" Данте Габриэля Россетти есть "сестра", куда менее популярная, но не менее интересная.
"Леди Лилит" с телом Фанни Корнфорт и лицом Алексы Уайлдинг - одна из наиболее широко известных работ Данте Габриэля Россетти - практически гимн чувственной красоте, к которому, к тому же, прилагается сонет на аналогичную тему. Оригинал стихотворения и наш вольный перевод можно посмотреть тут.
Но мало кто знает, что "Леди Лилит" - это всего лишь часть диптиха, второй частью которого является "Сивилла Палмифера" - вещая дева, несущая пальмовую ветвь. Несмотря на то, что сивилла - это традиционное для античного мира именование пророчицы, в данном случае образ не имеет прямой литературной или исторической отсылки и является общим воплощением мистического женского начала, которое Россетти противопоставляет чувственному началу "Леди Лилит"
В "роли" Сивиллы Алекса Уайлдинг (на этот раз не только лицом, но и "во плоти"), сидящая в позе практически полностью повторяющей позу Лилит, но ее роскошные волосы теперь убраны под накидку, а в руках она держит не зеркало (символ тщеславия), а пальмовую ветвь - символ побед и бессмертия.
Интересно, что когда самого художника просили объяснить, почему его героиня держит в руках именно пальмовую ветвь и какую смысловую нагрузку несет этот атрибут, Россетти отвечал, что это знак первенства, которым он наградил лучший из своих женских образов. Справедливости ради следует упомянуть, что у художника была склонность влюбляться в свои работы, так что он называл "лучшей" практически каждую из них.
Впрочем, и без пальмовой ветви символов на картине хватает. Художник нагнетает мистическую атмосферу, собирая на картине едва ли не добрую половину мифологических клише и артефактов. Тут есть и голова амура с повязкой на глазах (традиционно символизирует слепоту любви) и жертвенное пламя, исходящее из металлических светильников (указывает на то, что любовь требует жертв), и голова Горгоны (символизирующая ужас), и череп (традиционно указывающий на бренность всех земных страстей), и сфинкс (указывающий на то, что любовь - это таинство), и венок из алых роз (символ наслаждения), и алые маки (возвещающие забвение), и бабочки (символизирующие душу и ее бессмертие).
Весь этот "мистический винегрет" выглядит куда менее осмысленным, чем более конкретная литературная и личная подоплека, зашифрованная художником в написанной практически в то же время картине "Beata Beatrix". Любая другая модель затерялась бы на фоне многозначительного великолепия символического задника "Сибиллы..." , но Алекса прекрасная и невозмутимая ухитрилась стать центром картины - ее бесстрастный взгляд устремлен в мистическую даль.
Интересно, что свою чувственную Лилит Россетти одел в белые одежды, символизирующие в данном случае невинность даже самой чувственной страсти, тогда как как Сивилла сохраняет свою отрешенность в ярко красных одеждах, похожих на пылающую лаву.
Россетти не был бы собой, если бы и тут не обошлось без стихов. Если сонет в часть "Леди Лилит" называется " Красота тела", то стихотворение в честь Сивиллы называется "Красота души"
Под аркой Жизни, где Любовь и Страх,
Где Смерть и Тайна бодрствуют в дозоре,
Там, на престоле, в царственном уборе
И с пальмовою ветвию в руках
Узрел я Красоту: в ее глазах
Мне просияли небеса и море —
Тем светом, что влечет нас в женском взоре
И, как рабов, пред ним бросает в прах.
Вот образ Красоты благословенной,
Той, что я звал своею Госпожой, —
Хоть знал лишь по внезапным перебивам
В груди, по ускользающим извивам
Одежд, — за кем стремился всей душой,
Кого искал на всех путях вселенной!
(Перевод Григория Кружкова)
