Продолжение. Часть 1, Часть 2, Часть 3
— Макс, ты где там, давай к нам быстрее! — он прочитал новые сообщения в Тик-Токе и поспешил убрать телефон, к которому теперь было неприятно даже прикасаться — точно какая-то заразная плесень сочилась с яркого экрана.
Стараясь не споткнуться, Макс обошел пустой ангар по периметру, но ничего примечательного не обнаружил. Несколько пожелтевших газет «Правда» от 12 марта 1989 года, помятый и пустой, судя по звуку, баллон огнетушителя, полупустую водочную бутылку с каким-то желтоватым содержимым — вот, собственно и все.
К тому времени, как он выбрался наружу, солнце уже практически ушло за горизонт и завод погрузился в мрачную увядающую тишину. Макс снова перечитал записку отца, но не нашел ни одного ответа на свои вопросы, точнее, на один вопрос — что ему делать. То, что в саду творится какая-то чертовщина, ему было понятно и без дополнительных разъяснений.
Макс остановился на поросшей дикой травой, растрескавшейся и вздыбившиеся асфальтовой дорожке, ведущей от склада к цеху и прислушался.
Неотступное, неослабевающее ощущение, что за ним постоянно кто-то следит усилилось до предела. Он знал, что в незнакомых диких местах это нормально, — так мозг держит организм в тонусе, дабы не стать легкой добычей.
Он почувствовал как дрожат ноги и страх, парализуя волю, крадется по копчику. За массивной трансформаторной будкой, на крыше которой росли пышные кусты, что-то негромко треснуло и он сильно вздрогнул.
Больше всего сейчас ему хотелось опрометью кинуться домой, залезть под одеяло и уснуть, чтобы утром, вскочив, рассказать брату, какой страшный сон ему приснился. Он был даже готов стерпеть неминуемую издевательскую усмешку — лишь бы на самом деле все происходящее оказалось сном.
— Эй! — несмело позвал он и подождал несколько секунд. — Эй, — повторил Макс и голос его предательски дрогнул. Он едва не расплакался, комок застрял в горле. — Пожалуйста, не пугай меня… — шепот вырывался из его рта и повис в звенящей тишине.
Взгляд его остановился на огромной надписи на стене цеха — серыми печатными буквами, облезлыми от старости и дождей там было выведено: «КТО ТЫ, ЧЕЛОВЕК?».
Позабыв о своих страхах, Макс зачарованно смотрел на надпись, пытаясь понять, что же именно они хотели спросить. Машинально он ощупал себя, потом ущипнул за бедро и — скорчив от боли гримасу, неожиданно громко даже для самого себя сказал:
— Да! Да! Я еще человек! Точно!
— Вот и хорошо, — произнес молодой и твердый голос позади него.
Макс резко обернулся. Письмо отца, которое он продолжал держать в руках, выскользнуло и, кувыркнувшись пару раз в воздухе, опустилось в полутора метрах аккурат в черное мазутное пятно.
Макс поднял глаза. Значит, шестое чувство все же его не обманывало — все это время за ним действительно следили — и делал это высокий, но очень худой мужчина, вернее, даже старик, судя по грязным космам волос и глубоким морщинам на лбу. Старик стоял метрах в шести- семи. Вероятно, все это время он скрывался за трансформаторной будкой, а может быть, и в ней. Одет он был в длинный черный плащ без рукавов и черные штаны. Худые тонкие руки, однако жилистые и очень загорелые, он скрестил на груди.
На его груди виднелась татуировка, начала которой Макс разглядеть не смог, зато конец ее в виде головы змеи — обвивал шею старика.
— Вы… — пролепетал Макс, — вы…
Старик засмеялся суховатым лающим смехом, потом резко затих.
— Я. Да, я видел как ты пришел, если ты об этом. — Он кивнул на бумажку. — Батя предупреждает тебя, верно?
Макс отступил на шаг назад. В кармане снова пискнул телефон и тут ему пришла мысль, что возможно, самым правильном шагом сейчас — будет схватить ноги в руки, выскочить в цех, убежать от старика и вызвать полицию. А потом ответить друзьям и согласиться на все их предложения — и не важно, что они там делают.
Словно угадав его мысли, старик покачал головой.
— Полиция тебе не поможет. Твой отец должен был предупредить. Он не глупый человек.
Уже готовый сорваться, Макс замер на месте.
— Да… — сказал Макс. — Да, он, кажется…
Старик кивнул.
— Я видел его. Видел, как он… приходил сюда не так давно.
— И вы не помогли ему? — вырвалось у Макса.
Глаза старика сверкнули.
— Помог ему? Помог… — лицо его посерело, стало еще более черствым и неприятным. — Он вдруг повернулся спиной, опустил руки и черный плащ соскочил с его обнаженного торса. — Смотри!
Макс уставился на его спину и ему стало не по себе. На теле старика были вино два глубоких отвратительных шрама, пролегающих вдоль позвоночника, словно две свежевырытые могилы.
— Вот же черт… — прошептал Макс и поспешил отвести взгляд. Смотреть на эти увечия было невыносимо. — Кто это вас… так?
— Кто? — старик проворно поднял и одел плащ. — Твой папа. Кто же еще.
Макс отшатнулся. В глазах потемнело и он почувствовал, что его сейчас вырвет.
Старик в два шага оказался рядом и поддержал мальчика за руку.
— На, глотни воды.
Макс отпил из протянутой бутылки свежей холодной выды. Ему стало немного легче, но голова продолжала кружиться.
— Что вы такое говорите? Мы… мы сюда приехали не так давно. И… и папа работает на фирме…
— На какой?
Макс задумался. Он говорил, что-то с продажами. Какой-то «снаб» или «импорт» или что-то в этом духе — но если подумать, по правде-то говоря, Макс не знал точно, чем отец занимается, ему это было не интересно. Может быть, Андрей знает, но с братом они на эту тему тоже не разговаривали.
Ему пришлось ответить старику:
— Не знаю… что-то с торговлей. Но сейчас этот ковид и папа часто работает из дома. Что-то на компе делает.
Старик кивнул, обернулся и показал длинным пальцем, на котором Макс заметил серебристое кольцо, в сторону округлого и наполовину осыпавшего здания.
— Видишь вон ту развалину?
Макс кивнул.
— Твой отец был главным в ней.
Макс вопросительно уставился на старика.
— А-а… ты хочешь спросить, чем он занимался?
Макс не хотел, точнее хотел, но теперь очень, очень боялся и задать этот вопрос и — еще больше — узнать на него ответ. Он мотнул головой и замер.
Старик развел плечи, потом снова свел их, будто у него болела спина.
— Это главная лаборатория. Он был ее начальником и вдохновителем всех экспериментов. Прости, если тебе тяжело это слышать.
Тяжело это слышать? — только и успел подумать Макс, как земля перед ним закачалась и то ли от обиды, то ли от жуткого напряжения — он вдруг разрыдался.
— А… дядя… дядя Мартын тогда… — всхлипывая, сказал Макс.
— Дядя Мартын… да никакой он не Мартын. Его жене не повезло, она тоже участвовала в экспериментах, была, как и я, подопытным кроликом, но потом… — глаза старика подернулись дымкой, потом в них полыхнул огонь — так закатный отблеск, отразившись от разбитого осколка, выдал все муки и терзания этого странного человека. — … потом нас распределили по специнтернатам для психически больных. Кому-то удалось сбежать, как мне. Кто-то до сих пор там.
— А тетя… Галя?
— Тетя Галя? — рассмеялся старик. — Ее зовут «Номер 9», а я — «Номер 14». Номер девять не выдержала испытаний и, насколько я знаю, у нее была зафиксирована клиническая и даже физическая смерть. Но… дядя Мартын, или как он себя называет, это санитар из морга. Судя по всему, он как-то помог ей. Спас ее, если можно так выразиться.
— Я… я только сегодня ее первый раз увидел. Мы с братом приехали из школьного лагеря и тут… тут что-то творится.
Старик быстро взглянул на мальчика и вдруг словно спохватился.
— А ты… — он шумно втянул воздух широкими ноздрями. — Ты то…
— Я норм, — быстро сказал Макс. — Я норм. Там написано, — Макс кивнул на бумажку, которая уже стала впитывать в себя черную плесень: — Папа… отец написал, что у меня какая-то особенная группа крови… и я… в общем, не могу заразиться.
— Особенная? — старик удивленно и с каким-то то ли испугом, то ли благоговением посмотрел на мальчика. — Это какая?
— Нулевая. Вроде бы.
— Не может быть! — вырвалось у старика и теперь уже он — как-то неуклюже, смешно, раскинул длинные руки и повалился навзничь, медленно, как падают в кино подстреленные люди.
Макс ринулся к нему и если бы не подставленные руки, старик неминуемо ударился бы головой о сломанный надвое бордюрный камень с торчащим железным штырем.
Макс уложил старика на землю, под голову сунул снятый с себя худи, потом взял бутылку воды и приложил горлышко к губам старика.
Через пару минут тот открыл глаза. Небесно голубые, яркие глаза пронизывали Макса насквозь, отчего у того по спине и ногам забегали мурашки.
— Я… я так долго искал тебя, — прошептал старик и сжал руку Макса. — В документах было упоминание, что такие люди существуют, но… это была лишь теория, никто не знал, есть ли они на самом деле.
Макс смутился, попытался высвободиться, но старик держал его крепко, видимо боясь упустить.
— Но зачем? — тихо спросил Макс. — Зачем я вам нужен?
Задавая этот вопрос, Макс точно знал, что ответ ему не понравится, но он даже не предполагал, что придётся услышать.
Старик открыл рот, словно выброшенная на берег гигантская рыба, но в этот момент совсем рядом, буквально в пятидесяти метрах раздался оглушительный вой полицейской сирены.
Они взглянули друг на друга и мгновенно поняли, что сейчас будет.
— Бежим, — прошептал старик. — Бежим!