Подлинная история о жизни семьи строгановских крепостных, где герой произведения через призму своего опыта и воспоминаний рассказывает о судьбах членов своей семьи и о тяжелых 1900-х годах, как в России, так и на Урале в частности.
Автор повести "Манихины. Сказание о Земле Усольской", 2010г., Иван Лукич Волков, и есть потомок этой семьи. Можно сказать, что повесть автобиографична.
Отрывок из повести, часть 2
… Такие рассказы часто можно слышать от тех солдат, калек, которые вернулись с фронта. Они не о том, что на войне убивают, о том, что настоящие офицеры или погибли, идя в атаку впереди своих солдат или запили от того, что не в состоянии что-либо изменить, одним словом полная безысходность армейского положения. В окопах стали появляться газеты и листовки в которых пишут:
«Солдаты и офицеры, бросайте оружие и уходите с фронта. Зачем вам проливать кровь и гибнуть, защищая дармоедов? Ваши семьи нищенствуют, дети умирают от голода. Долой царское самодержавие!»
Когда у солдата нет веры в победу, когда неспокойно у него на душе из-за семьи, можно ли с таким солдатом идти в наступление, конечно, нет.
1916 год принес развал в ряды армии, забастовки и стачки на заводах и фабриках, крестьяне отказывались сдавать хлеб для фронта.
Для того, чтобы подавить стачки и забастовки, правительство вынуждено было снимать солдат с фронта и посылать их на подавление волнений. Рабочие Нового Усолья, Дедюхино и Лёнвы стали чаще бастовать и выдвигать политические требования:
«Конец войне! Долой самодержавие! Вся власть Советам!»
Теперь, для подавления забастовок на Содовом заводе губернатор перестал отправлять солдат, т.к. они - вчерашние рабочие и крестьяне, а потому не доверял. Присылал казаков – это особое сословие России. Всех, кто попадал в список организаторов забастовок, отправляли на фронт, заводы и фабрики ощутили нехватку рабочей силы. Положение усугублялось: не хватало топлива, транспорта и продуктов питания.
Ездить через тайгу стало опасно. Собирались по 10 человек с ружьями, т.к. на дорогах появились недобрые люди. Отбирали все, что везешь – голод толкает людей на преступления.
Всё Новое Усолье встало «на дыбы», вздыбилось митингами, демонстрациями, откуда-то взялись агитаторы разных мастей: кадеты, эсеры, большевики, меньшевики. Все кричат, все митингуют, кого слушать не знаешь.
...
Заканчивается 1916-й год, декабрь месяц, стоят холода. Солеварницы еле дымят – дров нет, угля не хватает. Обстановка накалена до предела, у всех плохое предчувствие, что-то тяжелое нависло и гнетет. Этот год напоминает 1905 год. Такой же разброд и шатание, никто не хочет работать, а все хотят есть, все митингуют, каждый старается перекричать другого, откуда только взялись? Раньше в Новом Усолье вроде бы их не было, а вот сейчас откуда-то появились.
Иван вновь стал ездить через Каму на Содовый завод. Правда, там уже никого не осталось из тех старых кадровых рабочих, мастеров - нет тех, кому он доверял, с кем мог безбоязненно говорить на любые наболевшие темы. Одни на фронте, а других сослали в Сибирь, кое-кто в тюрьме.
Война идет уже 3-й год. Заводы страны и Урала, а также соляной промысел Нового Усолья находятся на военном положении. Стране бы собраться в единый военный кулак, а получается наоборот – полный развал.
Забастовки, стачки, митинги, аресты – все это приведет к развалу страны.
"Как это понять и разъяснить, как живут люди, которые не работают, митингуют, на что, на какие средства они живут, ведь у всех семьи и дети?"
Ивану разъяснили, что, оказывается, на заводе работают профессиональные революционеры. Профессия электрик – лишь прикрытие, для ведения революционной работы на заводе. Для безработных же существует рабочая солидарность. Со всей России приходит денежная помощь или присылаются продукты питания и одежда.
В итоге, Иван понял, что идет планомерная подготовка к свержению царя и отстранение хозяев от заводов и фабрик. Ему ни помещиков, ни царя совсем не жаль, пусть их низложат, но душа болела за соляной промысел. Всю свою жизнь он трудился здесь и смотреть, как его разоряют и быть равнодушным, нет, это не для него.
"Пусть свергнут царя, отберут у хозяев заводы и фабрики, а что потом, потом нужно все это снова восстанавливать?"
Однажды Любава предложила ему сходить с ней в церковь, в которой они венчались и крестили детей.
Спасо-Преображенский собор Нового Усолья встретил их стройным и приятным пением хора. Священник несколько раз громко произносил: «Боже царя храни». После церковной службы, Иван вернулся домой одухотворенный со спокойной душой и подумал:
Если по всей России проходят такие службы и по всей матушке России в церквях просят бога сберечь и сохранить царя, то и волноваться нет причин – все будет сохранено и будет, как прежде. Можно быть уверенным, что Российский трон незыблем. Он просуществовал уже 300 лет с 1613 года, а сейчас февраль 1917 года.
Не успела пройти неделя, как пришла весть из столицы – произошла февральская буржуазно-демократическая революция, Император Николай II отрекся от престола в пользу своего брата Михаила Александровича. Но, Великий князь Михаил Александрович Романов отказался от российской короны и императорского трона. Временное правительство во главе с Керенским А.Ф. взяли власть в свои руки.
Россия встала на дыбы.
Временное правительство снова провозгласило лозунг: «Война до конца, до победы».
Что делается в стране , что делается на фронте!?
В Новом Усолье снова митинги, кругом ораторы, но народ в растерянности - не знает кого слушать, кому подчиняться. Половина работников из администрации соляных промыслов уехали, а куда - не ведомо.
Вся усольская земля бурлила манифестациями. Создавались Советы рабочих, крестьянских и солдатских депутатов. В стране воцарилась полная демократия, множественные политические организации теперь могли существовать легально, можно делать все, кому что вздумается. Солдаты стали уходить с фронта, прихватив с собой винтовку, а кое-кто вернулся домой с разобранным пулеметом. На земле Нового Усолья возникли Советы, во главе с левыми эсерами. На Содовом заводе тоже были Советы, в них входили большевики с эсерами. Эсеры вели агитацию за продолжение войны с Германией. Это вызвало бурные протесты среди рабочих и солдат.
…
Еще не успели убрать и снять урожай, а представители налоговой из губернии уже все подсчитали. Ты, крестьянин, вынь да положь, отдай все, что с тебя причитается, а как жить семья крестьянина будет – это его проблема и никого другого она не волнует. Никого не волнуют калеки, пришедшие с войны, ходят, стучат деревяшками, а как они будут жить – это тоже их проблема. Они защищали царя и Отечество, дали им винтовки в руки и сказали «идите и убивайте врага». Пока мужик здоровый, он нужен государству, царю, а пришел с войны калекой, нет им помощи ни от царя, которого свергли, нет и помощи от тех, кто свергнул царя. Все забыли про мужика – защитника Отечества.
На ежедневных стихийных митингах слышны партийные возгласы: «И когда только мужик перестанет батрачить все на кого-то, пора бы уже работать и на себя». А партий столько, что мужик и со счету сбился и каждая партия хвалит себя, а другую ругает. Вот и пойми, где она эта правда, а в деревнях люди пухнут от голода.
…
По сравнению с 13-м годом продукты подорожали раз в 10, а керенские деньги, никто и брать не хочет. Сколько было у Ивана золотых царских червонцев, он их давно поменял на продукты.
Сейчас на заводе опять протест, теперь против контрреволюционных действий Временного правительства. В этой политической стачке участвовал весь Урал.
К чему приведут эти митинги и стачки, как жить? Раньше каждый знал свое место в жизни, сейчас нет порядка, все кричат «демократия», а что это значит – никто не знает.
…
С приходом зимы в Новое Усолье пришла новая весть. В Петербурге произошел вооруженный переворот. Временное правительство свергнуто, власть оказалась в руках большевиков. На следующий же день Новое Усолье и Содовый завод были уже в курсе произошедшего.
Появились красные транспаранты, на которых белой краской было написано «Вся власть Советам рабочих и солдатских депутатов!»
По улицам бегали люди и кричали: «Конец войне! Вся власть народу! Землю крестьянам!»
Народ собрался на площади возле Спасо-Преображенского собора: крики, флаги, призывы. Всюду слышны призывы низложить администрацию, как пособников и холуев, другие призывают не слушать большевиков и оставить все, как есть, ждать указания из Москвы и Петербурга.
Ораторы друг друга толкают, стараются один другого перекричать, одни поднимаются, другие стараются их столкнуть и не дают подняться. Рядом бегает церковный староста, беспокоится, чтобы не сломали доски.
- Ой, осторожно, не ломайте доски, ой не ломайте, они церковные!
Но кто будет оберегать доски, если происходит такой содом?
Вся интеллигенция держалась отстраненно от импровизированной трибуны, и казалось, что их это совершенно не касается.
Иван недоумевал, почему они так спокойно к этому относятся, может быть, они что-то знают, о чем неизвестно ему.
Эсеры с кадетами и меньшевиками требовали арестовать большевиков и отправить их в тюрьму.
Вот и разберись за кем стоит правда. Если в таком небольшом селе, как Новое Усолье, столько партий, то, что можно говорить про всю Россию-матушку?
Площадь все больше наполнялась зеваками, появились пьяные, которые своими выкриками еще больше заражали окружающих нервозностью.
Утром Иван узнал, что на том митинге были травмированы, затоптаны и избиты 37 человек.
Каждая партия обзавелась своими вооруженными милиционерами и гвардейцами для охраны и захвата власти, ведь борьба была жестокой и беспринципной.
Подготовка революции рабочих на Урале. 1900-е годы. Подлинные воспоминания. Часть 1
Революция. Урал. Подлинные воспоминания. Часть 3
Первый Георгиевский кавалер Кузьма Крючков.
Ушла на фронт вместо другой. В Кенигсберге, буквально, ходили по трупам.
«Катенька»! Орудие Первой Мировой войны.
Таинственный случай на усольских рассолах. Удушливый газ.
Орёл-городок - столица Строгановых на Каме. Зачем назвали Кергедан и Орёл?
