Пустой балкер болтался на якоре, как пустая ореховая скорлупа. Переборки внутри устало скрипели, трещали, порой казалось, что в трюмах раздавались глубокие вздохи и протяжные стоны. Тягостное состояние передавалось и нам, морякам. Это была необычная якорная стоянка в жизни судна. Здесь в местечке Аланг , что расположено в пятидесяти километрах от Бхавнагара, Индия сотни судов в последний раз мучительно и тоскливо подают протяжный , заунывный гудок и постепенно замирая, умолкают. Умолкают навсегда.
Экипаж старался скрасить последние дни жизни балкера. С утра моряки расходились по своим местам и трудились в обычном режиме: чистили, подкрашивали, проверяли механизмы. В машинном отделении все сверкало чистотой и было наполнено ровным рабочим гулом.
- Мы собрали все пищевые рационы из спасательных шлюпок, - докладывал старший помощник Игорь Борисович. – Боцман нашел в кладовой на баке еще целый мешок пищевых рационов. Правда , срок годности у них вышел.
- Разделите поровну непросроченные рационы, затем старые. Так же поступите и с пакетиками пресной воды. Равное количество каждому моряку, - дал указание офицеру и задумался.
Безусловно, судовладелец знал будущую судьбу балкера. Поэтому минимальными были запасы топлива, масла, пресной воды. И, к сожалению, запасы продовольствия. В порту Пирей нашу заявку на снабжение провизией рассматривать не стали. С лицемерием говорили, что на судне продуктов достаточно и кивали на полки заставленные стеклянными банками. В этих банках под ржавыми крышками был консервированный чеснок. Могу с уверенностью сказать, что появились эти банки в тот же день, когда судно впервые спустили на воду. Чтобы выжить мы вынуждены были изъять из шлюпок аварийный пищевой рацион, поровну разделить и питаться им.
Выживать на такой еде пришлось неделю. Высший прилив воды – сизигия- в этом районе происходит два раза в месяц. Хочешь не хочешь, надо стоять на якоре перед тем, как на полном ходу выскочить на песчаный берег. И этот день, последний в жизни балкера, наступил. Выбрали якорь , следуя указаниям с берега , начали движение.
- Капитан, видишь белый корпус пассажирского судна, а рядом с ним голубой корпус танкера ? – спрашивали по УКВ .
- Так точно!
- Между ними вклинивайся на полном ходу.
- Ясно!
По корпусу судна пробежала дрожь, рукоятка машинного телеграфа переведена в положение "полный вперед". Из труб пыхнули клубы черного дыма и, набирая скорость, мы устремились к последней точке , завершающей долгую трудовую жизнь судна. Удар правым бортом, толчок левым, тесним танкер и пассажир, наползаем на песок до середины корпуса. Винты вовсю наматывают прощальные обороты.
- Отдать оба якоря! - поступила команда с берега.
С лязгом вылетают из клюзов оба якоря, высыпаем якорь цепь по две смычки. Стопорим. Вот и все! Судно выбросили на берег в местечке Аланг на метало лом. Здесь на северо-западе Индии, в штате Гуджарат, на полуострове Катхиявар, на берегу Камбейского залива Аравийского моря упокоился балкер. Нашел свою последнюю пристань.
Легкий ветерок принес на мостик запах горелого металла. Береговые сварщики уже приступили к резке корпуса. Первым под огонь резаков попал форпик с цепными ящиками. В среднем два месяца уходит на разделку судна. Если корпус, обычно, идет на переплавку, то все , что можно продать, аккуратно снимается, вывозится в склады. По дороге в гостиницу мы наблюдали целые поля спасательных шлюпок, плотов, ровные ряды вспомогательных двигателей и прочее , и прочее.
Невольно подумалось, что имя судна исчезло из всех списков , но частички балкера продолжат свою жизнь. Кто-то приобретет здесь необходимое и будет использовать на своих судах. А это значит, что продолжится жизнь и нашего балкера, который мы выбросили на берег.
