Каждую весну я приезжаю на могилу бабушки, в честь которой меня назвали, делаю генеральную уборку и сажаю живые цветы. Это лет пять как стало семейной традицией. Муж нас везет, мы с папой пьем чай из термоса, мама рассказывает что-нибудь о моих пра-, которых я никогда не видела но, благодаря ее историям, хорошо знаю.
«Соседка» по вечности на могиле бабушки — маленькая девочка. Дата смерти около десяти лет назад. Могилу видно издалека: ограда увешана игрушками и куклами, на столике вечная россыпь конфет. Игрушки то ли стирают, то ли меняют — из года в год они сохраняют вид новых. Не год, не два. Десять.
Сегодня я вдруг поняла, о чем для меня эта история, краешком задевающая мой взгляд каждую весну. Это история о принятии.
Горе делает свою работу в нашей психике, и, хотим мы того или нет, трансформирует невыносимую боль по ушедшему в светлую печаль. Тоска в душе остается навсегда, но события настоящего балансируют горечь другими вкусами. Здесь этого отчего-то не произошло. И через десять лет на могиле по-прежнему новые игрушки и конфеты, и гора искусственных цветов. Горе здесь будто замерло, не изменившись.
«Если вы верите, что этот ребенок где-то здесь, то ведь она уже не малышка, а подросток. Зачем мягкие игрушки? Если считаете, что бессмертная душа в другом месте, то всё это тем более не нужно.» — примерно такие мысленные споры веду я с близкими малышки, которых ни разу не видела.
На самом деле я, конечно, спорю сама с собой.
Потому что у каждого из нас есть похожая история о том, что продолжает болеть и саднить, хотя давно должно было перемолоться в муку времени. Да чего там — я сама ращу на подоконнике петунии для другой бабушки, которая умерла полтора года назад. Потому что она их любила. Ей ведь все равно, ее здесь нет. А я до сих пор просыпаюсь с мыслью, что надо ей позвонить, а потом вспоминаю, что ее нет.
Сажаю вместе с мамой, ее дочерью, на ее могиле петунии. И посылаю фото другой ее дочери, которая живет в Украине. Потому что ей будет радостно знать, что мы принесли бабе Гале ее любимые цветы. «Красульки», как она их называла. Бабушка пришла на первую встречу с моим дедом с букетом «красулек» в руках.
Да, не всегда принятие происходит так, как в учебниках по психологии. Кто-то не принимает свое материнство и связанные с ним перемены. Кто-то годами ведет мысленную борьбу с теми, кто не принял на работу мечты, и оттого не может двигаться дальше.
Такие вот баги психики, которые хорошо бы, наверно, замечать. Потому что осознание — первый шаг к принятию.
Но с горем такой подход не работает. Поэтому пусть каждый проживает его как может. И как считает нужным.
