В Смутное время и после него на территории Русского царства активно действовали ребята, вырезавшие всё, что им не нравилось, причём делали они это совершенно безнаказанно. Конные и дерзкие, они были не один десяток лет по-настоящему неуловимы, и оставили после себя не одну сотню пепелищ. Этими озорными ребятами были лисовчики, и сегодня я расскажу вам, кто это, как они появились, и даже раскрою секрет их безнаказанных налётов.
Базис
Лисовчики — формирования польско-литовской иррегулярной лёгкой кавалерии, действовавшие под командованием А. Ю. Лисовского, о котором мы уже писали отдельно, рассматривая конкретно его биографию, в 1608 — 1616 гг., а в 1619 году в пределах Речи Посполитой и Венгрии. Таково наиболее точное определение. «Ярче» всего показали себя они, вне всяких сомнений, во время Смуты и в 1610-ых гг., разоряя русские земли, поэтому сконцентрируюсь я именно на отрядах, действовавших в России, о прочих добавляя информацию попутно.
Предыстория: что предшествовало появлению лисовчиков
Предшествовала появлению «лисят» конфедерация 1604 года, начавшаяся во время польско-шведской войны. Дело в том, что её участниками были недовольные невыплатой жалованья шляхтичи, собиравшиеся в отряды с выборными начальниками, нападавшие на сёла, вываливавшие бремя собственной ожесточённости на мирное население. Одним из таких шляхтичей был Лисовский, которого король даже прогнал восвояси за свершённые в ходе волнений зверства, но Януш Радзивилл, сильнейший польский магнат и каштелян виленский, не просто спас от преследований Лисовского и его людей, но и использовал их во время рокоша 1607 года, оказавшегося, впрочем, неудачным, и после него Лисовский со своими людьми «продолжил деятельность» в восточной части Великого княжества литовского, а в 1608 году шляхтичи-разбойники отправились в Русское царство, ставшее к тому времени лакомым куском для авантюристов. Было их 600, и это были ещё не лисовчики, но в историографии принято считать за «рождение» формирования именно год вторжения в русские земли шестисот польских конников, поэтому с сей даты и начнём рассказывать о подвигах головной боли Москвы.
Лисята против медведя
I. Лисовчики
Минув Москву, пошли они вглубь, преодолевая этот мир:
За ними осталось уже Белое озеро и пороги,
Уже прошли рифейские горы, укрытые снегом,
И Ингра, и Пермя, где на длинных санях,
Летают люди по снегу стремительнее сокола,
Где вести войну приходилось уже не с людьми,
Не вынесшими их вида, а с медведями и с суровыми турами,
С морскими чудовищами; без соболей, без хлеба,
Питаясь одной вяленой рыбой.
Они до тех пор продирались в дикие и пустынные места,
Пока грудью не уперлись в северные льды.
Вацлав Потоцкий, 1670 г.
Лисовский со своей бандой поступает на службу к Лжедмитрию II на волонтёрской основе, как и многие поляки, так как он не располагал средствами для оплаты помощи. Сговорились на том, что после коронации наёмники будут несколько лет собирать налоги с Северской земли и Рязанщины. За такой лакомый кусок поляки были готовы отличиться, отличился и Лисовский, собравший войско из прежних болотниковцев, разбив в марте 1608 года в Зарайской битве царские войска Захария Ляпунова, собиравшиеся покарать шляхтича за его рязанские рейды. Как вы поняли, опыт времён конфедерации сей достойный муж перенёс, и он оказался настолько эффективным, что постепенно Лисовский решает отказаться от прямых столкновений с врагом, предпочтя бранной славе побиение крестьян. Ещё больше Лисовский убедился в своей правоте после битвы у Медвежьего брода, когда были разбиты силы шляхтича, прорвавшиеся в Тушинский лагерь с огромный трудом После этого «лисята» совместно с Яном Сапегой принимают участие в начавшейся в сентябре осаде Троицкого монастыря, избрав летом 1609 года местом своей дислокации, захваченный не без усилий Суздаль.
После официального вступления в войну Речи Посполитой для Лисковского мало что изменилось: с него просто сняли "инфамию", а действия его были легализованы. Весной 1610 года Лисовский разграбил Ростов, после чего разгромил гарнизон Калязинского монастыря. Далее Лисовский подступил к Твери, подошёл к Торопцу , вышел к Великим Лукам, но не смог с ними ничего поделать и обосновался в крепости Заволочье.
В 1613 году Лисовский назначается полковником и получает патент на формирование нового полка, вскоре получившего известность под названием «лисовчики». Как мне кажется, дату эту и следует считать годом появления формирования, только вот мнение встречает отпор в виде следующего аргумента: их тактика была, в общем-то, разработана ещё в Тушино, а теперь они просто получили название, под которым мы их и знаем. Это мне кажется логичным доводом, поэтому я обозначаю два мнения насчёт появления лисовчиков: 1608 г. — официальная дата, 1613 г. скромное мнение бакалавра.
Вооружение, тактика и состав лисовчиков
Теперь я немного отвлекусь от хронологической части и расскажу, что из себя представляли лисовчики, как боевая единица, в чём была их тактика.
Прежде всего стоит отметить нерегулярность формирования лисовчиков, нетипичную для польского войска того времени, частью которого «лисята» при этом безусловно являлись. Состояло войско Лисовского из людей самого разного пошиба, но основой его всегда была литовская и польская шляхта (в первое время она составляла весь отряд, но со временем среди разбойников появляются и русские), поэтому не были редкими ситуации, когда селяне из далёкого от границы местечка видели конника вдалеке, звали его, а он, ничего из речи на чужом языке не поняв, бил в тревогу, и поселение превращалось в пустыню. Если же селянин был один, его лисовчик и убивал на месте. Делалось это не из садистских склонностей (по крайней мере, обычно), а из-за того, что конникам была жизненно необходима неизвестность нахождения отряда, чтобы карательные отряды постоянно направлялись туда, где уже давно пепелище, и о направлении конников никто не доложил. Система работала отлично, но ценой «невидимости» были огромные жертвы среди мирного населения, причём не жалели лисовчики и женщин с детьми, чем заслужили стойкую ненависть населения.
Тактика, таким образом, держалась у лисовчиков прежде всего на неведении врага: зачем вступать в бой с потерями, если можно обойти врага и стремительно ударить ему в тыл, либо оторваться вглубь территории врага, опустошая его тыл, а затем убегая так быстро, что карательным отрядам оставалось лишь руками развести. Тактика во многом была татарско-казацкого типа, а формирование относилось к лёгкой кавалерии.
Вооружение лисовчика составляли:
- Сабля;
- Сагайдак (набор лука и колчана со стрелами);
- Пистолеты;
- Допускался полудоспех, но был он очень нежелателен;
- Могло быть копьё;
- Конечно же, конь! Его лисовчики вполне могли загонять до смерти, после чего нового просто экспроприировали у кого-нибудь. Скорость требует жертв, так-то.
Никаких обозов и таборов, никаких пушек, никакой пехоты. Зачем — справедливо полагали лисовчики, — всякие там пушки, мешающие развить скорость, если их можно забрать у врага, зайдя в тыл? Только скорость, только хардкор, которого вокруг лисовчиков было до ужаса много, ведь воевать они предпочитали не с войском, а с мирным населением, причём разницы на своих-чужих не делая, грабя и разоряя и население Речи Посполитой.
Формально лисовчики не получали жалования, как мы уже отмечали выше, из-за своего невхождения в регулярное войско, поэтому их присутствие всегда предвещало разбой: надо же как-то выживать.
Головная боль Москвы
После официального вступления в войну короля Сигизмунда III Александр Лисовский поспешил объявить себя королевским слугой, а его лисовчики показали себя незаменимым формированием в обороне Смоленска в 1612 году, когда большая часть регулярной польской армии взбунтовалась, присоединившись к так называемой Рогатинской конфедерации. В течение последующих трёх лет лисовчики играли важную роль в обороне польских границ против наступления русских войск, не давая врагу покоя на его же территории.
Лисовский воюет
И как пожар ничего после себя не оставляет,
Дорога ровная и везде перед ним прямой путь,
Не садясь ни на какие лодки и не ступая на мосты
Через озера и реки и все разливы,
Дошли до мест, где не ступала нога поляка…
Дошел до Оби, там где далекая Золотая Баба,
Которая, уперев руки в боки, как чучело,
Сидит напротив солнца, всех привлекая к себе,
А прочитав трехкратно заклинанье, можно услышать
Вещие предсказанья тем двум народам…
Он принимается сначала за Бабу, а потом за приношения,
Разбив истукана, он золота взял так много,
Сколько смог унести…
Самуэль Твардовский, «Владыслав IV, король польский и шведский» (1649 г.)
После же изгнания поляков из Кремля разрозненные польско-литовско-казацкие отряды рассыпались по огромной территории московского государства, а сам Лисовский со своими подопечными умудрился в этот период пропасть из виду вообще всех, из-за чего до сих пор нет абсолютной уверенности, где конкретно на севере России он находился. При этом маршруты отрядов примерно известны и даже отображены на карте ниже.
Размах рейдов потрясает: в какой-то момент (сентябрь и декабрь 1612 г.) лисовчиками была взята и сожжена Вологода, далёкая от буйных границ, причём не единожды, а два раза! 13 декабря того же года лисовчики появляются «с черкесами» близ Устюга, откуда уходят, но в январе возвращаются. Столкновения происходят там, где их не могли даже ожидать.
Итог же «лисовщины» тех лет был просто чудовищен, и его довольно хорошо описывал польский поэт и драматург:
Пан Лисовский мчится до самой Астрахани,
До берега широкого Каспийского моря,
И заливает кровью Медвежьи броды,
И обрызгивает кровью Троицкую скалу,
В ростовской церкви убивает народ,
Через Кострому, Ярославль, Углич, Вологду
Он добрался до ледяных морских берегов,
Где мороз мерится силами с пенными волнами,
Где ледяные горы со скрежетом, с треском,
Воюют друг с другом на глубине.
Польские хоругви громят Василия-царя,
Жгут дубовые крепости, рубят людей под корень,
Там где стояли города, ветер несет перья,
Во рвах кровавые кости оплакивает дождь…
Стефан Жеромский , „Думе о гетмане. Сонные видения”
Страшнее всего оказался, впрочем, рейд 1615 года, когда Лисовский, снарядив 6 хоругвей по сто человек, стал разорять так, как никогда раньше, во многом переплюнув и своих предшественников из Орды. Целью мероприятия ставилось отвлечение внимания Москвы от Смоленска, и цели этой лисовчики достигли: Москва саму себя забыла, гонясь за «воровским паном» и его «шушами». Состояло в этот раз войско помимо поляков из немцев, татар, донских казаков, а затем и из русского населения (но важно понимать, что последних было среди лисовчиков немного).
Первой целью, указанной полковнику гетманом Ходкевичем, стал Брянск. В своей статье «Великий рейд Александра Лисовского» А.И. Зорин, рассматривания осаду города, пишет, что простоял полковник под Брянском без пушек и пехоты весну, а затем всё лето, словно и не собираясь идти на штурм, но силы его при этом не поредели, а пополнились за счёт двух хоругвей Ходкевича, а также подоспевших немцев и шотландцев, во время смуты органично включавшихся то в царское, то в польское войско. Опасность создавшейся ситуации хорошо описывается в труде Курбатова О.А.:
В марте 1615 г. Лисовский «изгоном безвестно» попытался взять Брянск, после чего держал его в осаде 11 недель. Воевода Передового полка Украинного разряда кн. Ю. И. Шаховской начал было собираться в Карачеве на выручку, но был разгромлен и взят в плен «лисовчиками». Сразу осознав опасность положения, правительство спешно направило в Калугу и далее самого князя Д. М. Пожарского, вручив ему «по наряду» войско в 7 тыс. человек, да еще почти 8 тыс. «низовой рати» (из Казанской и Мещерской земли и Нижнего Поволжья).
Боярин наспех выступил с наличными силами, собирая служилых людей по дороге из Калуги в Белев и Волхов (в том числе и из Украинного разряда). Лисовский не собирался вступать в открытый бой: он выжег Карачев, неудачно попытал последний раз счастья под Брянском, а затем бросился к Орлу. Здесь его и настиг ертаул Пожарского, который завязал жаркий бой. Лучше вооруженные поляки, оправившись от внезапного нападения, сумели потеснить царские полки. Исход столкновения решило мужество князя Дмитрия: когда конница (в основном татары) бежала с поля боя, он едва с шестью сотнями человек продержался за телегами до ночи, после чего беглецы вернулись к нему в обоз.
Противник не стал больше испытывать судьбу и скрытно ушел из-под Орла. Пройдя за одни сутки 150 верст, «лисовчики» напали на Волхов и окрестные города. Состояние этих украинных крепостей было бедственное, но там, где воеводы нашли в себе мужество отбиваться, поляки не задерживались; взятому под покинутым Белевом сыну боярскому «про Белев Лисовской говорил, что было ему к Белеву не приступать, и тому Лисовской смеетца, что воеводы городы мечют». Получив в подкрепление «казанскую рать», Пожарский сумел наскоро усилить гарнизон Калуги, а сам пошел за врагом по пятам.
«Военная история русской Смуты начала XVII века», стр. 47
Этот эпизод вкратце описывает суть всего Великого рейда: Лисовский осаждает укрепленный город, умудряется разбить царские силы, подоспевшие на помощь, потом лисовчики едва не громят сильное войско умелого воеводы, но, поняв шаткость положения, решают отступить, причём так стремительно, что в следующий раз «лисята» упали снегом на голову царскому гарнизону Волхова! Практически та же картина повторялась раз от раза и в других местах вплоть до Деулинского перемирия, а карательные силы Москвы практически всегда не поспевали за лисовчиками. Бросая же позади пехоту, правительственная конница чаще всего уничтожалась сверхмобильными кавалеристами «воровского гетмана».
Описывать вообще все столкновения, атаки лисовчиков и погони не хочется, ибо занятие это во многом муторное, а вот отрывок о Лисовском из жизнеописания Михаила Фёдоровича, автором которого является Н.И. Костомаров, окажется очень к слову, поэтому его я и приведу ниже:
К слову, бойцы Лисовского за месяцы разбойных рейдов стали поистине единой силой, даже вполне дисциплинированной, и подавал пример своим подчинённым сам полковник, как отмечали современники:
«Как сам Лисовский бросался на все опасности, так приучил и своих солдат, и, как бы обрекши уже их на верную смерть, обыкновенно называл военным термином погибшие [perditi]»
Станислав Кобержицкий
Закат "лисят"
Осенью 1616 года полковник Лисовский, вновь собрав войско, выступил к Стародубу, но во время похода упал с лошади. Падение оказалось смертельным, управление ошеломлённым отрядом перешло к Станиславу Чаплинскому.
Исходя из сведений «Книги сеунчей», впрочем, малосодержательной в плане поражений русских войск, которые явно имели место быть, действия лисовчиков под командованием Чаплинского летом 1617 г. были провальными, так как им не удалось даже захватить под базу какой-либо укрепленный населённый пункт, а наиболее крупным поражением было дорогобужское. Под командой Чаплинского лисовчики в последний раз успевают осадить Троице-Сергиев монастырь, но во время одной из вылазок стрельцы выбили «воровского пана» из слобод. Уходя за речку Вохну, вождь «лисят» поджёг Клементьево, но задержка, случившаяся из-за желания уничтожить свидетелей бегства лисовчиков, стоила преемнику Лисовского дорого: отряд монастырских защитников догнал конников и завязал бой, в котором Чаплинский был убит.
Деулинское перемирие 1618 года завершило войну, и лисовчики, возглавленные ротмистром Валентином Рогавским (по сведениям же Г.Виснера, преемником Чаплинского стал полковник Пётр Копачевский), покинули (если не считать бесчисленных «русских лисовчиков», как и множество разбойников, продолживших разорять царство и после войны) Московию, но тут же принялись грабить Литву с Польшей. Именно поэтому король Сигизмунд III очень скоро договорился с Фердинандом Австрийским, нуждавшимся в военной помощи против венгров и чехов, о предоставлении в распоряжение императора 10 000 лисовчиков. В походе «лисята» выбрали своим новым вождем Яроша Клечковского, разделившись, как и прежде, на несколько самостоятельных хоругвей.
Лисовчики побывали много где, чему способствовала Тридцатилетняя война: участвовали в битве на Белой горе (1620), Хотинской битве (1621), бились в Венеции и Ломбардии, разбили французов при Иври. Сигизмунд был вне себя от радости, удалив подалее от отчизны столь неоднозначных личностей, чего не скажешь про императора, которому пришлось 7 мая 1621 уступить жалобам населения на бесчинства «помощников», заплатив им жалование и освободив их от службы, после чего часть их вернулась на родину, а другая часть продолжила службу в войске баварского курфюрста.
В 1636 году лисовчики расформированы специальным указом сейма.
Образ конника «воровского гетмана» был романтизирован и героизирован в Польше, о чём говорит и обилие польских изображений лисовчиков в данной статье, а вот боль, причинённая этим формированием мирному населению, осталась только в русских документах и источниках. И концентрация боли в описаниях рейдов лисовчиков столь сильна, что читать их порой просто сложно. Впрочем, такова история, и таковы лисовчики, о которых я сегодня постарался рассказать всё, что знал. Спасибо за внимание!
Автор: Веселов Андрей