Произведение «Лолита» - трагичная история настоящей любви, между зрелым мужчиной, и совсем ещё юной девушкой.
Самый скандальный сюжет двадцатого века получил второе кинематографическое воплощение, оказавшееся во всех отношениях лучше совсем посредственного первого, снятого, как ни странно, поистине великим режиссером. Однако репутация Лайна тоже весьма впечатляет, а для экранизации «Лолиты» она и вовсе почти безупречна. Мастер высококлассной небанальной клубнички, вроде «Непристойного предложения» и «9,5 недель», действительно справился с Набоковым, создав великолепную экранизацию одного из самых совершенных и блистательных романов в истории литературы.
Потрясает в «Лолите» то, что эта на первый взгляд скабрезная и гадкая история об отношениях девочки-подростка с взрослым мужчиной расцветает самой настоящей поэтической трагедией, преисполненной красоты по-настоящему возвышенного чувства. Передать на экране ту изысканную и волнующую мощь, которую несет в себе набоковский текст, не скатиться, показывая историю педофила, в грубую пошлятину, в то же время не лишая повествование плоти и крови, не кастрируя его, — все это невообразимо тяжело, но создатели фильма, насколько вообще возможно, справились. «Лолита» - фильм, под стать книге, сделана с талантом и вкусом, она изящно балансирует, шествуя по тонкой веревке над пропастью общественного порицания, и, кажется, кокетливо улыбается, демонстрируя скобки на неровных зубах.
Актерский состав просто на высоте. Джереми Айронс еще у Кроненберга доказал, что утонченные болезненные характеры ему удаются как ничто другое. Его Гумберт замечателен, придраться здесь не к чему вообще. Как и в случае с Лолитой, блистательно сыгранной Доминик Суэйн. Она создала идеальную Лолиту, настоящую и живую, непревзойдённую.
Рекомендую всем посмотреть этот фильм, и еще более настоятельно — прочесть для начала роман. Приведу лишь его последние строчки, которые меня потрясли:
«Таким образом, ни тебя, ни меня уже не будет в живых к тому времени, когда читатель развернет эту книгу. Но покуда у меня кровь играет еще в пишущей руке, ты остаешься столь же неотъемлемой, как я, частью благословенной материи мира, и я в состоянии сноситься с тобой, хотя я в Нью-Йорке, а ты в Аляске. Будь верна своему Дику. Не давай другим мужчинам прикасаться к тебе. Не разговаривай с чужими. Надеюсь, чтo ты будешь любить своего ребеночка. Надеюсь, что он будет мальчик. Надеюсь, что муж твой будет всегда хорошо с тобой обходиться, ибо в противном случае мой призрак его настигнет, как черный дым, как обезумелый колосс, и растащит его на части, нерв за нервом. И не жалей К. К. Пришлось выбрать между ним и Г. Г., и хотелось дать Г. Г. продержаться месяца на два дольше, чтобы он мог заставить тебя жить в сознании будущих поколений. Говорю я о турах и ангелах, о тайне прочных пигментов, о предсказании в сонете, о спасении в искусстве. И это — единственное бессмертие, которое мы можем с тобой разделить, моя Лолита.»
