Цыганка гадала
Маленькая Милана тихо угасала в больнице. Прогнозы врачей не внушали уверенности. Григорий Анатольевич ходил мрачнее тучи. Когда он с женой возвращался домой, то часто говорил ей, что это она во всем виновата. Что не нужно было позволять собачке спать в одной кровати с дочкой. Он ведь предупреждал, что это недопустимо.
Он хотел и сам заниматься воспитанием щенка, когда подарил его дочке. Но у него было слишком много работы, не хватало времени. Все заботы легли на плечи жены. А она плохо справилась. И теперь их милая доченька в больнице.
Начало рассказа и предыдущая глава
От мысли о том, что она может умереть, его сердце сжималось от боли. Любовь Федоровна все это видела. Она понимала, что если дочь не выживет, то их брак рухнет.
С одной стороны ей казалось, что это вроде провидения. Что так у нее появится шанс воплотить в жизнь все ее мечты. Стать актрисой. Успешной и знаменитой. Как она всегда и желала. Но какой-то страх внутри мешал отказаться от благополучной жизни рядом с обеспеченным мужем.
Как-то она шла по улице, размышляя о том, как останется без мужа, как придется перекраивать всю свою жизнь. Она так углубилась в себя, что не заметила, как забрела в место, где она никогда раньше не была. Это был один из самых бедных районов Москвы, недалеко от больницы, где лежала ее дочь. И здесь было откровенно жутковато.
Любовь Федоровна попыталась осмотреться, чтобы понять, как ей побыстрее отсюда сбежать. И увидела, как на нее во все глаза смотрит странная женщина. На вид ей было лет 45-50, хотя волосы под ярким платком были черными, как вороново крыло. Ее карие глаза будто смотрели напуганной женщине в душу. Она не успела опомниться, как цыганка подошла к ней почти вплотную.
- Дочка, что же ты наделала? – с недовольством сказала она, продолжая смотреть на нее в упор.
От ее взгляда становилась моторошно. Казалось, что она копошиться у нее в мозгах.
- Вы о чем? Я вас не понимаю! – сказала женщина, но понимала, как неуверенно это звучит.
- Ты согрешила. Отняла жизнь, хоть и не значимую по твоему мнению. А теперь твоя маленькая дочка расплачивается за твой грех.
Любовь Федоровна была в шоке. Она не понимала, откуда эта цыганка все узнала. Ей стало страшно, что она может кому-то что-то рассказать. И будто прочитав ее мысли, та сказала:
- А ведь она может умереть. И виновата будешь ты!
- Что же делать? – испуганно спросила женщина.
- Я могу помочь. Но не бесплатно, - многозначительно сказала цыганка и покосилась на ее руку, где блистало золотое кольцо, украшенное мелкими изумрудами в форме звезды.
- Но что ты можешь сделать? – с надеждой спросила Любовь Федоровна.
Ей было бы жалко расстаться с кольцом. Но если это поможет спасти дочь и ее брак, то она была готова на это.
- Я могу забрать ее память. Она все забудет и начнет поправляться.
- Бред какой-то. Как вы это сделаете? – испуганно спросила она.
- У меня свои тайны, тебе их не понять. Так что пойдем? – сказала цыганка и протянула ей руку.
- Куда? – еще более испуганно спросила ее незнакомка.
- Куда-куда, в больницу. К твоей дочери.
И они пошли вместе в больницу. По дороге Любовь Федоровна судорожно размышляла, что скажет врачам, чтобы цыганку пропустили с ней в палату к дочери. У нее неожиданно появилась надежда, что ее жизнь может вернуться в привычное русло. И она не готова была от нее так просто отказаться.
Когда они пришли, врачам сказали, что цыганка – это дальняя родственница, которая хочет повидаться с ребенком, переживает очень. Медсестры с опаской смотрели на незнакомую гостью, но с ней была мать девочки, поэтому пропустили их обеих.
Когда цыганка вошла в палату, она склонилась над девочкой, что-то шептала ей на ухо несколько минут. Потом попросила стакан воды. Водой умыла лицо девочки и повернулась к ее матери с довольным лицом.
- Ну, все, теперь все будет в порядке. Но имей в виду, убери из дома все, что ей может напомнить о ее горе. Иначе она все вспомнит. И позолоти ручку, дорогая, - сказала она и протянула руку в ожидании кольца.
- Откуда я знаю, что ты не врешь?
- Потерпи немного, сейчас узнаешь, - задумчиво ответила цыганка и повернулась к девочке.
Не прошло и минуты, как маленькая Милана закопошилась в кроватке. Она с трудом проснулась и произнесла:
- Мамочка, ты где? Я хочу есть.
Спасибо за ваши лайки и комментарии!