В предыдущем посте я рассказал о том, как случайно наткнулся на Библиотеку иностранной литературы (БИЛ) во время прогулки по Москве в апреле 2021 года. Наткнулся я случайно, но библиотека тут же дала мне возможность раскрыть интересную загадку, связанную с советским переводом романа "Знамёна" ("Zastave"), который в 1969 году написал хорватский югославский писатель Мирослав Крлежа.
Я начал читать "Знамёна" в 2016 году. Этот роман называют хорватской "Войной и миром", это действительно большой сложный роман, настоящая эпопея, в которой рассказывается о жизни хорватской аристократической семьи Эмерицких перед Первой мировой войной, в годы войны и вскоре после неё. Роман изобилует длинными монологами героев с философскими рассуждениями. Интересно погрузиться в почти неизвестную нам тему австро-венгерской Хорватии и молодой Югославии (тогда ещё Королевства сербов, хорватов и словенцев.
Читать "Знамёна" оказалось очень нелёгким делом, которое я в итоге закончил лишь осенью 2018 года. Прочитал роман, потом решил почитать о романе. Зашёл на хорватскую Википедию, где "Знамёнам" посвящена большая статья. Читаю-читаю и вижу список глав романа: он разбит на две книги, в каждой из которых по две части. Но в хорватской Википедии была указана третья часть второй книги.
"Что за ересь?" - подумал я. Может быть, в более позднем издании эту часть объединили со второй? Сразу же вспомнилось, что в конце русского перевода чувствовалась какая-то недосказанность. Однако "Знамёна" - настолько сложное произведение, что я принял эту незавершенность за вполне осознанный авторский ход. Вдруг Крлежа хотел именно таким образом закончить роман, оборвав его на полуслове?
Однако в московской Иностранке я выяснил, что ошибался. Эта библиотека хороша тем, что даёт возможность сравнить одну и ту же книгу в разных изданиях и переводах. В читальном зале БИЛ я заказал оба издания "Знамён" - и югославский оригинал...
... и уже прочитанный мной советский перевод:
Вот так заканчивается 4-я книга романа (глава "Morituri") в хорватском варианте:
И вот так же заканчивается она (как и весь роман) в советском переводе:
Далее в нашем издании 1984 года следуют только примечания. Но вот и содержание 5-й книги "Знамён":
А вот как заканчивается роман:
- Что там с фиакром, Мика? Мне нужны колёса, я должен ехать в город.
- Здесь ни у кого нет телефона, господин доктор, но у меня есть деревенский зонт - прямо настоящее покрывало, господин доктор, и с ней вы бы могли добежать до фиакра, - предложил Мика.
- Дай мне это твоё покрывало. Нет времени, меня ждут в городе, - велел Камилло Эмерицки.
Ничего этого нет в советском переводе. Целая пятая часть романа оказалась выброшенной из нашего издания. Между прочим, тираж "Знамён", выпущенных "Радугой" в 1984 году, составляет 50 тысяч экземпляров.
Если бы перевод делали в неспокойные 1990-е годы, я бы ещё мог это понять. Легко была бы объяснима пропажа части текста и в сталинские годы, когда в нашей литературе царила сильная цензура. Но в 1980-е годы что могло случиться, чтобы советская школа перевода - одна из сильнейших в мире - допустила такое грубое пренебрежение?
Я даже позвонил в Союз переводчиков России с таким вопросом, но там мне ничего не смогли подсказать по телефону и не ответили на запрос, присланный по электронной почте. Переводчики "Знамён" - это некие Т.Вирта и А.Данилова. Живы ли они, почему так небрежно был переведён роман - узнать пока невозможно.
Литературная критика отмечает, что "Знамёна" - это наиболее "хорватский" из романов Крлежи и наиболее трудно переводимый на иностранный язык и понимаемый иностранцами. Скажем, на английский язык этот роман до сих пор не переведён. Да и советский перевод содержит немало фактических ошибок, связанных со сложностью картины, описанной Крлежей. Но всё-таки одно дело - это не знать какие-то тонкие факты хорватской и югославской истории, а совсем другое - не перевести завершающую часть крупного литературного произведения. Представьте, если бы "Войну и мир" переводили на иностранные языки без эпилога, или же в "Капитанской дочке" не рассказывалось о казни Пугачёва и помиловании Гринёва императрицей? Или о гибели на парижских баррикадах тургеневского Рудина в одноимённом произведении? Без этого была бы потеряна вся соль этих великих произведений.
Что ж, буду надеяться, что когда-то ответ на мои вопросы будет получен, а роман "Знамёна" наконец-то переведут на русский язык полностью.
Спасибо за внимание!
