Киллиан Мёрфи был настолько очарован фильмом «Тихое Место», что написал Джону Красински восторженное письмо, которое в конечном итоге так и не отправил. Но судьбе было угодно, чтобы Эмили Блант и её муж стали запоем смотреть сериал «Острые Козырьки» после того, как Красински закончил писать сценарий к фильму «Тихое Место 2», и именно тогда супругам пришла в голову мысль, что Мёрфи идеально подходит на роль «морально неоднозначного» персонажа по имени Эммет.
Мёрфи, который в настоящее время снимается в шестом и последнем сезоне «Острых Козырьков» (после 10-месячной задержки из-за пандемии коронавируса), до сих пор удивлен тем, что история Томаса Шелби и его гангстерской семьи достигла статуса глобального феномена.
В 2003 году Мёрфи едва не стал Брюсом Уэйном/Бэтменом в фильме Кристофера Нолана «Бэтмен: Начало» (он был финалистом кастинга). Он даже делал скрин-тест с Эми Адамс, которая (по просьбе кастинг-директора) принимала непосредственное участие в пробах. Несмотря на то, что Мёрфи даже надевал костюм Бэтмена для своего скрин-теста, актёр отвергает идею того, что он вообще мог быть конкурентом Кристиана Бэйла.
Во-первых, хочу, чтобы вы знали, что я не буду задавать вопросы о «Ночном Рейсе». Так что вы можете вздохнуть с облегчением.
(Смеётся.) Да, это странно. Мне задали несколько вопросов о «Ночном Рейсе» на этой презентации, что было весьма неожиданно. Откуда вы об этом узнали?
Я внимательно слежу за своими конкурентами.
(Смеётся). Это интересно.
Что ж, даже при том, что я слежу за вашей карьерой почти 20 лет, я как-то не узнал вас в первом трейлере «Тихого Места 2».
Это лучший комплимент, который можно получить, ведь это моя работа – становиться кем-то другим. Я всегда восхищался актёрами, которые заставляют тебя сомневаться и спрашивать: «Это тот самый парень? Это та самая девушка?». Именно таким актёрам я всегда старался подражать, так что для меня это комплимент. Спасибо.
Я считаю, что вы с Эмили сейчас – одни из лучших актёров современности. Вы когда-нибудь работали вместе в прошлом?
И я считаю, что Эмили одна из лучших актрис наших дней. Она необыкновенная. Нет ничего такого, что она не смогла бы сделать, и я восхищаюсь её работой уже очень давно. Мы пришли в одно и то же время в кинобизнес, но до сих пор мы никогда не встречались и вместе не работали. Это так замечательно, когда работаешь с актёрами, работой которых восхищаешься, особенно когда они вдобавок оказываются потрясающими людьми. Так было с Эмили. Она очень хороший человек, с ней очень приятно общаться, и то же самое я могу сказать и о Джоне. И это как бонус, когда приходится сниматься в какой-нибудь довольно напряжённой, изнурительной сцене.
Интересно, как вы готовились работать с ней? Вы пересматривали первый фильм, чтобы почувствовать невербальную связь? Или просто позволили инстинкту взять верх, когда уже были непосредственно на съёмках?
Я, Джон и Эмили вместе тусовались и говорили о сценах, персонажах, предыстории персонажей и истории, которая могла бы у них быть. Но мы никогда ничего не репетировали, потому что я не поклонник репетиций. И Эмили тоже не в восторге от них. Так что мы впервые работали вместе в течение первого дня съёмок.
Поскольку у актёров часто свои разные техники и приёмы, быстро ли вам удалось сработаться, войти в колею?
Я на самом деле не знаю, что такое техника. Я не понимаю этого слова, когда дело доходит до того, как я работаю. Просто иногда такое случается. Вы полагаетесь на режиссёра и на другого актёра. Но слова «техника» в моём обиходе нет.
Вам больше понравилось выражать себя невербально или как в большинстве ваших киноработ?
Коротко – да, понравилось. Я начинал с игры в театре, и чем больше я там играл, тем большему я учился. И я всё еще учусь. (Смеётся.) До того, как я стал сниматься в кино, я играл в театре около четырёх или пяти лет. И мне кажется, что у меня было много именно физической актёрской игры, и это был настоящий опыт раскрепощения, некоторые моменты которого можно было потом привнести в мои кинороли. Сейчас большинство экранной актёрской игры – это крупный план, что, конечно, хорошо, но когда получаешь шанс выразить себя невербально и физически, это действительно то, чем нужно наслаждаться».
Вам всё ещё нужен тренер по диалекту для большинства американских акцентов?
Я буду возвращаться и освежать их в памяти. Не думаю, что можно когда-нибудь быть удовлетворённым своим американским. Но всегда легче сниматься в Америке, потому что тогда я нахожусь непосредственно в языковой среде, и она как бы начинает постепенно в меня просачиваться.
Ваш персонаж Эммет – непредсказуемая личность. Он самоизолировался, и это делает его скажем так, тёмной лошадкой. Я знаю, что вы обсуждали его предысторию с Джоном, но не лучше ли изучать персонажа как можно меньше, чтобы вы сами не знали, какие карты у вас на руках на самом деле?
Когда дело доходит до истории, у меня к ней амбивалентное отношение. Кое-что важно, а кое-что неактуально. Но всё зависит от самого фильма. В этом случае, я счёл это актуальным, потому что у этого персонажа есть очень много «до» и «после», так что для меня было важно знать о том, что было с ним «до». Его истории отдано немного времени в самом фильме. Но, да, для меня было важно иметь какие-то строительные леса, рабочую платформу на которой можно было бы строить своего персонажа. И тогда, когда мы показываем то, что «после», можно действовать в тени этого, если вы понимаете, о чём я.
Эммет и Риган отправляются в своего рода путешествие во второй части. Каково было быть партнёром Милли Симмондс?
Это был действительно познавательный опыт. Я смотрел первый фильм и думал, что она феноменальная. От неё просто не оторвать взгляд. У неё особая аура как в реальной жизни, так и на экране, и это не то, чему можно научиться или научить. У неё это просто есть. Под познавательным опытом я имею в виду то, что я всегда многому учился в работе с молодыми актёрами, потому что, на мой взгляд, они ещё не дошли до той точки, где они начинают всё интеллектуализировать или анализировать всё то, что делают актёры старшего возраста. У тебя есть сценарий, и ты тратишь дни и недели, изучая его, корпя над ним. Думаешь о мотивациях и о том, почему сделаешь то, почему сделаешь это, в то время как молодые актёры просто включаются эмоционально и просто присутствуют в той или иной сцене. И у неё это есть. Вот почему у неё такое феноменальное присутствие на экране, и вот почему она герой фильма. Она сияет на экране.
Много было сказано о «восторженном электронном письме» относительно первого фильма, которое вы почти отправили Джону...
Сейчас, кстати, это вы, ребята, много говорили о нём. (Смеётся).
Эй, я слышал, вы говорили об этом в пресс-ките!
Не я! (Смеётся).
Несмотря на то, что всё получилось без необходимости нажать на «отправить», вы стали больше обращаться напрямую к своим коллегам после этого опыта?
Полагаю, что это полезная вещь среди артистов – связаться и сделать комплимент своим коллегам, независимо от того, знаешь ли ты их лично или нет. Я не очень склонен делать так касательно актёров и сценаристов, потому что это может выглядеть так, как будто я просто ищу работу, и, вероятно, это и есть та причина, по которой я не отправил то письмо Джону. (Смеётся). Но я много раз писал музыкантам, писателям и романистам, просто чтобы сказать: «Послушайте, вы меня не знаете, но я хотел сказать, что ваше творение оказало на меня большое влияние. Вы проделали серьёзную работу, и я благодарю вас». Нам важно делать это, потому что большая часть этой индустрии создана вокруг агентов, представителей, и я считаю, что когда-нибудь такое взаимодействие между артистами может вообще исчезнуть.
Вы посмотрели первый фильм с вашими детьми – что они думают о том, что их отец присоединился к истории, которая им особенно нравится?
Это было совершенно неожиданно, и это произошло примерно через год после того, как мы вместе посмотрели первый фильм. Они подростки, так что они редко впечатляются, но этим они были впечатлены. (Смеётся).
Я только что говорил по телефону с Джоном, и он сказал, что просмотр «Острых Козырьков» вдохновил его с Эмили предложить вам роль Эмметта. Не перестаёт ли вас удивлять влияние этого сериала?
Во-первых, это очень мило со стороны [Джона Красински], и я рад, что он нашёл время, чтобы посмотреть сериал. Да, [влияние «Острых Козырьков»] продолжает меня удивлять. Мы недавно организовывали презентацию в Нью-Йорке, и на ней присутствовало много иностранных журналистов из Венесуэлы, Перу и Японии. И люди во всех странах говорят об этом сериале и о том, как сильно его любят. И это совершенно неожиданно для нас. Никто не знал, что это произойдёт, потому что у сериала не было какой-либо рекламной кампании; его популярность росла только потому, что его обсуждали, советовали друзьям, информацию о нём буквально передавали из уст в уста. Так что я думаю, что мы все действительно гордимся этим и рады, что поклонники так любят наш сериал. Наши поклонники очень, очень преданные, и они повсюду, что очень приятно и в то же время шокирует.
Думаю, вы сейчас в стадии пре-продакшна, но вы уже прочитали большинство сценариев шестого сезона?
Да, мы начинаем съёмки через десять дней, так что мы готовы. Да, это скоро случится.
[К сожалению, десять дней обернулись десятью месяцами.]
Каковы ваши рабочие отношения со Стивеном Найтом? Происходит ли у вас «сближение позиций», прежде чем он начинает писать сценарий каждого нового сезона?
Я считаю, что Стивен Найт – один из величайших сценаристов, творящих сегодня. Прежде чем он принесёт готовые сценарии, мы встречаемся за ланчем и говорим об этом. Он рассказывает мне о своих идеях, и они всегда такие неожиданные и непредсказуемые. Безумно даже подумать, но мы работаем над этим сериалом уже почти восемь или девять лет. Думаю, он может написать сценарий под и для актёра, поэтому каждый сценарий – подарок. И мы можем обсуждать те или иные вещи, можем говорить о них, но я никогда существенно не возражаю против его выбора для Томми, потому что всё это исходит из мозга одного человека. К тому времени, как мы закончим этот сериал, он напишет сценариев ещё на 36 часов, и я не знаю, может ли так кто-нибудь ещё в этот новый век сериалов.
[Когда это интервью состоялось в марте 2020 года, ещё не было известно о том, что шестой сезон «Острых Козырьков» завершит сериал (в общей сложности 36 эпизодов)].
Вам всё ещё трудно поверить, что вы помогли создать икону стиля?
(Смеётся). Да, я не могу это осознать. Мне просто нужно работать над персонажем и проложить его эмоциональный маршрут, его путь, а не путь его гардероба. (Смеётся).
Это странная тенденция, так что простите меня, но я знаю, что у вас есть тенденция пропускать роли, в которых требуется носить парик. Так как культовая стрижка Томми – это весьма экстремальная стрижка, приходилось ли вам пропускать проекты, потому что вы не смогли бы отрастить волосы?
(Смеётся). Это весьма своеобразный вопрос, но объективный. Что я люблю делать после каждой работы, так это долго отдыхать. Думаю, что скакать от одного проекта к другому и ещё к одному, и ещё – вредно для рассудка, психики и творчества. Как правило, когда появляется следующий проект, проходит достаточное количество времени, и я к этому моменту уже успел отправиться в отпуск и отдохнуть. Я, так сказать, пережил это. Так что дело не просто в одной лишь стрижке.
Я всё ещё верю, что Томми в худшем положении, нежели Артур, так как он чересчур сильно подавляет свои эмоции. Что вы об этом скажете?
Это сложный вопрос. Я не хотел бы говорить от имени другого персонажа или другой актёрской интерпретации персонажа. Всё, что я могу сказать, это то, что, прочитав об этих мужчинах, вернувшихся с Первой мировой войны, понимаю, что каждая травма имела свой уникальный набор симптомов, и каждый человек, который вернулся, реагировал на происходящее по-своему. У Томми есть только свой способ справиться с этим, а у Артура – свой, полагаю.
Одна из моих любимых сцен последнего десятилетия, когда ваш дрожащий солдат спрашивает о здоровье персонажа Барри Кеогана, а персонаж Тома Глинн-Карни лжёт, чтобы избавить вашего персонажа от страданий. Что вы помните о том моменте в «Дюнкерке»?
Спасибо, что вспомнили об этом моменте. Я просто помню, как стрелял на той лодке. Крис снимает всё по-настоящему, так что там были мы в океане на этой маленькой лодке с огромными IMAX-камерами и просто Крис и его маленький монитор. И никого вокруг больше не было, кроме Криса, оператора, оператора микрофонов и нас, парней в океане. Всё было невероятно реалистично, и я чувствовал большую ответственность, играя этого персонажа. Хотя это небольшая роль, я чувствовал, что представляю огромное количество людей, чьи жизни были разрушены тем, что они называют контузией, и тем, что мы теперь называем посттравматическим стрессовым расстройством. Я чувствовал, что должен сыграть настолько правдиво, насколько могу. Вдобавок я был в руках одного из величайших режиссёров нашего времени. Быть на съёмочной площадке Кристофера Нолана – всегда подарок.
Принесло ли вам облегчение то, что вам в «Дюнкерке» не пришлось надевать мешок на голову?
(Смеётся). Каждый раз, когда я вижусь с Крисом или каждый раз, когда мы с ним говорим о чём-то, мы смеемся над тем, буду ли я в какой-то момент фильма носить мешок на голове. Такая вот хохма. Я не знаю, почему он настаивает на этом. (Смеётся). Но да, в «Дюнкерке» у меня на голове ничего не было.
Вас предупредили о том, что ваш скрин-тест на роль Бэтмена будет выпущен?
(Смеётся). О, на каком-нибудь типа юбилее?
Полагаю, он дебютировал на blu-ray-наборе всей трилогии в 2013 году.
Я не помню, предупреждали ли меня об этом. Кажется, мои дети показывали его мне, когда нашли в Интернете или что-то в этом роде. (Смеётся). Я правда не могу вспомнить, но это не то, что я хотел бы видеть больше одного раза. (Смеётся).
Есть артефакт, который доказывает, что вы были претендентом на «Бэтмена» Кристофера Нолана. Мало кто может так сказать.
О нет, я не верю, что был настолько близок к тому, чтобы получить эту роль. Единственным актёром, который подходил на в то время, по моей оценке, был Кристиан Бэйл – и он сыграл его просто потрясающе. Для меня же это был просто опыт, а потом он превратился во что-то другое – в того персонажа, Доктора Джонатана Крейна/Пугало – перерос в рабочие отношения и с Ноланом. Я очень, очень тепло вспоминаю то время, но я никогда, никогда, никогда не считал себя воплощением Брюса Уэйна.
По материалам ресурса The Hollywood Reporter.
