Начало здесь
Пришло утро и пришла пора созерцания. Наполнив походный термос сладким черным чаем, я поспешила присоединиться к толпе нетерпеливо ожидающих туристов. Площадка мирадора пестрела шляпами и банданами всех цветов и мастей и бурлила утренним человеческим гомоном. Сотни пар сощуренных следящих глаз накаляли воздух от нетерпения. А минуты, будто нарочно, вальяжно и неторопливо обтекали толпу... Стоило им сложиться в первый час возбужденного ожидания, как люди по команде, послушно и обреченно побрели назад в автобусные чрева. Сцена заметно опустела, человеческий гвалт затих и постепенно суровые горы настроили самых терпеливых на нужный лад.
Он взмыл из-под моих ног неожиданно близко. Призывные возгласы, указующие персты и приятные уху звуки одновременного спуска десятков затворов всколыхнули воздух. Подобно модели на подиуме четырехметровый андский кондор совершил грациозный полет от одного края мирадора до другого и обратно. На расстоянии пары метров от обрыва он парил на прогретых воздушных потоках, повернув голову и будто рассматривая нас. Побаловав публику своим присутствием не более минуты, он исчез столь же внезапно, как и появился, оставив изумленных наблюдателей осознавать увиденное и делиться эмоциями.
Солнечные лучи ласково грели спину в затерянном ущелье, и я не торопилась покидать площадку. В голове звучал Полет Кондора и пальцы непроизвольно отбивали ритм на каменном парапете. В течение десяти минут удовлетворенные фотографы покинули арену, оставив меня наедине с моей необъяснимой верой. Словно по расписанию и в награду за терпение, ровно через еще один час другой кондор появился высоко над моей насвистывающей головой. Фотоаппарат смиренно лежал в сумке, пока я в одиночестве и тишине любовалась грациозным полетом с сердце андских гор.
Побаловав себя сладкими плодами кактуса и повесив на шею керамический календарь древних мудрых инков, довольная и сытая, я наконец двинулась в обратный путь вдоль каньона. Буквально за каждым поворотом открывались захватывающие дух виды на зеленеющие кукурузой и листьями коки террасы, плотно прижавшиеся друг к другу на каменистых крутых склонах. Вчерашняя пугающая дорога днем обернулась живописной, петляющей между деревнями лентой, приютившей местных путников в их разноцветных одеждах. Согбенные крестьяне и крестьянки несли за спинами нехитрую поклажу: тюки с яркими сувенирами и маленьких детей в пестрых слингах. Морщинистые и беззубые они бесхитростно улыбались мне, ведя за собой ослов, коров и собак…
Обратный переезд через перевал принес с собой первые признаки горной болезни. В это же самое время над моей пульсирующей головой сгустились тучи, ветер усиливался и вот уже совсем скоро первые крупные капли грузно опустились на лобовое стекло ретивого Jimny. Утренняя эйфория и полет сознания сдулись в тисках головной боли. Воспаленные уставшие глаза молили одометр о пощаде. Но, как и в прошедшие дни, добраться засветло к месту ночлега мне не удалось из-за тук-туков и пробок на подъезде к городу со странным для русского туриста названием Хулияка. Миновав его на закате, через полчаса я, наконец, припарковала свой автомобиль на центральной площади культурной столицы Перу – города Пуно. Из последних сил я распахнула окно в перуанскую горную ночь и насладилась открывающимся видом на подсвеченный кафедральный собор дивной красоты. После чего, наконец, с облегчением закрыла глаза, опустив гудящую голову на подушку.
Привычную уже уху испанскую речь на следующий день разбавил певучий Кечуа жителей плавучих островов Урос на озере Титикака. Пружинящие шаги по тростнику заряжали мышцы необходимой энергией, а буйство красок в одеяниях местных женщин и детей приятно контрастировало с серой цветовой гаммой костюмов группы финских байкеров, ставших моими попутчиками на сегодняшнее утро. Выглянувшее из-за облаков солнце осветило этот нехитрый аттракцион для туристов и заискрилось в волнах самого высокогорного в мире озера, разогнав собравшиеся было в душе тучи.
Встретить этих суровых северных мужчин на мотоциклах в экваториальном Перу было по меньшей мере чудом. Мы болтали без умолку, вспоминая о родных северных широтах с их красотами, обычаями и вкусностями. Их обветренные загорелые лица красноречиво повествовали о тысячах километров под южным солнцем. Байкеры рассказали мне, как собираются обогнуть Титикаку и опробовать на прочность дорожное полотно соседней Боливии. А я представила, как круто будет выглядеть их групповое фото с мотоциклами на сверкающем солончаке в Уюни. Мы щедро делились открытиями, совершенными на дорогах Перу и взахлеб обсуждали предстоящие свершения. Вместе мы отравились местным лакомством - корнем тростника, а я уложила в рюкзак сувенирную скатерть, вышитую местной искусницей в уникальном ярком стиле, и отправила на другой конец мира открытку с плавучей почты самого высокогорного озера в мире. Наконец, катамаран, привезший нас на острова Урос, вернулся, и мы поспешили вернуться на твердую землю. Как со старыми друзьями попрощалась я с отважными мотоциклистами и взяла курс на фермерский рынок, растянувшийся на несколько кварталов неподалеку от порта.
Красочный праздник для гурманов и фотографов раскинулся передо мной. Черный маис, гигантская папайя, разноцветные перцы, непривычные желтые тыквы, будто рожденные для Хэллоуина, и россыпи картофеля всех калибров выстраивались в очередь к моему объективу. Местные торговки в фетровых сомбреро и круглых шляпах-котелках с помпонами, вплетенными в роскошные косы, лениво пожевывали листья коки и делились последними новостями под нехитрыми брезентовыми навесами всех мыслимых цветов. Прямо посреди мостовой текла неспешно торговля воскресного дня.
Вдоволь побродив по рынку и вдохнув все его ароматы, я решила дать рецепторам глоток свободы. Первый же тук-тук отвез меня к подножию лестницы у холма Кондора, ведущей на обзорную площадку на высоте ста тридцати метров над городом. Рассказы странников, путеводители и гиды, словно сговорившись, снисходительно лгут об этой синей лестнице. Они вскользь предупреждают о трех или четырех сотнях ступеней и с улыбкой рассказывают об опасности чрезмерных физических нагрузок на высоте 3900 метров над уровнем моря.
620 ступеней, зашкаливающий пульс и стук в висках, сдавленное дыхание и резь в груди – вот правда об этом подъеме, равно как и переполняющая тебя гордость свершения. Сюда добирается редкий путник, и ничто не мешает наслаждаться панорамой города и видом на водную гладь озера-Пумы в предзакатных лучах солнца. Как ни странно, именно здесь, сразу после изнуряющего подъема, на вершине холма Кондора горная болезнь милосердно простилась со мной, вернув мне чистоту взора и мысли.
Мое путешествие между тем приближалось к кульминационной точке. Древняя столица инкской империи город Куско и Священная Долина, окружающая его, многочисленные руины инкских поселений и, конечно же, Мекка всех путешественников Южной Америки – «Старая Вершина» Мачу-Пикчу, ожидали меня во всем своем величии. Как неповторимые самобытные детали золотого ожерелья древнего народа нанизывались на нить моего маршрута его покинутые города. Писак, Саксайуаман, Урубамба, Тамбочай, Чинчинеро, Морай, Марас, Ольянтайтамбо готовили мне каждый свои сюрпризы, перекрывая порой дороги или скрывая от глаз заправочные станции. Их великолепные виды затмевали один другой, насыщая каждый день неповторимыми очертаниями и оттенками.
Самым захватывающим приключением на моем пути стал подвесной деревянный мост через реку Урубамба в десяти километрах от Ольянтайтамбо. Срезав путь по совету местного водителя туристического автобуса, я спускалась по сельскому гравийному серпантину глинистого красного цвета, а спустившись уперлась в этот чудо-мостик, покачивавшийся ритмично на ветру. По нему стучали ежедневно копыта скотины всех пород и катились колеса груженых тачек, он шатался над бурлящими водами Урубамбы и скрипел под людскими шагами. Удивительно, но он выдержал свое испытание железом и, возможно, тоже сохранил леденящие кровь воспоминания о нашей неповторимой встрече. Затаив дыхание, верный Jimny вкатился на его видавшие виды доски и медленно переправился на другой берег к восхищению и моему, и жителей деревни. Думаю, и сегодня они с энтузиазмом травят байки о сумасшедших бледнолицых на серебристом джипе, рискнувших въехать на тот старый мост.
Как бы то ни было, настал долгожданный момент, когда от священного города инков меня отделяла одна ночь и полуторачасовая поездка на поезде с романтическим названием «Экспедиция». Пропитавшись за предыдущие дни духом инкского наследия до кончиков ногтей и скрупулезно сложив рюкзак для завтрашней поездки, я нетерпеливо соприкоснулась с подушкой.
Продолжение будет!
Больше текстов о путешествиях и не только в моем телеграме
