Димка Калинин лишний раз успешно демонстрировал, что военному человеку, если он хочет вздремнуть, подойдут любые условия… даже марш, когда батальон возвращается в пункт постоянной дислокации… С Димкиного лица не сходила утомлённая… ну, таакая разнеженная улыбка… Ясно, что удовлетворение старлей испытал не только от того, что были отработаны нормативы вождения военной техники по незнакомой местности… не только от того, что его взвод был одним из лучших в огневой подготовке с боевой стрельбой… И, хоть старлею предстояло сполна огрести за недостаточно высокие показатели в ведении разведки маршрутов движения, этот полевой выход оставил незабываемые впечатления… Калинин размышлял… Уленька – с приволжского хутора… или Сашенька – с берега Северского Донца… или – обе?.. Ресницы старлея чуть вздрагивали: обе!..
Димка мельком взглянул на капитана Говорова, встрепенулся:
- Миш!.. Что?..
Говоров почернел лицом… Не только от степного загара, вдруг понял Калинин. В Мишкиных угрюмых глазах – такая тоска, что старлею вмиг дремать расхотелось.
- Что, Миш? – Попробовал осторожно улыбнуться: – Уже скучаешь… по Катеньке? – Прикрыл глаза, понимающе головой качнул: – Кааатюша!.. Миш!.. Имя-то! Сама нежность… и любовь…
Нет, не то: Мишка ещё больше нахмурился… Отвернулся. А потом заговорил сам:
- Какая там любовь… Замуж она выходит… Жениха из армии дождалась… и выходит. – А я – так… чтоб было, что вспомнить…
Димка обалдело захлопал ресницами:
- Да ну, Миш!.. Катя не похожа на тех девчонок, что коллекционируют… для воспоминаний… дескать, не даром прошли девические годы… – С несвойственной ему в таких вопросах серьёзностью и даже грустью Димка согласился: – Есть такие, знаю… Нагуляться перед замужеством… успеть – всё. Но – не все же! И Катя…
Мишка взглянул исподлобья:
- Я тоже так думал… Знаешь, всерьёз подумал, что… вот её, такую, и хотел найти… встретить… Не ходил, а летал от счастья. Как, знаешь, курсант-первокурсник… Только про свадьбу мне её жених сам сказал… Ну, и… подружка объяснила, что к чему… Что после нашей встречи она… с женихом своим… на сеновал за огородом. – Капитан свёл брови: – Да всё, как обычно, Дим. Видно, по-другому и не бывает… – Потёр ладонями виски, лицо, вдруг признался: – Миш! А без неё не могу…
Старлей Калинин задумчиво смотрел на Михаила… Решительно сказал:
- Тебе надо с ней встретиться. Чтоб не жалеть потом… всю жизнь.
В глазах капитана Говорова промелькнула надежда…
Побывать в тех краях получилось только осенью. Дома у Кати никого не оказалось, а сосед, дед Григорий, с готовностью объяснил:
- Катька-то? Петрухина? Дык уехала она с хутора-то… В институт поступила… На учительницу. А батька ейный в поле… зябь пашет. К вечеру вернётся, ежели что.
В педагогическом институте Говорову сказали, что на первом курсе студентки по имени Екатерина Петрухина нет…
- Не судьба, Дим, – горько усмехался Говоров, когда вернулся в часть.
Они с Димкой сидели в комнате офицерского общежития, пили водку.
- Знаешь, старлей… Догонять и возвращать ушедшее не стоит, – капитан не поднимал глаз. – Да и она… замуж, наверное, вышла… Фамилию сменила… Что ж искать-то её. – Снова до боли сжимал виски: – А я не могу, Дим… Не могу без неё… Как будто вчера всё… И… во сне вижу её…
Калинин трезвел от Мишкиных признаний… Вздыхал, наливал по полной:
- Давай, Миш… – Неуверенно предполагал: – Всё… пройдёт…
… Тогда, после дискотеки, Витька Степанов подошёл к Люсе, ухмыльнулся:
- Должок за тобой, Люсь. По харе видел – задумался капитан… сочувствием ко мне… проникся: девка дождалась из армии… все дела… Надо, значит, в сторону: третий – он лишний!.. Не думаю, что он за Катькой вернётся… А твой-то интерес, Люсь, в чём? – Витька подмигнул: – Догадываюсь, что и за тобой капитан не планирует приехать… Так для чего тебе это надо было – насолить подружайке-то?
Люся вздохнула:
- А вот для этого, Вить, и надо – насолить… Ей, дурёхе, показалось, что жизнь – сплошное счастье… А так не бывает… Не должно быть!
Витька перестал ухмыляться. Измерил Люсю неожиданно серьёзным взглядом:
- Ясно!.. Позавидовала, значит, Катьке… Что не ты подцепила офицера…
Люся грустно улыбнулась, призналась:
- Ну, а чего ж – всё Катьке?.. А мне – за тебя, что ли, замуж выходить?
Витька сплюнул:
- Нужна ты мне! – Прищурил глаза: – А должок-то… придётся отдать! На берег приходи сегодня… ждать буду.
… Глубокой осенью Катя перевелась на заочное отделение. Вернулась в хутор. На грустный, вопросительный взгляд отца улыбнулась:
- Буду работать в школе… У нас же учителей не хватает. Я была у Владимира Алексеевича – Иришка Большакова уезжает… замуж вышла. А её первый класс некому теперь…
Петро с непонятной тревогой всматривался в дочкино лицо: повзрослела за эти месяцы Катерина… Куда-то делась девичья лёгкая беззаботность… В глазах – скрытая печаль… и слезинки вон… заблестели… Прижал дочку к себе:
- Ну, и ладно!.. Ну, и хорошо: а то я уж заскучал по тебе, ласточка моя… раз решила – пусть так и будет.
Ласточкой Петро называл дочку с детства: за тёмные брови, что напоминали ласточкины крылья… За весёлые и смелые карие глаза, за то, что дочка была смелой и ловкой – за что ни возьмётся – всё у неё получается, быстро и красиво… Хотя некому было учить Катюшу готовить щи, доить корову… В огороде управляться – как взрослая женщина… Петро дочку растил один. Врачи не разрешали Маше рожать – после двух выкидышей. А она никому не сказала, что беременна… Петро понял по тихому свету в её глазах, замер…
- Маш!.. – только и сумел сказать…
А Маша застенчиво реснички вскинула, улыбнулась:
- Дочка будет, я знаю… Петровна! Как назовём, Петь?
Имя они с Машей выбрали самое лучшее: Катя. Катюша, Екатерина…
Не спасли врачи Машеньку… Горела вся… так тяжело, прерывисто дышала. Улыбнулась пересохшими губами:
- Видел её, Петь? На тебя… так похожа! Ты же не забыл?.. Екатерина… Петровна!
А потом сознание потеряла…
Машенькины родители собирались забрать малышку. Слышать не хотели, чтобы оставить её Петру. К зятю, совсем мальчишке, и раньше относились со снисходительной насмешкой, едва смирились с дочкиным замужеством… А Петро прижал малютку к груди, головой молча покачал… Машин отец тронул жену за плечо. И она вдруг осеклась, заплакала…
Петро женился ещё в армии. Служил на Волге. Вернулся в хутор с женой, такой же молоденькой девчонкой. У Петра только тётка была – у неё и вырос мальчишка. А после армии перебрался в родительский дом. Тётка лишь руками всплеснула, когда племянник с женой приехал. Но молодые сидели рядышком, за руки держались… смотрели просто и серьёзно. Тётка жалела девчонку, прибегала помочь по хозяйству. Да только вскоре оказалось, что помогать особо не надо – Маша сама со всем справлялась…
Ясно – были в хуторе бабы… девки даже, что пошли бы за Петра… даром, что девчонка на руках, и сам – пацан почти… Его так и звали, по-хуторскому, Петрухой, – за молодость. Вот только он ни на одну не взглянул… На тёткины настойчивые советы отмалчивался. Едва подросла Катюша – стали они обходиться почти без тёткиной помощи. Катенька лицом была в отца, а характер Машенькин…
И радовался Петро дочкиному возвращению из города – тосковать без неё в сразу опустевшем доме стал на следующий день, как уехала она в институт… И тревога неясная сжимала сердце…
Когда заговорили в хуторе, что беременна Катерина, тётка расплакалась:
- Ну, вот… без матери, известно! Не усмотрел…
Сердце у Петра разрывалось от жалости. А виду не подал. Брови свёл на тёткины причитания:
- И – что?.. Что за беда?.. – Прошептал горько: – Да была бы здорова!.. А ребёночка вырастим.
Катюша вернулась из школы… Как-то почувствовала, что знает уже батя… Проверяла тетрадки первоклассников своих, украдкой, виновато на отца взглядывала… Потом не выдержала – подошла к нему, прижалась, заплакала:
- Я думала… он не бросит меня!
Петро гладил густые дочкины волосы, сам глотал слёзы от её девичьей, горькой-прегорькой обиды…
Тихо спросил:
- А любила ты его, Катенька?
Катюша подняла глаза в слезах:
- Любила…и люблю – его одного!
… Калинин серьёзно говорил:
- Мишка!.. Ты бы женился! – Объяснял отчаянно: – А то я не могу – раньше тебя!!! Ну, я ж… субординацию соблюдаю! Ротный не женат… а я, значит… поперед батьки в пекло?..
Говоров усмехался: надо же… субординация!.. Просто Димка не может сделать выбор… А оправдывается тем, что ротный вот не женат…
Калинин и правда озадаченно вздыхал: променять на кого-то Ниночку?.. А Валюшку бросить – ну, это немыслимо… А как расстаться с Ритой?..
-Я загадал, Мишка. Вот только ты… женишься – и я следом, – мужественно обещал Калинин, не видя в обозримом будущем ни одной девушки, способной привлечь внимание ротного… А через два года виновато признался:
- Всё, Миш. Мы с Танюшей решили: подаём заявление. – Застенчиво улыбнулся: – Таня беременна…
И тут же глубокомысленно нахмурился:
- Мишка!.. а, может, она чем-нибудь… ну, напоила тебя… или ещё там что… Знаешь, какие они… по этим хуторам! Помню… Катерину твою!
Говоров с досадой покрутил у виска.
- А чего ж ты… до сих пор не можешь забыть её! Ну, красивая!.. Так вон их столько – ещё красивее! Ирка сохнет по тебе, чурбану… Вероника тоже – спрашивает всё время, вздыхает… А ты – будто не видишь!.. Сам же ездил… узнал, что замужем она!
Димкина свадьба совпала с присвоением очередных званий: Калинин на регистрации был в парадном кителе уже с капитанскими погонами. Говоров получил звание майора. Третьей ротой командовал теперь капитан Калинин, а Говоров стал заместителем комбата Зорина…
На свадьбе небывало серьёзный Димка, как коршун, оберегал свою Танюшу. Кто б поверил, что ещё полгода назад Калинин успевал на три свидания за вечер!.. А тут!.. После регистрации, ясно, на руках вынес жену. Из машины, за свадебный стол, тоже нёс Таню на руках. После первого семейного вальса снова взял Танюшу на руки, покружил по площадке… Да так бережно, что офицерские жёны переглядывались…
А потом Димка незаметно толкнул Михаила:
- Да подними же ты глаза, дубина!.. Колода… бревно бездушное!..
Михаил оглянулся: к нему подошла подружка невесты, Оля. Улыбнулась:
- Белый танец!..
Продолжение следует…
Начало Часть 2 Часть 4 Часть 5 Часть 6
Часть 7 Часть 8 Часть 9 Окончание
Навигация по каналу «Полевые цветы»