Как здорово, оказывается, вспомнить самое главное! То, что у тебя есть любимая жена, и она именно такая, какой и была. Ничуть не изменилась! То, что у тебя долгожданный и любимый ребёнок. То, что в семье тебе по-настоящему хорошо!
Олег приоткрывал глаза и видел сладко сопящую Настю и совершенно безмятежно дремлющую Аню.
-До чего же правильное решение - с детёнышем спать! – покивал Мяун, пристроившись у подушки Олега.
-Чего ты тут забыл? – прошипел Олег.
-Как чего? Настеньку контролирую. Она, если заворочается, ей помурлыкать надо! Ты вот умеешь правильно мурлыкать? Можешь не отвечать! Не умеешь! А я котёнку песенку спою, и она дальше спит, Анечку мою не будит! Она умаялась ничуть не меньше твоего!
-Ой, как я забыл? Ты же на любой вопрос прямо речь толкаешь! – закатил глаза Олег.
-Я – котик редкий, говорящий, так что терпи! – парировал Мяун.
-Терплю я, терплю! Куда уж деваться-то! – вздохнул Олег с досадой, и решимость Мяуна продолжить дрессировку конкретного представителя гомо сапиенс, стала железобетонной!
-Ишь ты… терпит он… вздыхает снисходительно! Глазки закатывает! Фррррр! – Мяун делал вид, что на Олега и вовсе не смотрит, а сам обдумывал все возможные варианты страшной кошачьей мести!
Рождество решили отметить на даче. Олег отвёз туда Нину Ивановну с близнецами и Дика с Плюшкой третьего января. Утром четвёртого вернулся за Аней, Настенькой и котами.
-Хорошо бы бабулю как-то притормозить… У неё совершенно наполеоновские планы. Мои родители уже там, твои на подъезде, но нас же не тридцать человек! А она готовит как на полк солдат! Я было попытался возразить, но был грубо послан! – жаловался Олег жене.
-Олежка, ты же знаешь, наша Нина малыми объемами не готовит! – смеялась Аня. У неё, словно гора с плеч свалилась. Стоило понять, что муж к ней относится по-прежнему, да несколько ночей выспаться как следует, как мир засиял новыми красками. Вернулось, казалось бы, исчезнувшее безвозвратно чувство юмора, стало возможно любоваться белоснежными полями и лесом, тянущимся вдоль дороги. – Как же красиво-то!
-Да! Очень! – Олег чувствовал себя примерно так же. – Я по тебе соскучился! Мы вроде как порознь были…
-И не вроде как, и именно так и получилось! – фыркнул Мяун.
-Кот! Я могу с женой поговорить без суфлёра? – рассмеялся Олег.
-Безусловно можешь! Только у тебя это получается через пень-колоду! - торжествующе высказался Мяун. – Вот сейчас, например… Ты почему не сказал, что ты её любишь? Ничего не заметил?
-Что я не заметил? – удивился Олег.
-Вот! Вот они мужчины! – картинно простонал Мяун. – Анечка у меня такая красивая! Почти как я! Ой, Васька! Ну, зачем сразу по уху? Прости-прости… Почти как Василина! Ну, что опять-то? – Мяун отодвинулся подальше от хищно прищурившейся кошки.
-Я всегда вижу, что она красивая! – рассмеялся Олег, а воспользовавшись тем, что Аня рассмеялась, показал кулак Мяуну, уже открывшему рот. – Правда, не всегда про это говорю. Это да! Я каюсь и казнюсь, казнюсь и каюсь!
Болтая таким образом, они добрались до дома Нины, став свидетелями разгрузки машины Аниных родителей.
-Караул! Тёща моя драгоценная, куда ж столько-то? – простонал Олег.
-Олежка, это ещё не всё! Это где-то половина! – кивнул Анин отец, отбирая у зятя люльку с внучкой и вручая вместо неё какую-то сумку. – Это на кухню, а Настеньку мнееее!
-Чего это тебе? Тут жаждущих очередь! – воскликнула Анина мама.
-Ну, это надолго! – Мяун отряхивал лапы на крыльце, одобрительно принюхиваясь к запахам, доносящимся из дома. – Однако, правильно пахнет! Празднично-правильно!
Из дверного проёма показалось нечто круглое, переваливающееся на толстеньких крепких лапах.
-Плюха! Ты чего? Слопала Дика? – изумился Мяун. – Ты ж вчера была менее гммм… округлой.
Скрип бульки, которая подробно и весьма громко ответила на заданный вопрос, заставил Мяуна прижмуриться и прижать уши к голове.
-Говорит, что Дика не ела – он в доме, сумки разгружать помогает. Она тоже это… помогла. Ниночка наша опрометчиво посетовала, что фарш в холодильник не влезет, девать некуда. Я, лично уверен, что она имела ввиду, что его на улицу надо вынести – в снег, а Плюшка решила, что фарш надо спасать! И мужественно его спасла! В себя!
-Плюшенька, зайка моя, тебе не плохо? – забеспокоилась Аня, сообразив, что, судя по новому бульдожному объему, спасённого фарша было не просто много, а очень много.
Скрип бульдожки перевела Васька, Мяун не смог, он закашлялся от смеха!
-Она говорит, что ей очень-очень хорошо! Только беспокоится, что фарш-то она спасла, а ужин спасти уже не влезет!
Опасения Плюшки имели под собой все основания. Ужин в неё не влез! Это не означало, что он пропал! Дик и кот Заяц выручили несчастную бульдожку и спасли всё за неё. Правда, она обиделась.
-Зачем они так? Это не по правилам! – думала Плюшка на вечерней прогулке по заснеженным тропинкам. – Так не годится!
Плюшка, как истинный бульдог, правила очень уважала, совершенствовала и разрабатывала их постоянно!
Например, правила по еде. Ну, вот, казалось бы, всё уже известно! Бульдоги не едят селёдку, не пьют квас, не воспринимают бананы и финики. Всё остальное, бульдоги едят! Но жизнь не стоит на месте… Меняется. И Плюшка выяснила, что бананы бульдоги в её лице всё-таки очень даже потребляют! Особенно, если это овсяная каша с бананами, которой её угостили Мишка и Гошка. Оказалось, что это очень даже вкусно! Или вот селёдка… Булька её совсем-совсем не любила. Но тут Мяун случайно столкнул со стола блюдечко с нарезанной селёдкой, и пока Нина ловила блюдце, Плюшка поймала всю-всю селёдку! Нет, она убегала… Но сбежать от бульдога, распробовавшего селёдку… Это, знаете ли, из раздела фантастики!
-Вообще-то они аллергики… - задумчиво прокомментировала Аня.
Все картинки, использованные в статье, взяты из сети интернет для иллюстрации.