В одной из недавних публикаций я рассказывал вам о поездке в Эгвекинот — живописный посёлок на берегу Залива Креста, что на Чукотке. Там я не упустил возможность зайти в местный музей. Мне он показался очень интересным, а история возникновения посёлка меня и вовсе шокировала.
16 июля 1946 года в бухту Залива Креста прибыло судно «Советская Латвия», на борту которого находились строители будущего посёлка, морского порта, Эгвекинотской электростанции и автодороги Эгвекинот — Иультин. После строительства трасса стала самой восточной круглогодичной автомобильной дорогой СССР. Среди прибывших на Чукотку были не только вольнонаёмные, но и заключённые, среди которых оказалось много политзаключённых.
Это стало началом Чукотского исправительно-трудового лагеря — подразделения, действовавшего в структуре Дальстроя. В официальных документах Чукотстройлаг значился как «АВ/17» Министерства внутренних дел СССР. Эгвекинотский краеведческий музей стоит на месте, где находилась одна из зон. Один из бараков даже уцелел, его переделали и приспособили под современные нужды.
Всё, что я напишу дальше, было записано со слов экскурсовода. Если вы считаете, что ГУЛАГа не существовало или обижаетесь при описании тех событий, то закройте публикацию сейчас или хотя бы удержитесь от оскорблений в комментариях.
После прибытия парохода заключенных сразу же завели за колючую проволоку. Встал вопрос: где жить? Стали рыть землянки: возводили палатку, на неё укладывали дёрн, и всю зиму проводили в таких условиях. Это касалось не только заключённых, но и администрации колонии. Со временем возвели бараки и построили аэродром.
Среди заключённых были и воры в законе, которые говорили про людей, начавших активно работать, — "ссучился". Между этими группами началась так называемая "сучья война". Она шла по всему СССР, не обошла стороной и Чукотку. Работающих заключённых пытались убивать любыми способами. На стройках были и вольнонаёмные, и они от этой негласной войны страдали.
Самой главной стройкой стала трасса Эгвекинот — Иультин — это более 200 километров по вечной мерзлоте. Её поделили на участки, на каждом из которых была так называемая "командировка" — место, где проживали заключённые. Летом, когда полностью сходит снег, вдоль трассы ещё можно увидеть остатки тех землянок.
На 24 километре возле арки Полярного круга до сих пор стоят каменные домики. Их заключённые возводили не для охраны и, конечно же, не для личного проживания. Эти домики предназначались для дорожников, обслуживающих трассу.
Дальше арки, уже на перевале, была печально известная командировка "32-километр". Туда свозили доходяг, которые уже физически не могли работать, или отпетых воров. Когда мимо этой командировки проезжала машина, старались не тормозить и не останавливаться, так как заключенные могли напасть, ограбить или убить шофёра.
В лагере очень ценились бочки, полученные по Ленд-лизу — это был хороший материал для производства разных инструментов: из крышки можно было вырезать лопату, из полотна — пилу, санки или волокуши. Волокуши из таких бочек и использовались при строительстве трассы.
В музее воссоздали карцер по образу и подобию настоящего. В такой карцер заключённый мог попасть за любую провинность на 5 или 10 дней. Внутри низкий потолок, что невозможно стоять в полный рост, всё обито железом, и холодно сидеть. Помещение не отапливалось вне зависимости от времени года и температуры. По истечении срока с самого утра заключённого вели на работу. Попадать туда было нежелательно, но если попадать, то лучше летом, как справедливо заметила экскурсовод.
Лагерь функционировал 11 лет, вплоть до 1957 года. Через Чукотстройлаг прошло более 58 тысяч человек. Кормили их так называемой затирухой. По словам очевидцев, люди умирали как мухи, и карточки заключённых сжигали пачками. Но по официальным данным погибшими числятся 874 человека, однако многие архивы до сих пор остаются засекреченными. С 1948 года начала действовать система зачётов: при выполнении плана выше 125%, год шёл за три.
Если зимой среди заключённых кто-то начинал чихать, администрация опасалась, что человек заразит остальных. И обычно в обеденное время раздевала такого больного и привязывала на улице к столбу. Пока остальные пили чай, человек погибал от холода.
На 2-м километре трассы находилось кладбище. Там был выкопан большой ров. Зимой замороженные трупы складывали штабелями как дрова во временное помещение, а весной вывозили на кладбище и сбрасывали в ров. Так образовалась братская могила. Но хоронили далеко не всех. Тех, кто умер на трассе вдали от посёлка, выносили на лёд, где трупы растаскивали звери или смывало половодье.
В местном лагере отбывал срок брат известного поэта — Иван Трифонович Твардовский. Он угодил сюда как бывший военнопленный — Ивану удалось сбежать из лагеря на территории Финляндии. В чукотском лагере его спасло то, что Твардовский был очень мастеровой человек. Он был и резчиком по дереву, и модельщиком. Умение работать руками помогло ему не сгинуть на строительстве трассы. Интересен и тот факт, что здесь же отбывал заключение Николай Петрович Дмитриев — друг семьи Твардовских и прототип Василия Тёркина.
Калицкий Трофим Кондратьевич тоже был заключённым, но работал врачом, попав в лагерь по доносу. Он многих поднял на ноги и выжившие после своего освобождения часто благодарили этого человека. За хорошую работу в Чукотстройлаге ему скостили год содержания...
________________
Читайте также про полузаброшенный посёлок Угольные Копи.
Все фотографии в статье сделаны мной. Ставьте лайк и подписывайтесь на канал, чтобы не пропустить новые публикации.
