Глава 2.
- А где чабан? - Дина покрутила головой, оглядываясь по сторонам. - Я его не вижу, такое ощущение, что отара сама по себе пасется, где ей вздумается.
- Так оно и есть, - вздохнул Семен, - ему хоть кол на голове теши... Он сейчас скорее всего дома, вон его крайняя хата, обедает наверное.
- Как это обедает? - вскипела Дина, - он на работе, поэтому и обедать должен в степи, наблюдая за стадом. А ну поехали к нему, пусть выгоняет стадо...
Через несколько минут они остановились возле небольшого саманного домика на краю села. Дина, спрыгнув в повозки, почти бегом направилась к дому, Семен, не переставая удивляться ее напористости, - следом за ней.
- Посмотрим, насколько хватит ее запала, - с горечью подумал он.
Уже на пороге дома в нос ударил невыносимый запах кипящей баранины с душком. Дина, постучавшись и зажав нос, зашла вовнутрь. На кухне хозяйничал довольно молодой казах. Увидев гостей, радушно разулыбался и жестом пригласил к столу.
- Нет, спасибо, - помотала головой Дина, - вы мне лучше ответьте, почему овцы пасутся на совхозном поле?
- На поле, да? Вот негодяи, ай-яй-яй, - всплеснул руками чабан, белозубо улыбаясь, - сейчас я их выгоню.
И он не спеша, продолжил помешивать кипящее варево.
Дина с полминуты остолбенело смотрела на него, потом не выдержала:
- Где ваш начальник?
- Уехал... по делам, - так же беспечно улыбнулся парень и зачерпнул ложкой вонючее варево, чтобы его попробовать.
- Понятно, - процедила сквозь зубы Дина, отчаянно зажимая нос, ее лицо начало покрываться пятнами, - передай своему начальнику, что на днях я приеду составлять на него акт за потраву совхозного имущества. Все понял? А теперь быстро - стадо выгонять с поля, - и она, развернувшись, выбежала за дверь.
Казах в это время отхлебнул с ложки варево и закашлялся от неожиданности.
- Это новое начальство? - шепотом спросил он у Семена, который немного замешкался в дверях.
- Ага, зверь, а не начальство, так что готовьтесь, - мрачно посоветовал он чабану, - и баранину она, как видишь, не любит, так что не купишь ее, однако...
Узкие глаза казаха стали огромными, он засуетился, снял с огня котелок и бегом ринулся к своему стаду.
- Бесполезно все это, - говорил Семен, сидя на повозке рядом с Диной, - думаешь, мы не пробовали составлять акт? Прокурор - первый друг Тимки, он от него не вылазит, куплен с потрохами. А все акты идут через него.
- Посмотрим, - упрямо дернула плечами Дина, - я упертая...
***
Заселилась Дина к Клавдии только вечером. Благо, что жила она через дом от конторы. Только что пригнали стадо с выпасов, и Клавдия, кивнув девушке на дом, крикнула:
- Заходи в дом, там ужин на плите, - и ушла доить корову.
- А ты теперь будешь у нас жить? - встретила ее на крылечке шустрая белобрысая девчонка лет трех-четырех.
- Ага, - кивнула головой Дина и присела рядом на крыльцо.
- А как тебя зовут? - сверлили ее лукавые детские глазенки.
- Дина, а тебя?
- Катюшка...
- Ого, Екатерина Великая, ты уже такая взрослая, а мне сказали, что ты все еще в колыбельке спишь и требуешь, чтоб тебя качали? Врут, небось?
- Врут, - и девчушка залилась задорным смехом, - врут...
- Тссс, - Дина приложила палец к губам и тихонько ей шепнула на самое ухо, - а ты знаешь, что в колыбельках часто селятся злые чучундры, потому что очень любят качаться? Моя сестренка тоже любила долго спать в люльке, пока оттуда чучундра не выползла.
- Чу-чу-н-дла? - Катюшкины глаза расширились от удивления и страха, - и в моей тоже?
- И в твоей, - кивнула Дина и улыбнулась, - поэтому нужно быстрее убрать люльку из дома, выбросить ее вместе с чучундрами. У тебя же есть другая кроватка, которая не качается?
- Есть, - быстро кивнула Катюшка, - только я в ней не люблю спать.
- Ничего - полюбишь, - потрепала ее по волосам Дина, - а я тебе куклу подарю, которая охраняет от всяких чучундр.
Она полезла в карман и вытащила оттуда самодельную тряпичную куколку с нарисованным лицом:
- Вот держи, ее зовут Люся, будешь с ней спать, и она тебя от всех защитит, только вот в люльке спать не станет...
Когда Клавдия зашла в дом, управившись по хозяйству, к ней бросилась возбужденная Катюшка:
- Мама, убери люльку, я больше не хочу в ней спать, я уже большая, у меня есть... вот - Люся.
Клавдия так и села на скамейку, во все глаза глядя на свою постоялицу и не веря случившемуся:
- Не может быть!