Шаман 4. Ведьмин пёс. Глава 5
Подскочив на постели и оглянувшись вокруг, Энджи, вытирая холодный пот со лба, схватилась руками за лицо. Почувствовав под пальцами привычно гладкую и молодую кожу, она облегчённо вздохнула:
«Приснится же такое...» — обессиленно упала она на подушку.
За окном только-только начал разгораться рассвет, и Энджи, ворочаясь на старом матрасе, попыталась снова заснуть, но сон не шёл. Кинув по сложившейся уже привычке взгляд на кровать матери, она лишь удостоверилась в том, в чём и не сомневалась — койка была пуста. Она уже давно перестала ломать себе голову, пытаясь понять, что такая современная и привыкшая к комфорту женщина, как её мать, может ночью делать в лесу столько времени.
А это странное поведение сегодня ночью? Этот дикий, прямо животный выброс эмоций и загадочные слова о выборе Прасковьи? Всё это очень удивило и напугало Энджи. Найти всему этому разумного объяснения она не смогла и всё больше склонялась к тому, что мать повредилась в рассудке. Это было бы и не удивительно, ведь живя столько времени в таком глухом, отрезанном от мира месте рядом с этой жуткой Прасковьей, у любого поехала бы крыша. Но что больше всего удивляло, так это явное нежелание уезжать отсюда, чтобы вернуться к привычному и комфортному образу жизни. Создавалось впечатление, что мать всё здесь устраивает. Хотя это было, наверное, всё же лучше, чем коротать время на нарах рядом с мужем.
Печатная книга первой части о Шамане уже доступна
Вспомнив про отца, Энджи почувствовала укол совести, ведь уехав, она даже не попыталась ему чем-то помочь, и теперь, застряв здесь, явно не сможет найти хорошего адвоката или что там ещё нужно делать в таких ситуациях. Уже в который раз она дала себе слово, что, вернувшись в Москву, первое, что сделает, так это сходит к отцу и постарается вытащить его из тюрьмы.
Но для начала надо было выбраться отсюда и забрать мать, возможно, возвращение в цивилизацию вернёт той здравость ума. Она увезёт её отсюда, вытащит отца из тюрьмы и всё вернётся на круги своя. Размечтавшись о будущей комфортной и столь привычной жизни, Энджи чувствовала себя почти счастливой, но кинув взгляд на проржавевший рукомойник, вспомнила, где она находится.
«Это всё чудесно, но для начала нужно разобраться с телом старухи и... — Энджи подскочила на постели: — Чёрт! Как же мы уедем, если машина не заводится? — и тут же откинулась назад: — Ладно, надо немного поспать, а потом я со всем разберусь».
Прокрутившись часа два в поисках сна и полностью потеряв надежду выспаться, Энджи встала, оделась и, умывшись под ненавистным умывальником, решила, что готова к подвигам и испытаниям. Мать так и не появилась и поэтому, судя по всему, вопрос с погребением прапрабабки ей придется решать самой. Где-то в глубине души Энджи чувствовала, что, даже если бы мать и была рядом, то вряд ли бы захотела ей помочь.
Направляясь к тропинке, ведущей в Глухово, и проходя мимо сиротливо стоящего и бесполезного «ленд крузера», Энджи вдруг остановилась и, открыв дверцу, залезла в салон. Повернув ключ зажигания, она, как впрочем и ожидала, услышала бессильный, тоскливый скрежет. Чуда не произошло — машина не заводилась.
Энджи хоть и была к этому готова, почувствовала вдруг взявшуюся откуда ни возьмись ярость. Вероятно, эта хоть и ожидаемая, но столь неприятная неудача стала последней каплей, что переполнила чашу её терпения.
Как это всё несправедливо и нечестно! Ведь она столько времени терпела этот средневековый, неустроенный быт, мирилась с равнодушием матери и не прикрытой неприязнью старухи, а всё потому, что на что-то надеялась, чего-то ждала. А уж одна эта вчерашняя ночка чего стоила, когда мать в полной мере проявила своё безумие!
Сколько же человек может терпеть? И ведь никого рядом нет, кто мог бы поддержать, подставить плечо, решить, в конце концов, все проблемы за неё. Ведь так было всегда, она порхала по жизни как бабочка, питаясь нектаром цветов, заботливо выращенных кем-то другим. А тут всё навалилось сразу и переложить этот груз не на кого.
И всё могло быть хотя бы немного проще, если бы эта дурацкая, навороченная тачка, за которую она отдала бешеные деньги, выполняла бы своё прямая предназначение, перемещаясь в пространстве. Так нет же, и эта железяка туда же!
От жалости к себе и острого чувства несправедливости глаза Энджи затуманили злые слёзы, в душе поднялся такой гнев, что ей захотелось ломать и крушить всё вокруг. Не в силах больше держать себя в руках, она яростно заколотила кулаками по рулю:
— Да заводись же ты, сволочь! — взревела она как раненый лев, с остервенением лупя ни в чём не повинную машину.
И вдруг её слух уловил звук, прозвучавший для неё, как хор небесных ангелов — мотор «ленд крузера» мягко, ровно заурчал. Энджи изумлённо застыла. Нет, ей не показалось — упрямая машина, наконец, завелась.
«Но как это возможно?» — удивилась девушка, ведь колотя руками по рулю и по панели, она даже не касалась ключа зажигания.
Но каким бы странным это ни казалось, но заработавший вдруг автомобиль мог теперь значительно облегчить ей жизнь. Издав торжествующий вопль воина племени масаи, она захлопнув дверцу и накинув по привычке на себя ремень безопасности, развернула машину и поехала в Глухово. Настроение её значительно улучшилось, ведь теперь путь к свободе был открыт.
Добравшись до деревни, Энджи медленно ехала по главной и единственной улице, в поисках хоть одного человека, к которому можно было бы обратиться за помощью или хотя бы за советом по организации похорон Прасковьи, но улица была пуста.
«Куда они все подевались?» — чувствуя приближающийся приступ паники, думала она.
Ведь если она не найдёт подмоги, то что ей делать со старухой?
Доехав до конца улицы и так и не встретив ни одной души, Энджи развернулась и поехала назад.
«Буду ездить здесь до тех пор, пока не встречу кого-нибудь, — закусила она губу, — Ведь не вымерли же они тут все».
Проезжая мимо одного, когда-то зелёного дома, она вдруг заметила дрогнувшую в окне занавеску.
«Ага, вот вы где прячетесь», — обрадовалась Энджи и, остановившись, взялась было за ключ зажигания, но испугавшись, что во второй раз чуда может и не произойти и машина снова не заведётся, отдёрнула руку.
Кинув взгляд на датчик топлива и увидев, что у неё в наличии всего половина бака, Энджи решительно повернула ключ и заглушила машину. Тут же с замирающим сердцем повернула ключ назад, мотор приятно загудел.
«Ну слава богу! Всё работает», — облегчённо выдохнула она и вывернула ключ окончательно.
Захлопнув за собой дверцу, Энджи решительно направилась к дому, выдавшему притаившегося в нём хозяина. Откинув петлю с калитки, она зашла во двор и, поднявшись на крыльцо, вежливо постучала в дверь. Открывать ей, по-видимому, никто не собирался. Энджи постучала ещё раз, на этот раз посильнее:
— Эй, есть кто дома? — спросила она.
Ответом ей была тишина.
«Да что с ними такое, — начала злиться она, — сидят как мыши в норах. Чего они боятся?»
Решив, что терять ей нечего, а поговорить с местными нужно, Энджи изо всех сил забарабанила кулаками в дверь:
— Я знаю, что вы дома! Открывайте!
На её призыв упрямо не отвечали. Разозлившись не на шутку, Энджи схватилась за ручку и начала её дёргать туда-сюда. Вдруг дверь поддалась и приоткрылась. Энджи толкнула её рукой, распахнув настежь, и зашла внутрь.
— Эй, я зашла, выходите! — посчитала она нужным предупредить хозяев о своём вторжении.
Осторожно ступая по скрипящему старому полу из еловых досок, она начала медленно продвигаться вглубь. Встретить её так никто и не вышел.
«Может, и правда никого нет, а я вломилась...» — мелькнуло сомнение, но услышав какой-то скрип из приоткрытой комнаты, она решительно взялась за ручку двери и, распахнув её, заглянула внутрь:
— Здравствуйте, изви... — начала она и запнулась на полуслове, глаза её изумлённо расширились, брови поползли вверх.
Продолжение следует
Начало здесь
глава 4 здесь
