Под землей работают по три дня, потом выходной, и выходишь в следующую смену. Всего смен четыре. Первая, как правило, ремонтная. Вторая, третья и четвертая – рабочие (добычные, проходческие и т.д. в зависимости, где работаешь).
Третья смена пролетела быстро, лава крутилась как часы, мы с Дедом дважды успели почистить кормушки, бригада проехала две с половиной стружки (стружка – проход комбайна по всей длине лавы с выемкой угля).
После четвертой смены выезжаешь на гора утром, и у тебя весь день отсыпной, и только следующий – выходной, в итоге полтора дня у тебя в кармане. Помылись, заскочили в столовую и на остановку.
- Макс, пойдем пивка по бутылочке выпьем? – предложил бригадир.
- Я с вами, но пиво не пью, постою покурю.
Вышли у спортзала и пошли в магазин, ребята взяли по бутылке пива, я подошел взять сигарет.
- Доброе утро, пачку «Космоса» рижского.
- Мальчик, иди отсюда… – продавец была нелюбезна.
Бригада стоит сзади и тихо начинают угорать.
- Мне есть восемнадцать! – пытаюсь убедить продавца.
- Либо дай паспорт, либо с папкой приходи, – широко улыбаясь, произнесла продавец.
- Люсь, ты на глаза его посмотри внимательно, – раздался голос из-за моей спины.
- А что на них смотреть-то? Ой, ты со смены, что ли... – продавщица начала понимать, что погорячилась.
- Люсь, парень в нашей бригаде работает, дай ему сигарет… – Басырыч стоял у прилавка.
- Да он так молодо выглядит, а вот глаза… точно, в угле…
Забрал сигареты и сдачу, вышли на улицу, ребята разминаются пивком, закурили.
- Да, Максимка, тебе паспорт носить с собой надо… – глубокомысленно протянул Толик Денищенко, здоровый мужик, на две головы выше меня.
- Сейчас допьем и отсыпаться, а Макс по бабам, – хохотнул Валера.
- Не сегодня, надо отдохнуть, завтра на тренировку съездить, а там видно будет.
Мужики допили пиво, попрощались и разошлись по домам. Через пять минут уже открывал дверь.
Проспав часа четыре, поднялся и решил заняться пленками: после летних каникул отснятого материала собралось много, а некоторые пленки еще и не проявлял. Развел проявитель, фиксаж, заправил пленку в бачок… Провозился часа три, проявив четыре пленки, и с чувством выполненного долга лег спать.
На следующее утро вскочил в семь, забросил кимоно в сумку и побежал на автобус до города.
Автобус с Заполярного поселка до города идет около часа, проезжая поселок Западный и шахту «Воркутинская» каждые тридцать минут, проезд стоит тридцать копеек. Последнее время появились автобусы экспресс, идущие без остановок и доезжающие до города за сорок минут, но ходили они раз в час, и проезд стоил на пять копеек дороже. Конечно, мы предпочитали ездить экспрессом, тем более это были туристические автобусы ЛАЗ, а не вечно дребезжащие ЛиАЗы.
Доехал до остановки «Хладокомбинат» и рванул в технарь. Вбежал через главный вход и налево в спортзал.
- Валерий Михайлович, добрый день! – поприветствовал я препода по горным машинам и по совместительству тренера по дзюдо.
- Ты чего на тренировки не ходишь?
- Так я ж на практике… теперь только по выходным приезжать буду.
- Да, чего-то я забыл, что вы у меня выпускники. Ты к Цыганкову зайди, он тебя тоже видеть хотел, а тренировка, как всегда, в два будет.
- Валерий Михайлович, я сумку с формой в тренерской брошу, чтобы не таскаться…
- Во, на диван кидай.
Разыскал Цыганкова, тренера по легкой атлетике.
- Ну и где ты шляешься?
- На практике…
- А как с тренировками?
- Пока только у Валерия Михайловича, он расслабиться не даст.
- Как практика?
- Первые три дня отработал.
- Ладно беги, удачи на практике.
- Спасибо!
До тренировки три часа, заскочил в общагу.
- Теть Маш, здравствуйте! Я к пацанам пройду? Вахтер в общежитии – это вам не хухры-мухры, мимо муха не пролетит…
- Ой, Максим, проходи, конечно! Ты сейчас где?
- Живу у родителей, практика на шахте.
- Ну, беги! Олег, вроде, не уходил.
В общаге горного жили студенты трех учебных заведений: непосредственно Горного техникума, медицинского и музыкального училищ. Но общага была нашей, и иногда глупым музыкантам или медикам это вбивали в голову. Среди них встречались исключения, и эти ребята были своими в среде горняков. Одним из таких исключений был медик Толик Макарский.
- Макс, привет! Тебя в пенаты потянуло?
- Не, Толь, с вами тут сопьешься, я и так первые два года учебы обрывками помню… Не знаешь, Олег у себя?
- Да вроде тут он, давай, увидимся! – пожали руки, и Толян рванул по лестнице.
Четыреста шестнадцатая комната, в ней я прожил два года, но возвращаться к той жизни не хочется: бухали мы по-черному… Толкнул дверь…
- Олеж, здорова!
- Макс, привет! Ты чего в городе?
- На тренировку приехал.
- Ну, ты больной... Или еще на кормушки не посылают?
- Не напоминай мне…
Олег вскипятил чайник и налил растворимого кофе, ввалился Толян и присоединился к нам, проболтали полтора часа и прокурили комнату. Курить в комнатах, конечно, запрещено, но мы курили постоянно. Олег собирался ехать на работу. Попрощался с ребятами и пошел в технарь.
В раздевалке спортзала уже было полно ребят, поздоровался со всеми и быстро переоделся.
- Для начала двадцать кругов, отжимания по свистку! – крикнул Валерий Михайлович.
Каждые полкруга он свистел, то ли бежим, то ли отжимаемся… Разминались минут сорок, постелили маты, отрабатываем броски, потом спарринги, и три с половиной часа пролетели… Приняли душ и по домам.
Вышел из технаря, справа в здании на Ленина 44 кафетерий, там замечательный кофе с молоком и вкуснейшие бутерброды с вареной колбасой. Кофе стоил двадцать копеек, а бутерброд десять, и, что интересно, там бутерброды были вкуснее, чем дома. Проглотил парочку и запил кофейком. Можно двигать домой.
На остановке простоял минут тридцать, что-то автобусы потерялись, морозец градусов двадцать пять, в автобусе народу битком. Доехали до «Воркутинской», и автобус сломался. Простояли в тундре полчаса на морозе и ветру, такси пролетали мимо занятые, подошел автобус, кое-как влезли и, как селедки в банке, ехали до «Западного», там народ чуток схлынул. Домой добрался уже после восьми и сразу спать, на следующий день во вторую смену – это целый день под землей. Практика продолжалась…
