Степная охота - это не просто народный промысел. Изначально она была для монголов жизненной необходимостью. Во время военных походов охотничьи собаки добывали свежее мясо для монгольской армии, что избавляло от необходимости везти с собой тяжелый обоз с провиантом.
Степная дичь условно подразделяется на три вида: копытные, птицы, зайцеобразные и грызуны.
К копытным относились сайгаки, джейраны и тарпаны (в настоящее время считаются вымершим видом).
Сайгак - это очень сложная в плане охоты дичь. Помимо того, что это зверь внимательный и осторожный, он обладает сильным чутьём. С расстояния 50 метров верхним чутьём сайгак распознаёт охотника и подаёт сигнал тревоги остальному стаду. Взять сайгака можно только конным окружением или если охотник подползёт по- пластунски и удачно пустит в сайгака стрелу.
Джейраны - тоже стадные животные, передвигаются быстро, но не обладают таким сильным чутьём, как сайгаки. Принципы охоты примерно те же самые, что относительно сайгаков.
Каким образом осуществлялась охота на тарпана, достоверно неизвестно. Однако можно предположить, что монголы отсекали нескольких тарпанов от стада, и, взяв в конное окружение, добивали стрелами.
Соколиная охота в Монголии не только национальный вид спорта, но и весьма зрелищное мероприятие. Соколиная охота осуществляется с участием борзых. Сначала сокол или кречет наводит собак на добычу, дальше собаки добычу загоняют, беря её измором и заставляя терять силы. На последнем этапе охоты собаки хватают добычу. Если по какой-то причине собаки не смогли удержать добычу или не могут до неё добраться, то дело довершает сокол или удерживая добычу, пока собаки её не прикончат, или сокол приносит добычу до охотника.
В отличие от европейской соколиной охоты, в монгольской соколиной охоте часто используются орлы и крупные ястребиные, и это не случайно.
В Монголии соколиная охота ведётся на достаточно крупного зверя вроде сайгака или дзерена. На первый взгляд это может показаться дикостью, но если понимать принципиальное отличие монгольской соколиной охоты от европейского её вида, то всё становится на свои места.
В европейской соколиной охоте сокол работает без участия собак. Сокол подбивает добычу налету, ястреб давит её на земле. Как правило, это не крупная добыча. Заяц - это предел размеров добычи от охоты мелких и средних соколиных. В большей степени европейская соколиная охота заточена на птиц.
Монгольская соколиная охота рассчитана на средних копытных животных, и потому в ней используются не только другие виды охотничьих птиц, но и происходит она по другой схеме. Беркут выслеживает добычу и наводит на неё охотника и собак, затем, после того как собаки загоняли добычу, беркут её держит не давая ей уйти. Прослеживается чёткое взаимодействие между беркутом, охотником и собаками. Эта охота - живое воплощение взаимодополняющих друг друга звеньев одной цепи.
Охота на зайца проводится с участием собак. Борзые довольно быстро их ловят и легко справляются с этой задачей. На условно-съедобных грызунов типа сусликов расставляют силки. Известно, что сам Чингизхан в своё время ловил сусликов и не только сам ими питался, но и кормил всю свою семью во время голода.
Научно установлено, что суслики - это переносчики бубонной чумы. Именно с явлением татаро-монгольского нашествия на Русь пришла и крупномасштабная, страшная эпидемия чумы, жертвой которой стал князь Симеон Гордый и многие другие.
Так что можно только позавидовать жизнестойкости Чингизхана, который этих сусликов каждый день ел и ничего ему не делалось!
И всё же суслик - это не единственное, чем можно поживиться в степи. Умелый охотник может добыть здесь намного более ценную и полезную дичь.
К сожалению, в настоящее время из-за бесконтрольной охоты сайгаки и дзерены находятся на грани исчезновения и занесены в Красную книгу России. В приграничных территориях на стыке России и Монголии процветает браконьерство.
Можно по разному относиться к охоте: кто-то сочтёт такой вид спорта негуманным. Однако стоит признаться себе честно : в каждом или почти каждом человеке, на глубине сознания, сидит неистовая охотничья страсть, и это нечто большее, чем просто жажда крови.
Кому-то эта страсть не свойственна и непонятна, а кому-та она как второе дыхание или второе сердцебиение. Лично я с уверенностью могу сказать,что я отношусь к второй разновидности. И прежде чем осудить охотника, настрополившись пропагандой зоозащитников, взгляните на широкую степь, хотя бы один раз залезьте на коня, примерьте на себя азарт охоты. Возможно, на многие вещи вы посмотрите совсем по другому.
