В начале 80-х огромной популярностью пользовалась группа «Интеграл». Слушателям нравились и забойные рокенрольные аранжировки, и отвязное шоу, поставленное Бари Алибасовым, и задушевные песни Юрия Лозы. Восхищал публику и космический синтез музыкальных культур, когда от русских народных песен группа переходила к музыке кантри, после чего звучала красивая и мелодичная татарская песня «Умырзайя» («Подснежник»), а затем – проникновенный блюз. Кроме того, «Интеграл» одним из первых советских ансамблей стал работать над образом музыкантов, которые выходили на сцену.
«Традиционно тогда были популярны ансамбли типа «Самоцветов» или «Песняров», когда все музыканты выходили на сцену в одинаковых пиджаках с расшитыми лацканами, - говорит Бари Алибасов. - У нас же в группе у каждого был свой образ, причем образ остро социальный, например: мачо с явным сексуальным уклоном, и это – в Советском Союзе, где секса, как известно, не было...»
Летом ансамбль удивил публику своим новым имиджем, поводом для которого послужила обритая налысо голова клавишника Игоря Сандлера.
Все получилось, как всегда, совершенно случайно. Когда «Интеграл» был на гастролях в Анапе, Сандлер поспорил со своим приятелем гитаристом Виктором Щедриным, что не побоится подстричься налысо. Этот спор был достаточно опасным, так как в те времена, во-первых, наголо стриженными ходили только зеки и молодые солдаты, во-вторых, длинные волосы являлись для рок-музыкантов предметом культа. Однако, сказано – сделано: с утра пораньше Сандлер пошел в парикмахерскую, где за 14 копеек его обрили, как тогда говорили, «под Котовского».
Спор Сандлер выиграл, но когда его – бритого наголо – увидел Алибасов, то пришел в ужас: Министерство культуры СССР чуть ли не ежемесячно пыталось запретить «Интеграл», и бритая голова Сандлера снова вызовет нарекания разных комиссий.
«Я сначала не на шутку испугался, - вспоминает Бари Алибасов, - потому что борьба с министерством культуры шла тогда не на жизнь, а на смерть. Я тогда насчитал 17 или 18 выездных худсоветов, которые присылало Министерство культуры по поводу расформирования группы «Интеграл». А дальше я уже и считать перестал, потому что каждые 2-3 месяца, после очередной заметки в какой-нибудь районной или городской провинциальной газетке, в которой было написано, что в концерте звучал рок-н-ролл или что у музыкантов были длинные волосы, приезжала комиссия, которая всегда приходила к простому заключению: «Расформировать!»
Однажды мы летели в одном самолете с первым секретарем Восточно-Казахстанского горкома партии Протазановым Владимиром Константиновичем, и он увидел нас в самолете с длинными волосами. А у нас были гастроли в Алма-Ате. Едва мы приехали на площадку, как директор концертного зала сказал, что звонил первый секретарь горкома партии и приказал либо подстричь нас прямо на сцене, либо отменять концерты. А в те времена длина волос – это была для нас жизненная позиция, смысл и цель жизни! И казалось, что вместе с волосами мы теряем и талант, и индивидуальность. Но нас все-таки подстригли...
А тут - другая крайность: если длинные волосы – плохо для Министерства культуры, то лысый – это вызов партии, Карлу Марксу и вообще советской идеологии! Я понял, что случился крах: как его на сцену-то выпускать?»
Игорь попытался утешить Алибасова: «Не волнуйся, Бари, месяца через два я опять обрасту и стану прежним!»
«Но я всегда был экспериментатором и провокатором, - продолжает вспоминать Алибасов, - и мы решили, что он выйдет на сцену лысым».
На концерте, когда Сандлер делал свое обычное шоу, то есть бегал по сцене, прыгал, играл на клавишах ногами, 4-тысячный зал вдруг взорвался криком: «Лысый, давай! Лысый, давай!» Алибасов тут же подбежал к Сандлеру и прокричал на ухо: «Никаких обрастаний! Закрепили образ!» С тех пор Алибасов лично ежедневно проверял, чтобы Сандлер был аккуратно выбрит.
Сандлер рассказывал, что всегда был сладкоежкой, и во времена гастрольной юности его номера в гостинице были завалены фольгой от шоколадных конфет. Однажды Игорь придумал облепить этой фольгой голову, чтобы от нее могли отражаться лучи лазеров. Картина получилась настолько фантастическая, что Алибасов задумал построить все шоу «Интеграла» вокруг этого «инопланетного» имиджа Сандлера. Был даже выпущен плакат, на котором музыканты ансамбля летят верхом на «летающей тарелке». К сожалению, жизнь у этого плаката оказалась недолгой: идеологический отдел Саратовского обкома КПСС повелел Алибасову тираж плаката сжечь и предоставить акт о сожжении.
Но молва о лысом клавишнике, который делает отвязное шоу, бежала впереди «Интеграла». Билеты на концерты группы раскупались за несколько недель до приезда ансамбля.
«На лысине Сандлера «Интеграл» взлетел на Олимп Славы», — так с тех пор шутил Бари Алибасов.
