Двадцать один день прошёл очень быстро, почти незаметно. После чего пришлось подождать еще пару дней, до выходных. Вера сообщила мужу, что переночует за городом у подруги. Они с Николаем добрались самолетом до Санкт-Петербурга, а там сели в большую черную иномарку с водителем, и поехали куда-то далеко за город. Отец молчал, и Вера не приставала к нему с расспросами. Всё должно было случиться сегодня. А в ночь перед ритуалом Вере приснился сон. Они с отцом сидели на берегу моря, ели абрикосы, а косточки кидали в воду, как камушки, заставляя их подпрыгивать на воде. От косточек поднимались брызги. Вера, которая во сне была взрослой женщиной, а не ребенком, как это было тридцать лет назад наяву, бросала более ловко, чем отец. Мастерски просто. А потом вдалеке начала подниматься волна. Огромная волна, высотой несколько метров. Буквально цунами. Эта волна катилась в сторону берега, а они продолжали сидеть, как ни в чём не бывало. По мере того, как стена из воды приближалась к ним, она меняла свой цвет с серо-голубого на красный. Потом потемнела и стала вообще бордовой. Такой бордовой волна и докатилась до них. Замерла на мгновение над берегом, и обрушилась, готовая смести всё на своём пути. Когда вода вновь ушла в море, всё стихло. Перед ними расстилалась серо-голубая водная гладь. Вера протянула руку, чтобы бросить очередную косточку в море, и вскрикнула. Вся рука была в кровяных потеках. Вздрогнув, она проснулась. Старалась не думать об этом сне, не вспоминать. В общем и целом, она была спокойна.
Это было кирпичное здание посреди леса. Небольшая опушка была огорожена высоким забором, а на территории стоял дом. Выглядел он как казенный, а не как жилой. Квадратный, с несколькими окнами и тяжелой железной дверью. Внутри царил полумрак, висели красные шторы. Статный мужчина в каком-то балахоне зажег свечи в нескольких массивных подсвечниках. Николай познакомил Веру со всеми. Иван, Кирилл, Григорий и Илья. Сразу было видно, кто главный. Вроде и роста все мужчины примерно одинакового. А Иван возвышался над ними своей осанкой, гордо поднятой головой, острым взором. Взгляд, как бритва, а губы улыбаются. Б-р-р. Отец, представляя Веру каждому в отдельности, с нажимом произносил фразу «моя дочь». Видимо, это должно было подчеркнуть тот факт, что несмотря на их недовольство, признать её придется. Как говорится, казнить нельзя, помиловать. Любить и жаловать. Принять в свои ряды.
Иван взял Веру за локоть и отвел в сторону:
- Ты точно готова?
- Да. Точно.
- Я решил перестраховаться. Чтобы в самый неподходящий момент у тебя не сдали нервы, выпей вот эту травку. – он протягивал ей фляжку. – Выпей. Это гарантия того, что ты точно со всем справишься.
- Я спокойна, Иван Фёдорович.
- Я знаю. А всё-таки изволь.
- Да что там такое будет! – воскликнула Вера, принимаю у него из рук флягу. – Вы меня нарочно пугаете?
- Я тебя сейчас оберегаю. Хоть и не стану лгать, что я очень счастлив твоему появлению в нашей мужской компании. Всё-таки это не женское дело.
Вера отпила странной травки. И тут же почувствовала себя в невесомости. Будто парит она над полом, и нет никакой тяжести. Тело словно отсутствовало вообще, а сознание стало ровным и спокойным, как зеркальная поверхность озера. Ого! Вот это травка. Если они такое употребляют хоть иногда, конечно, зачем им алкоголь!
- Ты готова. – сказал Иван. – Мы можем начинать.
Они спустились в подвал, который был то ли старинным, то ли искусно сделанным под старину. Лестница туда вела самая что ни на есть обыкновенная. Веру поставили рядом с каким-то столом, на котором были вырезаны изображения странных существ. Стол был металлический, на нем стоял старинный кубок из чистого золота, судя по цвету. Дальше были свечи, магические слова, жертвоприношение, и, наконец, слова заклинания. Вера выучила их заранее. Ей тоже нужно было произносить это: “Tiurus, sicut et nos nutritur anima recens sanguis, et vos implete nobis”. Иван был прав, когда напоил Веру чудо-снадобьем. Что бы не происходило – она оставалась совершенно спокойной, без каких-либо эмоций. Сознание Веры при этом сохраняло полную ясность. Неважно, какие страшные вещи происходили в процессе ритуала: сердце Веры не забилось быстрее ни на один удар, ни на секунду. Она смотрела на всё, принимала участие, осознавала своё присутствие, но будто со стороны. Вера была чем-то большим, чем человеком, женщиной. Она ощущала себя частью огромного, бесконечного, вечного. В завершении ритуала Вера первая отпила из кубка жертвенной крови, её примеру последовали пять колдунов. В этот момент пламя всех свечей вспыхнуло, разгорелось ярче костра, взмыло вверх, и погасло. Кромешная тьма воцарилась в подвальном помещении. Вера с удивлением обнаружила, что видит в этой темноте, как кошка.
- Всё. – провозгласил Иван. – Вера Николаевна, поздравляю с посвящением. Прошу наверх.
Номер карты 2202 2005 1113 0344 для тех, кто захочет поддержать канал и автора