В начале XX века Россия вступила в войну с Японией за обладание Курильскими островами и Маньчжурией. Формально ее союзницей была Франция, но фактически Россия могла рассчитывать только на германскую помощь, поскольку французы решили принять нейтральный статус по отношению к обеим воюющим сторонам. Отметим, что сближение России и Франции произошло в конце XIX века и тогда же Военное ведомство принимает французскую доктрину «триединства» в области артиллерии – единый калибр (76 мм), единое орудие (полевая пушка) и единый снаряд (шрапнель). В результате на вооружение принимается 76-мм полевая пушка обр. 1900 г., а затем ее модификация обр. 1902 г. Причем модификация была создана, в том числе, и на основе 75-мм французской полевой пушки обр. 1897 г. Но обе пушки имели недостатки. Дело в том, что в их боекомплект входила только шрапнель, которая была бессильна против укрытой пехоты противника. Кроме того, они не могли вести навесного огня. Все это было выявлено в ходе боев в Манчжурии, по результатам которых была признана необходимость принять на вооружение орудие навесного огня. За таким орудием обратились к Круппу. В 1905 г. в русской артиллерии появился новый тип орудия – гаубица. Крупп поставил 55 120-мм гаубиц, которые поступили на вооружение в 4 мортирных дивизиона, два из которых убыли на фронт. Гаубицы были приспособлены под русскую гильзу, поэтому у нас их называли «122-мм гаубицы Круппа».
Перед Первой мировой войной русское Военное министерство сделало акцент на сотрудничество с Францией, хотя результат был налицо уже после русско-японской войны. Но, видимо, в Военном ведомстве у французов были свои почитатели, которые не скупились даже на то, чтобы брать взятки. Таким образом, после орудий системы Круппа, русская артиллерия перешла на орудия системы Шнейдера. Эти орудия по своим тактико-техническим характеристикам намного уступали крупповским. К тому же, если Крупп организовывал производство на казенных Обуховском, Пермском и Петербургском орудийных заводах, то Шнейдер свои орудия позволял производить только Путиловскому заводу, который был частным.
Командующим русской артиллерией в это время был великий князь Сергей Николаевич, который вместе с балериной М. Кшесинской, правлением Путиловского завода и фирмой Шнейдера организовали группировку, по вине которой на вооружение армейской артиллерии принимались совершенно разные по качествам орудия. В конце концов, такая политика привела Россию к поражению в Первой мировой войне. В 1915 г. сражения Первой мировой из активных боевых действий превратились в позиционные. Здесь потребовались орудия, которые могли бы разрушать прочные укрепления. Вот с ними-то у нас в предвоенное время как раз были проблемы. Поскольку, как отмечалось выше, Россия переориентировалась на Францию, то и орудия на вооружение принимались французские. Но фирма «Шнейдер» вместе с русским Путиловским заводом постоянно срывала сроки производства и сдачи орудий в войска. Крупп же аналогичные орудия изготавливал в разы быстрее. Всего один раз на вооружение приняли 122-мм гаубицу Круппа, да и то только потому, что фирма «Шнейдер» опоздала с предоставлением своего образца. Великому князю Сергею это не понравилось, и он приказал еще и шнейдеровскую гаубицу принять на вооружение. Так в русской артиллерии появились две абсолютно одинаковые 122-мм гаубицы, но крупповское орудие по своим характеристикам было лучше.
Таким образом, русская тяжелая артиллерия осталась к 1914 – 1915 гг. без приемлемой материальной части. Пришлось укомплектовывать ее орудиями обр. 1867 и 1877 г., а также приобретать за границей практически любые орудия. Так у англичан закупили 203-мм гаубицу фирмы «Виккерс», а в Японии – 203-мм гаубицу обр. 1912 г. Попытка запуска в серийное производство на Путиловском заводе 203-мм гаубицы Шнейдера обр. 1913 г. провалилась, завод так до конца войны и не изготовил ни одного орудия.
Кроме того в тяжелой артиллерии служили английские 114- и 152-мм тяжелые гаубицы Виккерс. Для увеличения количества стволов тяжелой артиллерии на фронт пришлось отправить морские орудия калибра 152 мм.
