Чудо, произошло чудо - как только убрали антенну сотовой связи телефоны перестали звонить, кто бы мог подумать, а так хорошо начиналась борьба с радиоактивными гмо-червями, живущими в каждом электрическом счетчике. Весь поселок теперь ездит звонить в город - надежно, выгодно, удобно.
В каком-то из многих сериалов углядел душещипательную сценку, как молодая сорокалетняя мама сетует, что ей придется уехать из Калифорнии. Ейный молодой человек недоумевает почему, ведь все так удачно складывается. Свечи, романтик, отношения. Причина феноменальна. Десятилетняя дочь хочет снег на рождество, а в Калифорнии его днем с огнем, и теперь надо бросать теплую работу, старого молодого человека, продавать дом, покупать дом, искать новую работу и нового молодого человека, а когда она утаскивает дочу с позднего и очень взрослого показа мод, подрастающее поколение обижается всерьез - я думала, мы партнеры, а ты.., ты...
Когда вокруг ребенка двое родителей и четыре бабушки-дедушки, контрольный пакет у взрослых. Если, конечно, они сами взрослые, а когда люди заботливо сохраняют ребенка в себе и остаются детьми до самого до маразма, все иначе - лишь гости в кукольном домике на уютной планете, и вроде бы все хорошо и очень прекрасно, но все ж лучше снять двери в кабины пилотов. На всякий пожарный.
По детству не мог объяснить, почему машины из зарубежного кино такие многочисленные, разноцветные, интересные, а наши... Волга, Победа, Москвич, ЗИЛ. Потом Жигуль. Еще черный мотоциклет Урал. Реже, телега с конем. Бутылковоз. В семидесятых их было мало. Очень иногда, но родители все равно боялись - осторожней через улицу, слышишь, из двора ни ногой, машин полно!
На стенах висели плакаты, где послевоенного вида подростки, не обращая внимания на приближающийся грузовик, играют в футбол прямо на дороге. Или неправильно переходят трамвай. "Трамвай спереди, троллейбус сзади". Железное правило.
В конце концов, удалось разрешиться - они так же смотрят на наши машины, как мы на их, и свои им кажутся неинтересными, скучными, надоевшими, а наши напротив - красивыми, необычными, волнующими. Привычка - к чему привык, не вдохновляет.
Улица Спартака - это Проспект. Главный. Челябинский. Застава Ильича.Все важное там. Вдоль. По краям. Артерия. Гостевой маршрут. Бродвей, так и говорили - с брода. По этой улице ноги вели к бабе Поле. В школу, институт, на работу. Иногда в кафе, реже в ресторан. Демонстрации, пробеги, эстафеты, парады. Знакомства.
Так шумно, ворчали соседские бабушки, столько машин... Сколько, родные мои, по сегодняшним меркам нуль, отрицательная величина. К сожалению, не услышат, ни Нина Юрьевна, ни Иван Гаврилович, ни Генеральша, царствие им небесное.
Их клумбы нет. Стерли. Теперь там пара авто. Ибо удобно. И детских садиков нет. Ушла горка, футбольное поле - под рабицу, сирень вырубили, тополя обкорнали.
Исчез вечный верстак. Вместе с ним, теннисные столы, бельевые столбы, турники и лесенки. Чудо-фонтан с пухлыми младенцами, рыбами и лягушками приказал долго жить.
Поза-позавчерашний мэр активно внедрял фонтаны. В девяностых, но повсеместно.Как без них - в Челябинске зимой особенно жарко. Прям, печет. Ашхабад. Но раз в пять лет. Неделю. Две - максимум. Остальное зима. С вариациями. Если до мая снег сошел, повезло. Не факт, что июнь проскочит.
Понавтыкали авангарда. И двор одарили. Парочкой. Ни струйки, ни капли. Никогда. Но камни лежат крепко. Фонтанные глыбы. Памятник воде. Здесь были Кися и Ося.
Вот гаражи разрослись. Они главные. Наравне с тысячей припаркованных машин. Тех самых, из детской мечты. Из кина. Получите и распишитесь.
***
Лень - штука знатная. Похлеще пандемии, и уже неохота ни на какую работу. Пусть деньги по почте высылают.
После сытного ваще не думается - сплошной обмен веществ, и ноги хотят прилечь.
Или после сна - харя набок, глаза в разные, нос в подушке и только волосы держат строй веселым дыбом. Ходишь и мокрой ладошкой притаптываешь - чтоб красиво.
Тренировка напрочь выключает сознательность. Ум твердеет, наливается силой и красотой, величием и патриотизмом, но молчит пока не покормишь, а там снова сытное. Уборка, та доместосом травит - какая философия.
Давно б мировую историю обдумал, если б не англия - сидят, пудинги жрут и мир порабощают, колонизаторы.
Макс с Женькой вчера лакали самогонку. Начали после двух, а закончили, не знаю - наверно, после двух.
Прибыл шпалоукладчик. Переоделся, принял душ и убежал на крышу гулять, а сегодня нашли в его комнате коробку жевательных мармеладок. Двадцать два, мужик.
Котищи, поначалу рассыпанные по разным углам, к трем собрались на дереве и пока благоверная передавала показания счетчиков по громкой связи, равнодушно храпели.
Тем не менее, метафизика на красное не вышла. Психологи учат как будучи в изоляции не слететь с катушек. Ниасилил ни одного текста - типа трепа на нашем радио, где весело только ведущим. Похоже, надо применять практики постмодернистского письма, где простое высказывание заведомо невозможно. Необходим смешливый тон, две кучи аллюзий к значимым именам, мифам, легендам, поговоркам или анекдотам.
Игра в бисер - стильно ничего не сказать. Бегло, наукообразно и чуть саркастически - ну, мы то с вами понимаем.
Запрет на профессиональные откровения несколько осложняет дело, выцарапываю истории буквально по капле - сочинение вместо труда, а некоторые темы идут крутым напрягом - религия, к примеру. Житейские истории куда лучше, или йумор, где всякое письмо много проигрывает фотографиям, однако сам процесс благотворен.
Во-первых, занят. Во-вторых, приходится искать тему, в -третьих, думать. Писать - это четвертое, править - пятое, подыскивать иллюстрацию - шесть, ждать лайков и откликов, семь и отвечать на комменты, восемь. В день уходит по нескольку часов, грамотность повышается, эрудиция растет. Главное, есть куда погрузиться и откуда вынырнуть. Скафандр
