Часть 5 (окончание истории)
Часть 1 Часть 2 Часть 3 Часть 4
Михаил Викторович дал Косте машину, отвезти Люську домой. Огромные лужи на выщербленной дороге поблескивали в свете редких фонарей.
- Спасибо тебе и твоему отцу, - глядя перед собой, тихо сказала Люська. – А где твоя мама?
- Салон работает до восьми, она потом ещё своих клиентов обслуживает. Всегда поздно приходит. – Костя посмотрел на профиль девушки. - Люсь, ты мне с седьмого класса нравишься. Очень. Отец предлагал в гимназию перевести учиться, я отказался. Из-за тебя.
Костя ждал, что Люська, как всегда, посмеется над ним. В салоне автомобиля возникло неловкое напряжённое молчание.
- Глупость сказал. Хорошо, что ты не можешь видеть моего лица. А в Москве по вечерам на центральных улицах иллюминация огней. – Сменил тему разговора Костя.
Люська смотрела перед собой и молчала. Машина остановилась у дома. Яркий свет из низких окон осветил лицо Люськи.
- Ты меня слышишь? Где ты? – Он наклонился и заглянул в Люськино лицо.
- Костя, у меня Леночка и я не расстанусь с ней ни за что. Спасибо ещё раз за помощь. Я не забуду. – Люська открыла дверцу машины.
- Отец поможет, если обещал. Всё будет хорошо. Ты … - он удержал Люську за руку, - дождись меня, пока не закончу учёбу. Больше не прошу ни о чём. Мы договорились с отцом – он помогает вам, а я обещал не жениться до окончания университета.
Люська обернулась, улыбнулась и вышла. Костя чуть повернул машину, чтобы фары осветили дорогу и крыльцо дома.
Она взялась за ручку, услышала, как машина отъехала от дома. В спину больше не светили фары, стало темно и холодно. Люська поёжилась. Слишком много всего произошло за день, голова гудела от информации. И Люська никак не могла понять, что чувствует к Косте. Раньше всё было просто и понятно, а теперь…
«Бегала за любовью, придумала её себе, а она, оказывается, всё время была рядом, провожала из школы домой », - грустно подумал Люська.
Собрали все документы для органов опеки, ждали положительное решение, как поступило встречное заявление от родителей Сергея. Михаил Викторович действительно помог. Он обладал не только авторитетом адвоката, умением вести дела, знанием закона, но и талантом убеждать людей. Женщины, а в органах опеки работали преимущественно они, подпадая под его мужское обаяние и талант слова, шли навстречу, сами подсказывали, как и что лучше сделать. Не без трудностей, но у них всё получилось. Люська стала опекуном Леночки.
Мама Кости взяла Люську к себе в салон уборщицей. У неё появились небольшие, но свои первые деньги, которые она тратила на Леночку.
Они все-таки сходили в кино с Костей. И Люська чувствовала, как всякий раз, когда её нога или рука случайно касались Кости, он вздрагивал и дрожал.
Леночку выписали из квартиры Сергея и прописали по месту жительства опекуна – Люськи. Пришлось побегать по различным организациям. Родители Сергея получили квартиру сына и их это вполне устроило.
Казалось, можно выдохнуть, жить спокойно, но Люська по ночам просыпалась от кошмаров. Ей снилось, что Сергей жив и пришел забрать дочку, что мать Сергея угрожала отнять её, что вышла на улицу, а в коляске нет Леночки... Люська еще долго ждала плохих новостей. Но время шло, Леночка росла и называла её мамой. И сердце Люськи таяло от гордости и любви.
***
Черный внедорожник остановился возле городского кладбища. Из него вышли трое – мужчина и две молодые женщины. Они купили у входа два букета цветов, пошли по дорожке, разглядывая памятники. Чем дальше уходили вглубь, тем могилы становились более запущенными. Встречались заросшие высокой травой холмики, почти затоптанные. Ни оградки, ни креста.
- Наверное, плохой был человек, если никто не ухаживает за могилой, не приходит, - возле одной из таких затоптанных могил сказала Лена.
- Почему сразу плохой? Может, просто некому уже приходить, одинокий человек был или родные уехали далеко… Бывает. – Заметил Константин.
Все трое остановились возле ухоженной могилы с мраморным памятником, на котором золотыми, ещё не потемневшими буквами было написано: «Дочка, сестра и мама - мы помним тебя и любим».
- Смотрите, снова снимок стал белым. – Грустно сказала девушка. – Мистика какая-то. Словно прячутся от посторонних взглядов.
- Никакой мистики нет. Перепады температуры, влажность, прямые солнечные лучи делают своё дело. – Константин перешагнул через низкую ограду и взял выцветшую фотографию в рамочке. - Отнесу в контейнер для мусора.
Людмила достала из сумки точно такую же, только новую фотокарточку у основания гранитной плиты. Наташа в свадебном платье и фате, Сергей в строгом тёмно-синем костюме смотрели в камеру и счастливо улыбались. Один уголок губ Сергея был немного опущен, что делало его улыбку насмешливой.
- Может, лучше заказать с покрытием? – спросила Лена, глядя на снимок.
- Нет. Так есть повод приходить сюда почаще, чтобы поменять фотокарточку, - ответила Людмила.
После того как родители увезли тело Сергея с собой, Люська принесла свадебную фотографию на могилу сестры. Пусть хоть на снимке, но они должны быть вместе, решила она. Через год приходилось заменять выгоревший снимок. Лица исчезали полностью, оставались какие-то серые пятна. Люська каждый год с завидным упорством приносила новую фотографию.
Людмиле (теперь никто не звал её Люськой, разве что Костя в минуты нежности, да мама) никто не давал больше тридцати лет, хотя ей через год будет сорок. Джинсы и короткая кофта подчеркивали стройную фигуру. С Леной они казались сёстрами, а не мамой с дочкой.
Людмила работала главным бухгалтером в крупной строительной компании в Москве. Теперь все звали её по имени-отчеству.
У Константина появились уже залысины, открывавшие большой лоб, что делало его похожим на отца. Очки прибавляли строгости и возраста, поэтому выглядел он старше жены, хотя они были ровесниками.
А Лена была очень красивая. Тёмные пышные волосы, смуглое лицо, и светло-голубые глаза в обрамление пушистых ресниц.
- Ты всё больше становишься похожей на маму. – Людмила посмотрела на дочь.
- До сих пор не привыкну, что у меня две мамы, два отца. Грустно, что они умерли такими молодыми. Я вас люблю. – Она прильнула к вернувшемуся Косте, и он обнял рукой её за плечи.
Они ещё постояли немного, и прошли к окраине кладбища. Здесь рядами стояли свежие могилы, с почти нетронутыми дождями и солнцем венками.
- На следующий год поставим памятник. – Константин остановился у могилы отца. Он перешагнул через низкую оградку и положил на земляной холмик две гвоздики. - Цветы ещё не завяли, мама была здесь совсем недавно.
- У него такие усталые и грустные глаза. Зря Антон не поехал с нами. Дедушка очень его любил. – Лена смотрела на посветлевшую, но ещё не успевшую выцвести фотографию Михаила Викторовича.
- В семнадцать лет не хочется ходить на кладбище. Сидит сейчас с наушниками, уставившись в телефон, и уничтожает бабушкины пироги. – Усмехнулась Людмила.
- А почему ты не назвала его Сергеем? Пап, ты был против? – Константин с Людмилой переглянулись.
- Не говори глупостей. А почему я должна была назвать его Сергеем? Я всегда любила только твоего отца.– Людмила прикусила губу, поняв двусмысленность собственных слов. - Я папу Костю имею в виду. Твоему брату идёт его имя.
Когда подъехали к дому, на крыльцо вышла мама. «Как тогда », - сжалось сердце Людмилы от тоски и грусти.
Антон действительно сидел за столом, уставившись в телефон и дёргая головой в такт музыки в наушниках. В руке он держал надкусанный пирожок. Мама поставила на стол тарелку с жареной картошкой и грибами.
- Соскучились, поди, по простой еде из печи, – сказала мама, а Костя сглотнул, глядя на тарелку.
- А может, завтра за грибами съездим? – Предложил он.
- Это без меня. – Антон встал из-за стола. – Я наелся. Мам, я пойду по городу погуляю.
- Я с тобой. - Лена взяла с тарелки два пирожка и пошла к двери.
- К бабушке зайдите. Мы попозже приедем, – крикнул им вслед Константин.
После ужина они с мамой убирали посуду со стола. Людмила снова чувствовала себя Люськой.
- Ты счастлива, дочка? – спросила мама, заметив, что зятя нет в комнате.
- Мне казалось, что проблемы и потери никогда не закончатся. Что у меня просто не может быть всё хорошо. Костя заботливый муж и хороший отец. Может, всё-таки переедешь к нам? У нас большая квартира, не надо греть воду... Ой, что-то мне это напоминает. – Люська хохотнула.
- Нет, дочка. Привыкнуть к другой жизни в моём возрасте не получится. Ой, я же забыла … - Мама, сгорбившись, пошла к двери.
«А я счастлива? Не думала об этом. Наверное. Нет, конечно, я счастлива. И другой жизни тоже не хочу ». Люська улыбнулась Косте, который заглядывал с улицы в окно и махал ей рукой.
Конец