Всех приветствую! Покидая свой деревенский дом и скорее всего навсегда, их хозяева не забирают все вещи и мебель с собой. Наверное, для новой жизни вряд ли пригодятся старый буфет, полурабочий холодильник или набор потрескавшейся от времени посуды?
На протяжении многих лет, пока опустевшее жилище, сопротивляясь нападкам времени, осадков и мародёров, все эти предметы быта прошлого ветшают вместе с крышей и стенами, разламываются различными неблагонадёжными личностями. А если они представляют какую-то ценность, «уезжают» прямиком на аукционы или в антикварные лавки. Давайте же посмотрим, что можно увидеть в таких опустевших разрушающихся избах в настоящее время.
Во-первых, это многочисленная одежда, погрызанная мышами. В сенях и клетях, в комнатах и на чердаках может лежать огромное количество разнообразных курток, шуб, плащей, штанов, маек, ватников, шапок, платьев, кофт и прочих вещей. Всё это зачастую пропитано влагой и разит плесенью. В скомканной мятой одежде маленькие грызуны делают гнёзда, где растят своё потомство. Стали бы вы носить это?
В наших краях в прошлом было много пчеловодов. Даже мой дед, проживая в деревне, держал пчёл. В 1980-х годах он столкнулся с таким нехорошим явлением как варроатоз, от чего все семьи погибли. Много где можно увидеть небольшие отголоски пасечного дела в виде гнилых ульев, рамок, и обломков инвентаря.
Со временем в деревенских домах стала появляться разнообразная техника. Сначала это были радиоприёмники. За ними в маленьких комнатах на комоды взгромоздились тяжеленные чёрно-белые ламповые телевизоры. Снаружи у домов поднялись на высоту еловых жердей антенны. В наши дни от этих телеприёмников также можно отыскать остатки.
Кроме того пару раз видел даже вполне целые холодильники, которые ещё не успели вывезти на металлолом.
Спустя долгие годы после оставления дома, из мебели остаются лишь нехитрые кухонные столы, простенькие серванты, стулья, полки. Иногда можно встретить кровати.
На полках, кстати, чаще всего стоят разнообразные лекарства. Вероятно, пожилые люди пытались поддерживать своё здоровье. Потом их или забирали родственники с собой в города, или старики умирали.
Ну и посуда. Разные тарелки и кружки, чаще всего побитые временем, валяются по полу или стоят на столе. Когда потолок рухнет, фарфор и стекло разобьются. С этого момента, можно сказать, история дома обрывается.
Некоторым читателям хочется сказать, что я не вижу признаков мародёрства в том, чтобы зайти в давно покинутый дом, с разбитыми окнами и без дверей. Ведь я не хочу что-то украсть или отломать. Весь умысел лишь в том, чтобы запечатлеть в фотографии последние моменты жизни этих брошенных построек. Они непременно заслуживают жизни. Но, к сожалению, обречены на «смерть».
