Эта статья написана в последействие статьи «Почему на Тайной Вечери в Иуду вошел сатана?»: см. – здесь
Многие читатели почему-то выступили в защиту Иуды, доказывая, что он был лучшим другом Христа, что у них все было договорено, что предав Христа, Иуда оказал ему «великую услугу», позволив осуществить все задуманное – вплоть до распятия на кресте.
Получается, Иуда гораздо глубже понимал великий план Христа по спасению человечества – план, который не только не понимали другие Его ученики, но даже и самой Церкви он не сразу открылся во всей своей полноте и глобальности.
Вот уж вряд ли.
Из учеников Иисуса Христа самым глубоким был Иоанн Богослов, написавший Евангелие от Иоанна, но даже ему вся полнота миссии Иисуса Христа стала доступной для понимания только много лет спустя событий, связанных с Иисусом Христом – в эпоху написания своего Евангелия (конец I в. н.э.).
Многих сбивает с толку, что Сам Иисус Христос называет Иуду «другом»:
«И когда еще говорил Он, вот, Иуда, один из двенадцати, пришел, и с ним множество народа с мечами и кольями, от первосвященников и старейшин народных».
Предающий же Его дал им знак, сказав: Кого я поцелую, Тот и есть, возьмите Его.
И тотчас подошед к Иисусу, сказал: радуйся, Равви! И поцеловал Его.
Иисус же сказал ему: друг, для чего ты пришел? Тогда подошли, и возложили руки на Иисуса, и взяли Его». Мф. 26. 47-50.
По этому эпизоду у поэта Александра Чума есть стихотворение.
Друг Иуда
Он подошел, обнял…. И жуток
Тот поцелуй поспешный был –
Броском ощеренной гадюки
Щеку Иисуса он пронзил.
**
И – Радуйся! – добавил. – Равви!..
Сошел с ума он в этот миг,
В час беспросветно-инфернальный
Он радость дьявола постиг.
**
Он предал высшее, что можно
Двуногим тварям здесь предать –
Любовь и Бога…. Невозможно
Предательства сильней сыскать.
**
Ну, а Иисус? А Он ответил…
Да! – Друг, ты для чего пришел?..
Главу предателей на свете
Назвал…. Да, друга в нем нашел.
**
Не может быть! Нет, я не верю!
Ошибка! Не точна печать!?..
Не мог исчадье ада, зверя
Он другом в этот миг назвать!
**
Не может быть!.............................
……………………………………
……………………………………
……………………………………
**
…………………. Нет, все же может!
То мы предателей клеймим –
Друзей, предавших нас безбожно
Иудами зовем и мстим.
**
А для него Иуда другом
Остался даже в этот миг,
Когда смертельный яд сквозь губы
И поцелуй в щеку проник.
**
И может быть, в последних муках
Его Он более любил,
Ведь знал: Иуда в их разлуке
Его со смертью упредил.
**
О-да, Господь! Я понял – шутка ль!?..
Не тот друг, кто не предает,
А тот, кого ты предал жутко,
Тебя вновь другом назовет.
**
Погиб Иуда, но остался
Навеки другом он Твоим
И для всех тех, кто жить старался,
Как Ты учил…. Да, и моим!
**
А вам, хулители Иуды,
Скажу на гнев ваш и испуг:
Друзей в предательстве не судят –
Он был Его – и наш он друг!
2002 г.
Однако, если оставить в стороне поэтический пафос стихотворения, окажется, что Иисус Христос называет Иуду «другом» вовсе не из-за какой-то особой близости, что их связывала. Он называет его из чувства сострадания, сопереживая Иуде в виду ужасности преступления, им совершаемого - не более того.
Но если со стороны Христа мы говорим о великом Его чувстве сострадания, которое покрывало даже таких людей как Иуда, то, что уж тогда говорить о «дружбе» со стороны Иуды?
Как можно считать себя «другом» Человеку, которого ты задумал предать на смерть, какими бы мотивами это ни было вызвано.
Если даже предположить невероятное – что Иуде была доступна глубина замысла Христа по спасению человечества через Свою смерть (что просто невероятно!) – если бы он был настоящим «другом», он бы в любом случае отказался совершить свое предательство.
Да и Христос уж точно не стал бы обременять Своего искреннего «друга» грузом такой ужасающей моральной ответственности.
Так что давайте доверять Евангелию, где все мотивы прописаны просто и понятно.
Иуда был скрытен, жаден до денег, кроме этого, еще тщеславен и горд. Совершив свое предательство, он, казалось бы, «раскаялся», но гордость не дала ему признать свое преступление и покаяться по-настоящему, как это сделал трижды предавший Христа апостол Петр.
Финал закономерен – самоубийство через повешение. Так что делать из Иуды «друга-героя» вряд ли имеет какой-либо смысл.
