Начало
- У вас тут книги есть? – спросила я у воспитательницы.
- Что???
Боже, я вовсе не хотела ее так пугать. Как бы с ней не случилось припадка от удивления. Вон, глаза уже полезли куда-то на макушку а неприятное лицо начало краснеть. Но мне ужасно скучно. Что мне делать?
- Книги есть тут. Читать книги у вас можно? Или может быть можно принести свою?
- Эээ…
- Кристина.
- Что?
- Меня зовут Кристина.
- Так вот, Кристина. Да. Кристина, конечно, что это я. Перед тихим часом мы попросим нянечку и она вам почитает. Хорошо?
Хорошо?! Мне почитает нянечка, хорошо? Нехорошо, тетя воспитатель, очень нехорошо! Мне уже год никто не читает. Я читаю сама. Чертов садик. Я знала, что не надо сюда идти.
Обед. На столе гороховая каша и подозрительно темная котлета.
- Что то?!
-Горошница с котлетой. Ешь!
- Я не ем такое. Я хочу ежики!
- Тут тебе не ресторан. Быстро села и ешь!
Кошмар.
Тихий час. Нянька сидит на стуле и монотонно бубнит:
…Я за свечку – свечка в печку,
Я за книжку – та бежать
И вприпрыжку под кровать…
А мне нельзя под кровать. Мне надо лежать на кровати и слушать про мальчика-неряху, от которого все разбежались. Конечно, засранцев никто не любит. Эврика! Я знаю, как мне спастись.
Это было жутко неприятно. Зато хватило двух раз. Всего два раза я навалила полные штаны во время тихого часа, - горошница мне в помощь, -чтобы маме пришлось навсегда забрать меня из мерзкого садика.
- Признайся, ты это специально?
- Я?!
- Именно ты! И именно специально! Ты не гадишь в штаны с восьми месяцев.
- Да они там таким дерьмом кормят, кто угодно бы обосрался!
- Ах ты!...
Я ловко ныряю под кровать – дома все можно – и уже оттуда умоляю не водить меня больше в сад, клянусь в вечной любви и верности, в дружбе и помощи и обещаю невероятное послушание. Я знаю, что я вру. Мама знает, что я вру. Но в сад меня больше не водили. Аминь.
В семь лет мне пришлось пойти в школу. Тут, как объяснили, без вариантов. Да и я уже чувствовала себя слишком большой для мелких пакостей. Скучно мне было и в школе. Нужно было чертить в прописях палочки. Слава Богу, моя первая учительница была знакома со мной и с моей семьей. Мне разрешили сразу писать в тетрадь, и поставили все пятерки чуть ли не в начале учебного года. Вот тут-то и выяснилось, что рано радовались. Расслабившись от своей уникальности и выдающихся способностей, я написала итоговый годовой диктант на четыре. Когда моя мама, гордая в принципе и от того, что у нее самая умная дочь, пришла за мной в школу, Тамара Николаевна испортила ей настроение лекцией, что могу, но ленюсь. Что глупые, но усердные написали лучше. На пять. А я, способная, но ленивая и разболтанная – на четыре. Что стыдно мне быть должно. И так далее, и тому подобное. Мы шли домой, и мама мстительно вышагивала впереди меня, игнорируя восьмилетнего ребенка с особой жестокостью.
- Мама, почему ты молчишь??
Тишина.
- Мама, поговори со мной. Ну что я такого сделала?
Тишина. Я обгоняла маму, пыталась заглянуть ей в глаза и не понимала, за что так можно со мной? Неужели правда из-за четверки за диктант? Так бывает? Такое возможно? Это не страшный сон? Это происходит в реальности?
- Мама! Мама! Мама!
Я уже кричала. Но моя мама была мастером игнора. И тогда, и до этого, и после. Годы идут, набирая скорость. Теперь уже нет никаких событий, только слышен свист пролетающих лет от одного нового года до другого. Все в прошлом, а эта сцена и сейчас со мной. Эта сцена живет во мне. Давно нет мамы, и я простила все детские обиды. Но забыть у меня не получается. Как можно забыть, как ты подпрыгивала, как щенок, и тявкала, пытаясь заглянуть в глаза и услышать голос хозяйки, а хозяйка не видела тебя и не слышала. Должна была видеть и слышать по законам природы, но не видела и не слышала. И это было так страшно, как не было страшно ни до, ни после. Никогда.
Такие жестокие методы до поры до времени действовали. Например, до пятого класса я училась вообще без четверок, на одни пятерки. Даже в текущих оценках стояли одни пятерки. Нам говорили, что Ленин учился на одни пятерки, мы были октябрятами, а Ленин – великим вождем. Он жил на портрете в значке октябренка, а у меня еще немножко в крови: как же, учусь прямо как Ленин!
Навигация канала - много прозы на любой вкус.
Номер карты 2202 2005 1113 0344 для тех, кто захочет поддержать канал и автора
