#ранний высоцкий
Если вам скажут, что читать и разбирать рукописи В.С. Высоцкого - скучное занятие, не верьте! Тут встречаются истории поинтереснее, чем у Агаты Кристи.
Есть среди черновиков Владимира Высоцкого стихотворение, которое не стало песней. Оно вообще сохранилось лишь в виде рабочего черновика, где строфы и строчки еще не упорядочены, просто пронумерованы автором. Такое встречается в его черновиках достаточно часто. И это создает определенные трудности для публикаторов.
Первым его опубликовал уважаемый текстолог А.Е. Крылов в своем знаменитом двухтомнике, в разделе "Стихотворения":
В примечаниях никаких указаний на источник не было. В таком виде оно и кочевало из книги в книгу. И очень мне нравилось, несмотря на некоторую незавершенность.
Через 3 года не менее уважаемый текстолог С.В. Жильцов опубликовал это же стихотворение в своем пятитомном "Собрании сочинений", том 1, в разделе "Незавершенное" (Тула: Тулица, 1993, т. 1, с. 295). До нашей глубинки такие издания совершенно точно не доходили, тем более в "благословенные девяностые" и не до книг было, так что появился этот пятитомник у меня только лет 13-14 назад. И вообразите мое удивление, когда я увидела там это же стихотворение, но в несколько непривычном виде:
Мало того, что строфы идут в непривычном порядке, так и одна строфа попросту исчезла! Стихотворение стало короче на 4 строчки. В таком виде оно публиковалось во всех изданиях, к составлению или комментированию которых имел отношение С. В. Жильцов - и в последующих собраниях сочинений в 4 и 7 томах, и в юбилейном одиннадцатитомнике (с дисками) издательства "Амфора" и даже в последнем по времени коллекционном издании "Собрания сочинений" 2018 года.
А потом появилось специализированное издание "Архивы рассказывают", о котором я уже писала ТУТ. И в 18 выпуске этого издания как раз в 2018 году был опубликован скан этого черновика. Плохонький скан с плохонькой же ксерокопии. Как говорят составители, это все, что есть в РГАЛИ. Оригинал принадлежал Нине Максимовне Высоцкой, где он сейчас, сказать невозможно. Итак, он появился. И стало понятно, что ...ничего не понятно.
Попробую все же доказать, что я не верблюд и основания для удивления имеют под собой основания:
В скане чернового автографа после двух первых строф идет зачеркнутый текст из 3 строф, видимо, первоначального варианта. За ним ещё 3 строфы. Все это автор пронумеровал 1, 4, 3, 2. Последняя строфа осталась без номера. Очевидно, ее надо ставить после пронумерованных. Логично? Пока да.
Но на обороте этого листа обнаруживаются еще две строфы, относящиеся к этому стихотворению - 8 строк. И вот тут начинается самое веселое. Первый публикатор почему-то ставит эти восемь строчек с оборотной стороны рукописи перед последней строфой лицевой стороны.
Зачем, почему? А так интереснее, видимо. Второй же ставит их по порядку, как написано на листе, но... выкидывает строфу под номером 4, посчитав её частью зачеркнутого первоначального варианта. Почему, на каком основании, - никому не известно.
Захотелось спросить обоих текстологов: "Да что ж вы творите-то, уважаемые?! Если делаете реконструкцию текста, то и указывайте в публикации: "реконструкция", текст доработан составителем!" Иначе получается, что любой текст, который автор не успел переписать набело или спеть, можно кроить как хочешь, как составителю больше нравится? Иногда кажется, что господа текстологи просто хотят максимально отличаться друг от друга, вот и извращаются как могут. Вместо того, чтобы договориться.
Ну и напоследок то, что написано в черновике автора:
Из-за гор — я не знаю, где горы те, —
Он приехал на белом верблюде,
Он ходил в задыхавшемся городе —
И его там заметили люди.
И людскую толпу бесталанную
С её жизнью беспечной {и} зыбкой
Поразил он спокойною, странною
И такой непонятной улыбкой.
Будто знает он что-то заветное,
Будто слышал он самое вечное,
Будто видел он самое светлое,
Будто чувствовал все бесконечное.
И взбесило толпу ресторанную
С её жизнью и прочной и зыбкой
То, что он улыбается странною
И такой непонятной улыбкой.
И, забыв все отчаянья прежние,
На свое место всё стало снова:
Он сказал им три са{мые} нежные
И давно позабытые {сло́ва}.
И герои все были развенчаны,
Оказались их мысли преступными,
Оказались красивые женщины
И холодными и неприступными.
И взмолилась толпа бесталанная —
Эта серая масса бездушная, —
Чтоб сказал он им самое главное,
И открыл он им самое нужное.
Варианты, черновики здесь: https://vk.com/page-50031359_55319293
Спасибо, что прочитали. Если вам понравилась статья, познакомьтесь с другими материалами канала: Каталог статей "Стихии Высоцкого" . Лайки, подписка и комментарии тоже лишними не будут. Дзен требует активности подписчиков. C'est la vie.
