Отправив дочь за врачом, Анфиса, принялась искать, хоть какие-то таблетки в доме матери. Найдя валидол положила ей под язык.
- Мам, ну ты не молчи, скажи хоть что-то. Где болит, сердце. Или что-то ещё?
- Душа у меня болит, дочь.
С трудом произнесла Вера.
- Как ты могла докатиться до такой жизни, разве я тебя этому учила? Внучку, кем ты вырастила? Распутной девкой? Как теперь с этим жить, как людям в глаза смотреть. Ведь я для тебя ничего не жалела, от Сашки, пасынка,каждый кусок отрывала, только чтобы тебе побольше досталось. А ты, эх, Анфиса, распустил тебя Владимир, нужно было работать тебя заставлять, а ни дома сиднем сидеть. Если бы ты работала, то на глупости времени бы не оставалось. Глядишь и семью бы сохранила. Ну ладно по молодости глупость совершила, выкрутилась тогда. Тебе на мужа молится нужно было. За то что позор твой прикрыл, а ты его с грязью смешала. Как ты жить то дальше думаешь. Ведь не приспособленные ни к чему, ни ты, ни Славина. А о ней так совсем не знаю что и думать. Пустила она свою жизнь под откос, не будет из неё толка. Попомни моё слово, или убьют или посадят. Другой дороги, у неё теперь не будет.
Разговор между матерью и дочерью прервала подъехавшая машина скорой помощи. В дом вошла Галина Огородникова с медицинским чемоданчиком в руках.
- Ну что с тобой стряслось, баба Вера. Опять сердечко прихватило. Я же тебе говорила, что нужно пройти обследование, а ты всё не соглашалась. Ну, давай я тебя посмотрю.
Осмотрев Веру, Галина нахмурилась.
- Анфиса, собери вещи для мамы, нужна немедленная госпитализация. У неё подозрение на инфаркт.
- Галина, детка, а может не надо, я дома потихоньку отлежусь, мне и полегчает. А то корова хозяйство, на кого я это всё оставлю?
- Баба Вера, вы о чём, немедленно в больницу, ту ни о каком домашнем лечении не может быть и речи, только госпитализация.
- Так хозяйство-ж, Галочка, кто за ним присмотрит?
- У тебя в доме две женщины, дочь и внучка, они что без рук. Не справятся. Анфиса ведь деревенская, она, что забыла, как за скотиной ухаживают.
- Мама, давай, правда собирайся, дома всё в порядке будет, мы справимся, не беспокойся. а сейчас я с тобой в больницу поеду, что бы узнать, насколько всё серьёзно.
- Ну раз так, то давай собираться. Анфис, там в шифоньере на верхней полке деньжата лежат, ты возьми с собой, а то, как обратно возвращаться будешь, без денег.
- Хорошо мам, я возьму, не беспокойся.
Мать с бабушкой уехали в больницу. Славина осталась в доме одна.
- Ни фига себе, это что, я должна весь этот скотный двор что ли содержать, не дождутся. Нужно сматываться отсюда и как можно скорее. Вот только где взять денег.
Она начала обыскивать дом бабушки. В шифоньере лежало только пятьдесят рублей.
- Да на этом долго не проживёшь. Не может быть, что бы у бабки больше ничего не было.
Она продолжила рыться в её вещах. Ничего не найдя в доме, вышла на веранду, где стоял большой старый сундук. Перерыв его содержимое, она на самом дне, нашла завёрнутые в платочек, две тысячи рублей.
- Ого, с этим уже можно жить. В Ленинград я возвращаться не стану. Поеду в Москву, сниму жильё, а там дальше видно будет. Но здесь я больше ни на минуту не останусь. Пускай мамаша сама тут торчит, корове хвост крутит, да свиней кормит.
Собрав чемоданы, Славина отправилась на пристань, и взяла билет на ближайший теплоход.
Анфиса пробыла с матерью в больнице почти до вечера. Удостоверившись, что у Веры оказался действительно инфаркт, она определила мать в палату терапевтического отделения, купила ей продуктов и поехала домой. Подходя к своему двору, она ещё издали услышала рёв голодной скотины.
- Вот мерзавка, попросила же, как человека, присмотреть за животиной. Так от неё разве чего хорошего дождёшься. Ну я ей сейчас устрою, пускай потом не обижается. Войдя в дом, она ужаснулась тому что увидела. из шифоньера были выброшены все вещи матери. и кучей валялись на полу, на веранде была такая же картина, но ни Славины ни её чемоданов в доме ни оказалось.
- Сбежала, вот гадина, наверное, нашла деньги, что мать на похороны накопила. А иначе, куда бы она делась. Права мама, пропащий она человек, раз родную бабку смогла обокрасть. Вот что я теперь матери скажу, когда она из больницы выпишется. Такая новость её совсем в могилу сведёт.
Анфиса подняла перевёрнутый стул, села на него и горько разрыдалась.
