Здравствуйте, дорогие друзья!
Наша великая литература бессмертна, потому что всегда остаётся современной. Смотрите сами:
"День проглочен фабрикой, машины высосали из мускулов людей столько силы, сколько им было нужно. День бесследно вычеркнут из жизни, человек сделал еще шаг к своей могиле, но он видел близко перед собой наслаждение отдыха, радости дымного кабака и — был доволен..."
Счастливы те из современных работяг, кто воскликнет: "О, нет, это не про нас!". Труд отупляющий, изнурительный, высасывающий все силы, до глубины души ненавистный, унылая каждодневная каторга с девяти до пяти не изжит и в 2021 году, разве что декорации отчасти сменились с дымных цехов и кабаков на более чистые помещения.
Мы процитировали один из первых абзацев романа А.М. Горького "Мать" - одной из величайших книг на русском языке, одной из первых в мире книг, где гордо утверждается, что человек труда - не скотина.
Роман Горького очень кинематографичен. Читаешь сцену, в которой Павел встаёт против отца, - и видишь это, как будто в кинотеатре:
Когда Павлу, сыну его, было четырнадцать лет — Власову захотелось оттаскать его за волосы. Но Павел взял в руки тяжелый молоток и кратко сказал: — Не тронь...
— Чего? — спросил отец, надвигаясь на высокую, тонкую фигуру сына, как тень на березу .
— Будет! — сказал Павел. — Больше я не дамся...
И взмахнул молотком.
Отец посмотрел на него, спрятал за спину мохнатые руки и, усмехаясь, проговорил: — Ладно...
Потом, тяжело вздохнув, добавил:
— Эх ты, сволочь...
Неудивительно, что книга будоражила умы режиссёров с первых дней истории советско го кино. К сожалению, самая первая экранизация - режиссёра А. Разумного (1919) - сохранилась лишь в небольших отрывках, по которым трудно сделать вывод о художественных достоинствах картины. Впрочем, я бы не исключал, что эта картина стала отправной точкой для В. Пудовкина: попытка Разумного разбудила в нём творческий интерес к роману. В первой экранизации стоит отметить интересную работу актрисы Лидии Сычёвой в роли Ниловны.
А дальше было так: первым величайшим фильмом советского кино был "Броненосец "Потёмкин" (1925), а вторым была "Мать" (1926). Первым в историю ворвался взъерошенный Эйзенштейн с красным флагом - и мир изменился навсегда - а уже за ним широким шагом в историю вошёл Пудовкин со своим красным флагом. Да, Пудовкин был вторым - но от этого его "Мать" не стала менее великой.
"Мать" Всеволода Пудовкина (1926) даже не является экранизацией: фильм является самостоятельным произведением, рождённым из огромной творческой силы романа. От точности, реалистичности, монументальности кадров захватывает дух. Таланта и трудолюбия, вложенного Пудовкиным в свой шедевр, хватило бы на двести отличных фильмов. Вот, например, пьянка черносотенцев:
Весь этот эпизод с черносотенцами, все эти селёдочные хвосты, расплеснутая водка - прекрасное исследование темы "Потеря человеческого облика". Этот эпизод вошёл в историю, потому что он страшен и гениален. "Потёмкинская лестница" Эйзенштейна, кстати, тоже страшна, но никто ещё не снял более великого эпизода.
Если бы мы играли в игру "Опиши фильм одним словом", то для "Матери" Всеволода Пудовкина я бы выбрал слово "неистовый". Это даже не совсем фильм - это, как взгляд Николая Баталова, - вспышка на Солнце.
Жаль только, что "Мать" Пудовкина мало связана с романом. Это упущение был призван исправить фильм Марка Донского (1955), снятый в самые золотые годы советского кино. Сразу скажу, что преклоняюсь перед талантом Марка Семёновича, этого большого и доброго художника. Его фильмы про детство и юность Горького (1937-1939), хорошо известные в Китае, оставили ярчайший след в истории кино. Режиссёр был до конца жизни верен Горькому так же, как Хейфиц - Чехову и Бондарчук - Толстому. И в своем фильме "Мать" он очень бережно обращается с текстом романа - фильм пронизан цитатами из текста, переплетается с книгой в единое целое.
Тень неистового Пудовкина постоянно стояла за правым плечом Донского: в фильме очень много прямых заимствований из гениального предшественника, и этим "Мать" очень ценна. Так, с яркими пятнами крупных планов на жандармских сапогах, с длинными статичными сцеными в 1950-е годы в СССР уже не снимали (считалось старомодно), а Донской не побоялся - хотя, к сожалению, и не везде. И получалось превосходно:
В фильме Марка Донского есть всё, что принесло с собой великое советское кино 1950-х, - прежде всего, живую, пластичную игру актёров, среди которых блистал искусством перевоплощения великий Алексей Баталов.
Но есть в фильме Донского и проблема, не позволившая, на мой взгляд, его работе даже приблизиться к шедевру Пудовкина. Это - главная героиня, Ниловна, роль которой играла выдающаяся, прославленная актриса Вера Марецкая. Мне трудно писать это про актрису большого дарования (в фильмах "Член правительства" и "Она защищает Родину" Марецкая была блистательна), но роль Ниловны она совершенно провалила: кажется, что ей на каждом крупном плане как-то неудобно в этой роли, как в тесной жилетке.
Казалось бы, после двух таких экранизаций трудно было сказать что-то новое. Шла к закату советская история, медленно и тяжело, в корчах перестроечной чернухи, умирало советское кино, был объявлен "никому не нужным" "Тихий Дон" - величайший русский роман ХХ века - казалось бы, кому в этом угаре было дело до горьковской "Матери"? Разве что только экранизация "Как закалялась сталь" в 1989 была бы более чудовищным анахронизмом. Но пути искусства неисповедимы: когда-то, в конце 1960-х, они вывели на пьедестал советского кино никому не известного уральского химика Глеба Панфилова с его первым шедевром "В огне брода нет", а потом , в конце 1980-х, они привели Панфилова к его последнему шедевру. Так родился лучший фильм перестройки - "Мать" Г.А. Панфилова (1990). Этому фильму я хотел бы уделить чуть больше внимания, потому что он, мягко говоря, забыт совершенно напрасно.
Глеб Анатольевич в своей любимой изысканной манере берёт зрителя за глотку с первого кадра: фильм открывается сценой разбитой дороги, в одной из луж сидит рабочий (актёр Алексей Булдаков) и пьяно поёт "Шумел камыш". И - крупным шрифтом, как бы в издёвку - годы действия, хотя сегодня очевидно, что Панфилов провидел грядущие горькие 1990-е - слишком уж знакомы нам эти грязные лужи и пьяные песни.
Дальше мы видим Павла - заводского мальчика, у которого нет детства. У Панфилова, в отличие от предыдущих экранизаций, роль Павла играют два актёра - подросток Саша Шишонок и тогда еще малоизвестный кумир 1990-х Виктор Раков. "Детская" часть фильма продолжается 40 минут, и эти 40 минут очень тяжело даются зрителю. Эта часть картины снята при очень слабом освещении, как будто при свете керосиновой лампы.
Режиссёр живописно показал прелести царской России, "России, которую мы потеряли": детский труд, детское пьянство, нищета, темнота и безысходность. Стоит ли удивляться, что единственной мечтой 14-летнего Павла было поскорее закончить эту похабную жизнь?
Один из рабочих надоумил Павла: ищёшь смерти? Крикни "Долой царя!". Павел искал смерти и последовал совету. Но остался жив, вырос и стал революционером. Я не знаком с работами Виктора Ракова 1990-х годов, но роль взрослого Павла Власова он исполнил с большим достоинством.
Но это всё-таки история не про Павла, а про его мать. Работа Инны Чуриковой в этой картине - это лучшее исполнение роли Ниловны. Это спокойная, плавная, сдержанная игра, полная искренней материнской любви. Не делая ничего особенного, не применяя свой богатый актёрский арсенал, Чурикова создаёт образ объемный, сложный, даже несколько непредсказуемый, в общем, очень человеческий.
Глеб Анатольевич Панфилов - художник масштабный, по-хорошему ненасытный. Умеренность, сдержанность, игра на нюанс - это не про его кино. Вот и романа Горького ему "не хватило" - он решил прикрутить к нему дополнительную сюжетную линию о том, как хороший парень, рабочий и революционер Яков Сомов (актёр Дмитрий Певцов) становится агентом охранки, подлецом и иудой. О том, дополняет ли эта линия фильм или она оказалась лишней, можно долго и страстно спорить; но раз уж мы говорим о романе Горького, то этот сюжет мы оставим за кадром. А мы вам покажем последний крупный план Якова Сомова, явно вдохновлённый "Стеклянной гармоникой" А. Хржановского.
Фильм Глеба Панфилова идёт 200 минут; наверное, в нём есть неоправданные длинноты, может быть, есть что-то и лишнее. В фильме, например, выведены образы Николая II (пунктирно) и В.И. Ленина (неожиданно); на мой взгляд, это ошибка. Ещё одна ошибка - великому И.М. Смоктуновскому (он играл роль нижегородского губернатора) отвели всего три минуты экранного времени, правда, он и в них сделал гениальный эпизод.
В целом, это огромное, очень разнообразное и даже немножко противоречивое кинополотно, в котором очень многое узнаётся и из нашей сегодняшней жизни. Но что меня больше всего в нём поразило - так это эпизод рабочей демонстрации. Пока все режиссёры соревновались в том, кто дальше и сильнее плюнет в собственную историю, Глеб Панфилов любовался страстью революционного порыва и готовностью первых революционеров к самопожертвованию. Пока все режиссёры наперегонки отрекаются от всего советского и жгут партийные билеты - Глеб Панфилов, вслед за Пудовкиным и Эйзенштейном, поднимает красное знамя во весь экран.
Фильм Г.А. Панфилова "Мать" в 1990 году удостоился Специального приза Жюри Каннского фестиваля "За выдающиеся художественные достижения". Но, на мой взгляд, гораздо более высокой и почётной наградой стала оценка низвергнутого ветрами перестройки патриарха советского кино С.Ф. Бондарчука: "Мать" Панфилова - это, безусловно, единственное за последние годы произведение, которое будет классическим, несмотря на то, что было уже две экранизации; говорят, нельзя повторять один и тот же сюжет, а Панфилов доказал, что можно".
Мы очень надеемся, дорогие друзья, что ни великая книга "Мать", ни три её замечательные экранизации не пройдут мимо вас.
Спасибо за внимание!
