Восточное побережье и Лос-Анджелес
Г-на Фукуока пригласили посетить Rodale Press и преподавать на Летней конференции макробиотики в Амхерсте, Массачусетс, организованной Фондом «Запад-восток» поэтому мы сели в самолет и вылетели на Восточное побережье. Наша первая остановка была в Нью-Йорке.
После всего, что он слышал о Нью-Йорке, Сэнсэй был рад, что у него было время исследовать город. Мы брали такси, ездили в метро и часами бродили по улицам. Японец по имени Моги-сан, который жил на его ферме, жил в Нижнем Ист-Сайде, поэтому мы навестили его, а затем вместе пошли в Гринвич-Виллидж, район одежды, Чайнатаун и даже посетили флагманский магазин продавца игрушек FAO Schwarz на Пятой авеню. По просьбе Сэнсэя мы поехали в Гарлем. Ему нравился этнический характер города и та особая энергия, которую можно ощутить только на Манхэттене.
Он слышал, что Нью-Йорк - опасное место, но чувствовал себя там совершенно комфортно. Вот что он написал о своем визите:
Я. . . провел несколько дней в Нью-Йорке и даже гулял по ночам.
Я не нашел никого из людей, которых я встречал, ужасными или угрожающими, будь то в
Гарлеме или где-нибудь еще. Все они казались очень хорошими людьми. Я даже подумал, что, если уж на то пошло, это негры могут смеяться от души. . . Но когда я смотрел на лица умных белых людей, живущих в достатке, ни на одном из них не было выражения удовлетворения. У всех на лицах было трагическое угрюмое выражение. 3
Нашей следующей остановкой была компания Rodale Press в Эммаусе, штат Пенсильвания. Сэнсэй с нетерпением ждал этого визита к «вдохновляющим и образовательным лидерам» движения за органическое сельское хозяйство. Годом ранее они опубликовали «Революцию одной соломинки», и он хотел их поблагодарить. Он также надеялся обсудить методы и стратегии нулевой обработки почвы для замедления, а возможно, и обращения вспять тревожных изменений в обществе и современном сельском хозяйстве.
Кэрол Стоунер, штатный редактор The One-Straw Revolution, и Джефф Кокс, выпускающий редактор Журнала «Органическое Садоводство» присоединился к Сэнсэю, его жене и мне за обедом с Робертом Родэйлом. Вегетарианская еда была приготовлена прямо на испытательной кухне Родэйла.
Разговор прошел очень приятно. Г-н Родейл спросил Сэнсэя о различных сортах помидоров и других овощей, которые он выращивает в Японии, а затем рассказал о тех, которые они сочли многообещающими на своей исследовательской ферме. Затем они обсудили другие методы садоводства. Наконец, когда обед был почти закончен, Сэнсэй резко сменил тему на беспахотное земледелие, подчеркнув, что когда выращивают постоянный почвенный покров из белого клевера, нет необходимости возиться с приготовлением компоста. Изготовление компоста - это большая работа, и он не особо любил делать ненужную работу. Кроме того, он сказал, что у фермеров обычно возникают трудности с транспортировкой и разложением компоста на очень больших полях. Г-н Родейл предложил нам посетить их исследовательскую ферму площадью триста акров(120 га) в Кутцтауне, чтобы увидеть опыты по технологии нулевой обработки почвы, которые они там проводят. Так мы и сделали.
Доктор Ричард Харвуд, в то время директор фермы, показал нам окрестности и объяснил различные эксперименты, которые они проводили. Одним из них был «амарантовый проект», который был разработан, чтобы определить, возможно ли использовать амарант в качестве повседневного зерна в Соединенных Штатах. Сэнсэя больше всего интересовали участки, на которых они тестировали овощеводство на полях, которые не были вспаханы и засажены белым клевером. Доктор Харвуд сказал, что этот эксперимент был вдохновлен примером г-на Фукуока. Сэнсэй поблагодарил его и дал несколько советов.
Продолжая свой путь, мы миновали две очень большие насыпи компоста. В результате
Сэнсэй снова заговорил о том, насколько непрактично было использовать компост на больших площадях и насколько проще просто бросить семена и вырастить сидераты. Это был старый добрый сенсей в своей манере. Мы были в штаб-квартире Rodale Press и исследовательской фермы Rodale, авангарда всемирного движения за органическое сельское хозяйство, а Сэнсэй большую часть времени сомневался в необходимости делать компост. Я полагаю, что когда ты сенсей, тебе могут сойти с рук такие вещи. Я слышал, что, когда он был в Европе, разговаривая с группой, которая в основном занималась разведением домашнего скота, он называл Европу «одним большим выпасом и выветрившимся животноводческим ранчо». А когда он был в Индии, он поставил их перед проблемой ликвидировать всех священных коров во всем мире.
Основателями East West Foundation (ныне Институт Куши) были Мичио и Авелин Куши. Они также были учениками Джорджа Осавы в Японии. Как и Айхара, Куши приехали в Соединенные Штаты, чтобы познакомить Запад с макробиотикой, но их подход и личный стиль не могли быть более разными. Куши были гораздо более формальными, чем Айхара, и были очень заняты бизнесом. Помимо обучения, они основали Эревон Trading Co., открыли один из первых магазинов натуральных продуктов в районе Бостона и издали журнал East West Journal, который имел широкое распространение во всем мире.
Летняя конференция проходила в Амхерст-колледже на западе Массачусетса. На территории кампуса были просторные лужайки, цветущие декоративные кусты и величественные деревья. Студенты проживали в общежитиях, еда готовилась на университетской кухне, а большинство занятий проходило в аудиториях. Это было очень далеко от лагеря French Meadows, где все спали под звездами, а занятия проводились на открытом воздухе, а ученики сидели на земле, скрестив ноги. Тем не менее обстановка казалась подходящей для характера конференции. Сэнсэй и Аяко-сан жили в отдельном номере, и им очень нравилось общаться со студентами.
Это была макробиотическая программа, поэтому его выступления в основном касались диеты и того, как диета влияет на ясность мысли, но на одной из лекций он попросил студентов подумать о лесах Новой Англии. На первый взгляд они кажутся «зеленым морем» и вполне естественными, но он заметил, что почва была бедной и выглядела изношенной.
Некоторые люди сказали ему, что это результат более раннего оледенения, но он подозревал, что когда-то земля была расчищена для выпаса скота. Когда почва стала эродированной и непродуктивной, ее бросили в пользу более богатых почв в другом месте. Он предположил, что леса, которые мы видим сегодня, - всего лишь тень того, чем они были давным-давно. «Куда бы мы ни посмотрели, мы видим только самих себя, а не истинную природу», - сказал он. «Взять, к примеру, территорию этого университета. Она выглядит прекрасно с ее обширными лужайками и большими деревьями, но то, что вы видите, - это эстетическое впечатление людей от природы, бледная имитация настоящей. Она отражает характер университета с его чувством порядка и собственной важности и разработана с учетом человеческого удовольствия и удобства. Истинная природа была изгнана из этого кампуса. На лужайках приятно сидеть и глядеть на них, но я не видел там ни бабочек, ни насекомых. Я называю газоны «искусственной зеленью». Что касается природы, то они вполне могут быть бетонными ».
Однажды днем между лекциями Сэнсэй дал интервью для The Mother Earth Ньюс*. Я позвонил им за несколько недель до этого и предложил интервью, но у них не было никого, кто мог бы приехать в Амхерст. Мы договорились, что я проведу для них интервью, но я не сказал об этом Сенсею. В назначенное время я сказал: «Ладно, два часа, давайте приступим». «Но репортер еще не приехал». «Я репортер», - ответил я. Сначала он сердито посмотрел на меня. Он знал, что я наложил на него обязанность, и ученики не должны были делать такие вещи. Затем он улыбнулся про себя, словно осознавая красоту ситуации. Он достал блокнот, тушь и кисти и нарисовал красивую горную сцену со стихотворением сбоку. «Хорошо, - сказал он, - вот как мы начнем. Вы спрашиваете меня, что я рисую. Я отвечу и процитирую стихотворение. Затем вы просите меня объяснить стихотворение. После того, как я это сделаю, вы можете спрашивать меня о чем угодно.
*Интервью – в приложении С.
Наш рейс из Бостона в Лос-Анджелес, последнюю остановку на маршруте, прошел по южному маршруту над Техасом, Нью-Мексико, Аризоной и пустынями Южной Калифорнии. После более чем двух часов засушливых земель в поле зрения появилась обширная столичная зона Лос-Анджелеса. Это было для него настоящим шоком. Он спросил: «Сколько здесь людей живет?» «О, около двенадцати миллионов», - ответил я.
Мои родители, Ирвинг и Вивиан, встретили нас в аэропорту. Вместо того чтобы ехать домой по автостраде, мы решили ехать по городским улицам. Этот маршрут провел нас через
Беверли-Хиллз, один из самых богатых районов города, с его широкими аллеями, усаженными деревьями. Дома все похожи: большая лужайка, разделенная пополам центральной дорожкой, ведет к входной двери особняка. Папоротники, полутропические растения и красочные однолетние цветы растут на грядках перед домом и по краям лужайки. Сэнсэй был в ужасе, когда мы вот так проезжали дом за домом. Он сказал: «Двенадцать миллионов человек приехали жить в пустыню, и они садят газоны, папоротники, однолетние цветы и тропические растения, все растения, которым требуется дополнительная вода. Это ужасно! »Аяко-сан, которая смотрела на ту же сцену через другое заднее окно, сказала:« Двенадцать миллионов человек приехали жить в пустыню и посмотрите, какое приятное окружение они создали для себя. Это фантастика! »
У нас не было запланированных выступлений. Фукуоки наслаждались двумя тихими днями, собирая свои дела и небрежно разговаривая с моими родителями. В одно из таких утра Сэнсэй вывел меня на тротуар перед домом. «Посмотрите вокруг, - сказал он, - только бетон, газоны, экзотические украшения и здания. Людям, живущим здесь, должно быть трудно сохранять позитивный настрой ».
Я сказал ему, что вырос в этом доме и ничего не заметил. Мне казалось, что это нормальный район. После обеда мы гуляли по Гриффит-парку возле вывески «ГОЛЛИВУД», чтобы он смог получить представление о топографии и растительности, существовавшей до того, как там поселилось столько людей. Вечером у нас была неформальная встреча с друзьями и соседями.
На следующий день мы вспомнили о некоторых из наиболее приятных моментов поездки, сидя в аэропорту, ожидая вылета их обратного рейса. Сэнсэй сказал: «Ларри, спасибо тебе прежде всего за то, что привез меня в Лос-Анджелес».
Это меня удивило. «Мы побывали в очень многих красивых местах и сделали столько интересного во время вашего визита. Почему вы так говорите о Лос Анжелесе? »Он сказал:« Помните ту девушку, с которой мы разговаривали вчера на вечеринке, которая работала в журнале? Я спросил ее, что она думает о жизни в пустыне, где редко идет дождь, и она ответила: «Я ненавижу, когда идет дождь. Это так неудобно! »Это было очень важно для моих исследований. Никогда бы не подумал, что люди могут быть настолько оторваны от места, где они живут ».
Когда было передано объявление о посадке, Сэнсэй поблагодарил меня и сказал: «В следующий раз назначь несколько мероприятий, на которых не все согласны со мной, хорошо?»
