Глава 2
Прошло десять лет.
Полина Егоровна всю зиму уговаривала внука свозить её и Гешку в монастырь. И вот, наконец, свершилось, Архип позвонил и сказал, что повезёт их завтра.
Полина Егоровна засуетилась, сразу начала собирать сумки в дорогу. Хоть и ехать то не так далеко, но надо было предусмотреть всё: не забыть платки на голову, не забыть списки живых и давно ушедших в мир иной родных и близких, чтобы поставить за них свечки, кому «За здравие», кому «За упокой». Воды надо в дорогу взять, думала она, вдруг пить захочется, да и поесть что-то тоже надо взять, а ещё подать что-то надо, может быть нищим, а может просто на поминальный стол поставить.
Полине Егоровне шёл уже восьмой десяток, и она всё чаще задумывалась над тем, что будет, если вдруг она, не дай Бог, заболеет. Архипа вырастила, смогла, а с Гешкой что будет? Эта неизвестность пугала её, и она, иногда по ночам, ругала себя, что тогда, десять лет назад не вернула ребёнка отцу. А он искал, и она знала, что искал. Её остановило тогда то, что все говорили, будто девочка сама отвязала лодку, села в неё и уплыла. Да и искал он её не один, а вместе с той женщиной, той самой, Софьей.
Полина Егоровна хорошо помнила, как они вместе с Архипом расспрашивали тогда Женьку. В правдивости слов девочки она не сомневалась, поэтому и не вернула её отцу. «Кто знает, что бы было с ней, а так, вон какая красавица растёт», - подумала она.
**** ****
Полина Егоровна велела Гешке надеть платок на голову, объяснила, что женщинам с непокрытой головой входить в храм нельзя, взяла её за руку. Гешка, восторженно взирала на огромный белый храм с золочёными куполами, на блеск и чистоту вокруг.
- Так хочется увидеть, что там за дверью скрывается, - прошептала она, и с замиранием сердца открыла дверь храма, пропустила бабушку вперёд, вошла следом за ней в храм.
После яркого весеннего солнца, оказавшись в царстве храма, она зажмурилась, чуть постояла, открыла глаза и громко спросила:
- Бабушка, ты мне всё объяснишь и покажешь?
Её голос, отражаясь от стен и икон, разнёсся по всему храму.
- Тихо, - прошептала бабушка. – В храме говорят тихо, не кричи, не трогай ничего. Пойдём, купим свечи и закажем молебен, - она подвела Гешку к стойке, за которой стоял монах в чёрном одеянии.
- Не обращайте на неё внимания, она в первый раз в таком огромном и величественном храме, - попросила бабушка монаха.
А Гешке хотелось прикоснуться до всего руками: до свечек, таких разных по цвету, форме и величине; до маленьких иконок, лежащих перед монахом; до коробочек с ладаном; до затейливых подсвечников и лампадок; до книг и календарей. Она не слышала, что говорила бабушка монаху, и не сразу откликнулась на зов бабушки.
- Евгения, подойди ближе. Я купила тебе золотой крестик с цепочкой. Они освящены, поэтому наденем на тебя сразу здесь, будешь носить, никогда не снимая. Подожди минуточку. – Бабушка вытащила из кармана коробочку, открыла её и достала из коробочки маленькую цепочку с маленьким крестиком и небольшой звёздочкой. – Вот, сними звёздочку с этой цепочки и надень на новую, - передала она цепочку монаху, подождала, когда монах выполнит её просьбу и затем попросила. – А теперь надень ей цепочку на шею своими руками.
Монах выполнил и эту её просьбу. Изумлённая и счастливая Гешка не в силах была вымолвить и слова. Её глаза светились восторгом. Для неё это было чудом, о котором она и не мечтала. Монах вернулся за свою стойку, взял в руки маленькую цепочку и протянул её бабушке.
- Нет, милый, повесь её на икону Казанской Божьей Матери своими руками, а мы пойдем, поставим свечи, сказала она и увела Гешку за собой.
